— Подожди минут двадцать….

— Дай мне трубку, — просит Аслан, замечая, что реакция мамы меня расстраивает. — Здравствуйте…

Вжавшись в спинку кожаного кресла, прислушиваюсь к их разговору.

— Ничего не случилось, не переживайте. Я хотел с вами познакомиться… Я понимаю, но наш разговор не займет больше нескольких минут… Я могу позвонить вашему начальству и договориться, чтобы вас на сегодня отпустили… Было бы желание, но вижу, у вас его нет…. Да, это касается Есении… Нет!... — резко отвечает. — По телефону такие вопросы не решаются.… — Аслан держится, но в его голосе все отчетливее слышится лед.

Мама! Ну разве так сложно выслушать человека? Нытье Мирона ты слушаешь и не перебиваешь!

— Если вы не готовы встретиться со мной и обсудить судьбу вашей дочери… — в салоне становится зябко, и работающий кондиционер никакого отношения к этому не имеет. — Я ставлю вас перед фактом, что забираю Есению, — в интонации металл. Нервно кусаю губы. — Она сегодня переезжает жить ко мне, — ставит маму перед фактом. О ее реакции можно только догадываться. Скорее всего, она там пребывает в шоке и лишилась дара речи. — Мы заедем и заберем её вещи….

Есения

Аслан сбрасывает звонок и передает мне трубку.

— Прекрати кусать губы, — поддев большим и указательным пальцем подбородок, разворачивает лицо к себе, краем глаза продолжая наблюдать за дорогой. — Всё будет хорошо, — проводит подушечкой большого пальца по губам. Не знаю, как это действует, но я успокаиваюсь. А если точнее, переключаюсь на свои ощущения, на покалывание кожи, на вспорхнувших в животе бабочек — и перестаю беспокоиться о реакции мамы.

Подъезжаем к нашему многоквартирному дому через семнадцать минут. Не верила, что мама нас дождется, но ещё на повороте замечаю её фигуру у подъезда. Притоптывая ногой, нервно осматривается. Когда видит чёрный внедорожник, складывает на груди руки, упирается взглядом в тонированное лобовое стекло.

— Мама? — проследив за моим взглядом, спрашивает Аслан.

— Да, — выдаю, нервничая. Мама настроена решительно, она недовольна, я хорошо ее знаю.

— Еся, посиди несколько минут в машине, — просит Аслан, перехватывая мою руку, когда я тянусь к ручке двери. Сжимает пальцы, ожидая моего согласия. Легко его получает. Мне неизвестна сила, способная противостоять Арданову.

— Добрый день, — выходя из машины, здоровается Аслан с мамой. Дверь захлопывается, резко отрезая звуки. Может, я что-то и услышала бы, но в салоне негромко играет музыка, а я не знаю, как её отключить, боюсь нажать на что-нибудь не то.

Мама что-то выговаривает Аслану, но очень быстро сдувается. Я так пристально за ними наблюдаю, что вижу даже мельчайшие изменения в поведении мамы. Аслан стоит ко мне спиной, но я даже не сомневаюсь, что выражение его лица — вселенское спокойствие. А ещё он безумно красив. Один разворот его широких плеч стоит того, чтобы им любоваться. Очень надеюсь, что мама не начнет указывать на нашу разницу в возрасте. Возраст — не цифры в паспорте. Уверена, что Аслан и в двадцать был «взрослым» мужчиной.

Разговор занимает несколько минут, в течение которых мама трижды включала экран телефона, наверняка, чтобы посмотреть время. Улавливаю момент, когда мне можно присоединиться к разговору. Спрыгиваю на землю, обхожу неспешно машину. Аслан протягивает руку, обнимает за талию, притягивая ближе к себе.

— Ещё раз извините за сумбурное знакомство, — обращается Аслан к маме. — Думаю, у нас будет ещё время узнать друг друга.

— Хорошо, Аслан, — кивает мама. — Но я все равно не понимаю, зачем забирать Есению прямо сейчас? Вас ведь все равно не будет в городе, она может это время пожить дома, — говорит мама, а я неосознанно жмусь к Аслану. Конечно, пожить я могу, нужно только уходить и возвращаться, когда она будет дома.

— У Аслана дома живет кот, которого нужно кормить и выводить гулять, — сочиняю на ходу. Пальцы на моей талии оживают, успокаивающе поглаживают.

— Кот? — удивляется мама, переводя взгляд на Аслана.

