— Хорошо, — прохожу мимо Аслана. Не оборачиваясь, дохожу до главного корпуса. Заглядываю в столовую, позавтракать мы с Игорем Николаевичем не успели, но есть особо и не хочется. Прошу чашечку чая у поваров, мне приносят её вместе с творожной булочкой.

Перекусив, возвращаюсь в медблок. В здании стоит тишина. Все вокруг будто вымерли. Чтобы убить медленно тянущееся время, раскладываю по местам медикаменты и перевязочный материал.

В коридоре раздаются шаги, на миг мое сердце радостно дергается в груди, но я почти сразу понимаю, что это не Аслан.

— Есения, у тебя есть валерьянка? — заглядывая в кабинет, Тамерлан падает на стул.

— Кому нужна валерьянка? — открываю стеклянную дверцу шкафа, где на самом видном месте стоит пузырек с жёлтыми таблетками.

— Мне, — усмехается Тамик. — Аслан рвет и мечет. Не зря его за глаза называю Тором. В своем самом плохом настроении он может довести роту бойцов до одномоментного общего инфаркта, — весело произносит, а я немного пугаюсь его откровений. — Я пошутил, Есения, — улыбается он, когда я протягиваю ему пузырек с таблетками. Присев на свободный стул, валерьянку оставляю на столе. Потом уберу. — Док не звонил? — спрашивает Тамик.

— Нет, — мотнув головой, смотрю время на часах. Вертолет с пострадавшими улетел почти сорок минут назад.

— Аслан идет, — Тамерлан первым слышит шаги Арданова. Косится на открытое окно, будто раздумывает: сбежать или остаться.

— Ты что здесь делаешь? — его грозный голос заставляет меня подпрыгнуть на стуле.

— За валерьянкой пришел, — усмехается Тамик, демонстрируя полный пузырек с таблетками. На Аслана его выдуманные оправдания не производят никакого эффекта.

— Я сказал подготовить личные дела всех нарушителей дисциплины, — рычит на племянника. — Отвезти документы их руководству, пусть сами принимают решение, но на базе ноги их не будет.

— Дверь в твой кабинет закрыта, ключей у меня нет, — выпрямляясь, разводит руками Тамерлан. Аслан достает ключи из кармана, бросает их на стол.

— Задержись на минуту, — останавливает племянника в дверях. — Я завтра уезжаю с Ахмедом в командировку, — предупреждает Тамерлана, а я тут же расстраиваюсь.

— Надолго? — интересуется Тамерлан, крутя между пальцев ключи.

— Я дня на три-четыре, Ахмед, скорее всего, на неделю, — слыша слова Аслана, расстраиваюсь ещё больше, чтобы не выдать себя, возвращаюсь к уборке медикаментов.

— Понял, — произносит Тамик. — Я остаюсь за старшего, — не спрашивает, а утверждает.

— Дослушай, — резко обрывает Аслан племянника. — За базу отвечаете вы с Артемом.

— Хорошо, — соглашается Тамик.

— Если что-то случится, спрошу по всей строгости.

— Не удивил, — ухмыляется Тамерлан.

— Присмотри за Есенией, за неё ты отвечаешь головой, — предупреждает жестко Аслан. Я настолько удивлена, что у меня из рук едва не выпадают бинты, которые я в этот момент убирала в выдвижной ящик. Тамик прячет своё удивление, но я вижу, как его брови вопросительно изогнулись.

— Понял, отвечаю головой, — кивает Тамерлан.

— Свободен, — отпускает его Аслан, кивая на дверь. Переведя задумчивый взгляд с дядьки на меня, он уходит. Есть четкое ощущение, что Тамерлан обо всем догадался. Как только его шаги утихают, Аслан обращается ко мне: — Еся, я хочу, чтобы ты сегодня же переехала ко мне….

Аслан

Есения выглядит потерянной. Хлопает своими красивыми глазами, в которых хочется утонуть.

— Напираю? — приблизившись вплотную, спрашиваю её.

— Немного, — мило улыбаясь, отвечает мне.

Ловлю себя на мысли, что одной её улыбки достаточно, чтобы погасить во мне бурю гнева. Желание разорвать великовозрастных придурков на куски никуда не делось, но оно теперь не преобладает над другими желаниями.

Этот день я планировал провести с Есенией, насладиться оставшимися до отъезда часами, но теперь придется часть своего времени потратить на личную встречу с генералами, которых вызвал на базу. Но все это потом, главное — Есения.

— Уезжая, я должен быть уверен, что ты находишься в безопасности, — поддевая пальцами ее подбородок, заставляю смотреть мне в глаза. — Для меня это важно, Еся, — добавляю голосу жесткости. Она не представляет, как много значит для меня. Умом, наверное, двинусь, если с ней что-нибудь случится. Я впервые настолько глубоко растворился в женщине… в девочке.

— Аслан, — пытается отвести взгляд, я не позволяю. — Ну как я перееду к тебе? — смущается, а меня торкают ее порозовевшие щечки. — Мы только начали…. — не может подобрать слово, а я не помогаю, жду, какие ещё аргументы она приведет. — Что я скажу маме?

— Еся, мне не нужно встречаться с тобой десять лет, чтобы понять, что ты моя женщина. Мне хватило одного взгляда… — ловлю ее скептический, насмешливый взгляд и забываю, что хотел сказать.

— Одного взгляда? Тебе напомнить, как ты меня встретил? — улыбается зараза.

— Я понимал, что если ты на меня производишь такое впечатление, то всем остальным снесет голову, а у меня будут большие проблемы, — говорю вроде шутя, но на самом деле в моих словах много правды. Ребята все видят и понимают, поэтому и держатся на расстоянии, хотя я постоянно замечаю в их взглядах мужской интерес.

— Так я тебе и поверила, — смеётся Еся. Она вообще не тщеславная, девочка не осознает своей притягательности и красоты.

— Ты уводишь разговор в сторону, — сам с трудом вспоминаю о своем требовании. Тут скоро генералы нагрянут, а я растерял весь свой яростный пыл. Стою, улыбаюсь, собираюсь украсть её к себе наверх и зацеловать до покрасневших опухших губ. — Еся, давай перевезем вещи ко мне, — чуть смягчаю тон, уговаривая её.

— Аслан, я не могу так… — сразу становится серьёзной. — Это как-то неправильно.

— Еся, несколько дней поживешь у меня, пока я не вернусь, — приходится идти на небольшую хитрость. Если она согласится, я не отпущу её. — Мне неспокойно оставлять тебя.

— Маме это не понравится, — её сопротивление падает.

— С мамой я поговорю, — рушу последние баррикады. Не оставляю причин для отказа.

— Что ты ей скажешь? — загораются любопытством ее глаза.

— Правду, — не уточняю какую.

С её мамой мне совсем не хочется разговаривать, не терплю влюбленных великовозрастных дур, которые теряют разум, стоит мужику сказать пару цветистых фраз. Но ради безопасности Есении и в ад спустился бы договариваться, а тут всего лишь женщина, которая мне неприятна.

Есения не в курсе, что мама вместо продажи квартиры решила взять кредит под залог жилья. Хотя она так часто меняет решение, что не удивлюсь, если завтра опять передумает и будет искать покупателей.

— Какую? — любопытствует лисичка. Вместо ответа наклоняюсь и целую её в губы.

Меня затягивает с первого касания. Никогда раньше не кайфовал от поцелуев. Приятно было, возбуждающе… не спорю, но вот чтобы голову сносило, мир вокруг переставал существовать, фокусируясь только в точке соприкосновения — такого никогда не случалось. Только с ней. Еся даже не догадывается, какую власть имеет надо мной. Мужчина все отдаст ради тех ощущений и эмоций, которые может подарить та самая…. твоя женщина. И чем больше она дает, тем тебе сильнее ее не хватает. Не хватает аромата её тела, сладости губ, шелковистости кожи, нежности взгляда…

Подхватив под бедра, усаживаю Есю на стол, скидывая с края папки с бумагами.

— Ох! — вскрикивает она, пытаясь их поймать.

— Оставь! — устраиваясь между ее ног, притягиваю вплотную к себе, даю почувствовать, как сильно её хочу.

Скидываю с головы шапочку, зарываюсь пальцами в волосы. Прохожусь языком по приоткрытым губам, ныряю в рот, вылизывая ее вкус и сладость…

В кармане трезвонит телефон, а я не могу оторваться от нежных мягких губ. Нельзя мне к ней прикасаться! Теряю голову, мечтаю полностью раствориться в ней. Хотел же перед отъездом устроить свидание.

— Телефон, — упираясь ладошками мне в грудь. — Это, наверное, Игорь Николаевич звонит, — в голосе Есении слышится беспокойство, которое отрезвляет меня.