— Кошка. Шиншилла Пойнт Коби, — поддерживает Аслан мою ложь. Надеюсь, ложь, потому что я понятия не имею, что это за порода, а вдруг она агрессивная? Судя по удивленному лицу мамы, она тоже никогда не слышала о такой породе, хотя многие ее подруги кошатницы. — Но, как я и говорил, главная причина, по которой я хочу забрать Есению прямо сейчас — это ее безопасность, — улавливаю в голосе жесткие ноты. Аслан больше ничего не добавляет. Если мама и хотела возразить, то Арданов не оставляет ей такой возможности: — Я отвезу вас до работы и поговорю с начальством. За опоздание вас не оштрафуют.

— Вы не знаете моего начальника… — грустно улыбнувшись, мама мотает головой.

Аслан, может, и не знает маминого начальника, а вот начальник точно слышал про Ардановых….

— Познакомимся, — отвечает мой мужчина. — Есения, вернусь за тобой минут через сорок, — убирает руку с талии. — Телефон держи при себе, — добавляет чуть строже. — Я позвоню. Предупредите супруга, что Есения переезжает ко мне, чтобы не возникло недопонимания, — переводит взгляд на маму. Вроде тон голоса Аслана все тот же, но вокруг нас меняется атмосферное давление. Делая шаг назад, мама ежится, будто резко похолодало.

Дождавшись, когда Аслан с мамой отъедут, я иду к подъезду. Поднимаюсь пешком, мысленно ставлю в голове метки, что мне нужно не забыть взять. На автомате открываю дверь, вхожу в квартиру…

— Сбежать решила? — хватает за плечо и толкает меня к стене Мирон. — Ты пожалеешь, что отдала ему то, что должно было принадлежать мне, — сжимает пальцами горло, не давая вырваться. Вторая рука ложится мне на бедро, ползет ядовитой змеей вверх, забираясь под подол платья.

— Отпусти! — пытаюсь его оттолкнуть. Захват на шее становится ощутимее, но не до такой степени, чтобы оставить следы на коже. Вторая рука добирается до ягодицы. Чувствую, как к горлу подступает тошнота. — Убери руку или я буду орать! — повышаю голос. Рука, сжимавшая горло, тут же перемешается на рот, ложится открытой ладонью на губы. В нос ударяет запах рыбы и лука. Меня сейчас точно стошнит.

Навалившись на меня всем весом, упирается твердым пахом в живот, который я стараюсь максимально втянуть, чтобы минимизировать его прикосновение. Мычу в его ладонь и пытаюсь вырваться, когда рука на моих ягодицах оживает и начинает оглаживать оголенную кожу.

— Не вырывайся, — тяжелое горячее дыхание обжигает ухо. — Ты же сама этого хочешь, я чувствую, — толкает свой твердый отросток мне в живот. — Я сниму нам квартиру, ты будешь приходить туда, когда я позову, — угрожает тихим голосом. — Или жизнь твоей матери превратится в ад, — продолжая толкаться в живот и до боли сжимать ягодицу.

Одновременно начинают звонить его и мой телефоны. Пользуясь тем, что Мирон на несколько секунд теряет бдительность, кусаю его за край ладони. Дернувшись, он замахивается на меня кулаком. В ожидании удара зажмуриваюсь и накрываю голову руками. Удара не происходит. Открываю глаза, встречаюсь с бешеным взглядом отчима. Он ударил бы, но знает, что за мной сейчас приедет Аслан. Мирон не догадывается, что за мужчина вошел в мою жизнь, но опасается проблем.

— Позвони и скажи, что передумала к нему переезжать, — цедит зло сквозь зубы. — Придумай причину, — требует он.

— Я не буду ничего говорить, — мне до жути страшно, но я упрямо смотрю в глаза отчиму. — Сейчас Аслан поднимется, и ты сам скажешь ему все, что только что говорил мне, — выплевываю отчиму в лицо. Вижу, как его пальцы сильнее сжимаются, белеют костяшки пальцев. Опускает занесенный надо мной кулак. Отпрыгивает на одной ноге в сторону.

— Переезжай, — говорит угрожающе тихо. — Но, если не хочешь остаться сиротой, будешь приходить на съемную квартиру, когда я позову. Твои проблемы, что ты скажешь своему любовнику. И одну дырку для меня оставишь нетронутой, я хочу быть первым хотя бы в твоей жопе….

Аслан