— Через несколько часов, при удачном стечении обстоятельств, меня не будет в городе, — отозвался гость спокойно. — Здоровье, знаете ли. На воды поеду.

— Одобряю. Так что вы мне принесли?

— Кое-что.

— Я весь внимание.

— Шкатулка, которой вы завладели, была заказана лично бароном ровно через два дня после аукциона. Пока экспертная комиссия подписывала необходимые бумаги по этому лоту, на соседней улице спешно делали его дубликат. Полагаю, мастера имели перед глазами оригинал, потому что работа безупречна.

Герент перелистал копии документов. Их было немного: квитанция из реставрационной мастерской с подколотым к ней перечнем услуг и выписка из банковского счета.

— Как же вам выдали конфиденциальные сведения? — спросил он. — Я всегда считал, что гильдия банкиров свято хранит тайны вкладов в течение еще ста лет после смерти клиента.

— Увы, не каждый член гильдии высокоморален, — вздохнул Фальк.

Пауль закрыл папку и хлопнул по ней ладонью, давая понять, что полностью удовлетворен работой.

— Йозеф, — задумчиво сказал он, — почему история с дубликатом шкатулки не всплыла раньше? Вы порядочно заморочили мне голову сокровищами хана Менгу, а этот момент упустили из виду.

— Важно задать правильный вопрос, господин Герент, — разбитая губа уже не болела, но улыбнулся Фальк все равно скупо. — Вы спрашивали о сокровищах — вы получили информацию о них. В этот раз вы пожелали узнать, подлинная ли шкатулка, и вот ответ.

— А если я спрошу, как получить настоящую шкатулку? — прищурился Пауль.

— Адресуйте тому или тем, кто компетентен в таких вопросах, — сказал пекарь. — Я полагаю, шкатулка все еще в Майердоле. И достанет её вам только сам барон. Или маг.

— Вы что-то не договариваете, — это прозвучало почти ласково. Йозеф пожал плечами. — Вы, знаток Второй династии, почему так и не смогли прояснить для меня, в чем секрет сокровища хана?

Фальк поднял одну бровь, и сделал это так высокомерно, что оставалось только позавидовать самообладанию антиквара.

В комнату вошел Дженкинс, неся поднос с чайным сервизом. Фальк втянул ноздрями пряный аромат и одобрительно кивнул.

— В чем их тайна? Почему они — сокровище? Если это символы — то чего? — спросил Пауль почти наугад. — Это же бессмысленно: костяная игла, маленькое зеркальце в серебряной оправе и гребешок. Все они вместе в шкатулке, ведь так? Но почему-то хан называл их своим главным сокровищем!

— Я полагаю, — сказал Фальк, поднимаясь и давая понять, что его визит подходит к концу, — правильный вопрос иной. Что было дороже всего для хана Менгу? Ваш пытливый ум, господин Герент, сумеет отыскать истину.

Тоби Штайн нашел друга погруженным в раздумья.

— Ну-с, наши дальнейшие действия?

— Никаких, — ответствовал Пауль. — Чаю хочешь?

— Подожду ужина, — покачал головой Штайн. — Мы ничего больше не предпримем?

— Ближайшие два дня — ничего. Всю крупную рыбу выловили. Если кого и пропустили — они все равно лишены вожака и разобщены. Мелкая рыбешка затихнет сама.

— Не боишься ответных ходов?

— Некому делать ответные ходы.

— В Приморье была беспорядочная стрельба, — наябедничал Штайн.

— Под шумок кто-то действует, — поморщился Пауль. — Неизбежное зло. Вот что, Тоби, оставляю тебя за старшего. Завтра утром я уезжаю из Аркадии.

— Надолго? — подозрительно спросил Штайн.

Пауль покачал головой.

— На день-два, — сказал он в ответ на красноречивый взгляд друга. — Это касательно… шкатулки.

— С секретом? — уточнил Штайн. — Ты его разгадал?

— Пока нет, но я знаю человека, который мне поможет.

Штайн щелкнул ногтем по фарфоровому боку заварочного чайника и пробурчал что-то неодобрительно. Пауль кивнул и позвонил в маленький колокольчик. На зов немедленно явился Дженкинс.

— Надо собрать вещи, — сказал Пауль. — Прогулка недолгая, но за город. Судя по всему, места там красивые, — обратился он уже к Штайну, — но нездоровые.

— Страшный человек, — ухмыльнулся Тоби, провожая взглядом камердинера, уносящего поднос с нетронутым чаем.

— Не то слово, — тяжко вздохнул Пауль. — Не представляешь, как он меня измучил. Позавчера открываю шкаф. Случайно. Не помню, что искал. Может, носовой платок. А там все вещи лежат по цветам. Белые к белым. Синие к синим. Носки с носками. Галстуки с галстуками.

— По-моему, это называется порядок в доме, — пожал плечами Штайн. — Моя жена тоже все по цветам раскладывает. А столовые приборы по размеру сортирует.

Пауль прикрыл глаза ладонью и покачал головой, демонстрируя, что сражен словами друга наповал.

В гардеробной Дженкинс доставал одну за другой рубашки немарких оттенков и к каждой прилагал соответствующего цвета носовой платок.

Майердол

Юлия сидела на траве, опираясь локтем на корзину со снедью, и время от времени добавляла к и без того пышному венку еще цветок. Цветов было видимо-невидимо. По соседству, закрыв лицо шляпой, спал Карел. Младший брат обладал невероятно ценным свойством засыпать в любое время и в любом месте, как только представится возможность. Неподалеку от брата с сестрой устроился Андрэ Бенар, по его нахмуренным бровям и мелькающему в пальцах карандашу было ясно: репортер занят работой.

На пригорке паслись лошади — чистокровные араки, других в Красной горке не оказалось. Когда-то семейство Майер-Троффе владело конным заводом, но полвека назад, после случившейся катастрофы, родственники барона отказались вступать во владение поместьем. Лошади разбежались, местные жители переловили их и объявили собственностью села.

По замыслу архитектора, с пригорка должен был открываться великолепный вид на усадьбу — ухоженный парк, прудик с ввезенными контрабандно золотыми маркфуртскими рыбками, ровная, как стрела, подъездная аллея и двухэтажное здание в южном стиле в ее конце.

Стоя по щиколотку в болотной жиже и отмахиваясь от комаров, Марк Довилас ощупывал пространство, а устроившийся на относительно сухой кочке Ференц под его диктовку наносил пометки на расчерченный на квадраты план поместья.

— Джарвис! — крикнул Марк, приставив ладони ко рту на манер рупора. — Вперед на три метра!

Ференц свернул план, шагнул на соседнюю кочку, издавшую чмокающий звук, и оказался по пояс в зеленой покрытой ряской воде. Поверхность тут же подернулась серебристыми змейками магических разрядов, а Марк поспешил на помощь молодому коллеги. Выбравшись на сушу, Ференц первым делом проверил, не пострадал ли план.

— Чертова аномалия, — пожаловался он, стягивая сапоги и выливая из них воду. Марк хлопнул его по плечу и, сверившись с планом, осторожно двинулся в сторону замершей в ожидании фигурки Джарвиса. Старый маг взял на себя работу с полями, проявляя по требованию Марка то одни нити, то другие.

Маги закончили предварительные замеры к полудню. Корзина с едой, с утра казавшаяся чересчур большой, опустела с удивительной быстротой.

— Нашли что-нибудь интересное? — спросил Бенар, разглядывая испещренный непонятными для обычного человека значками и стрелками документ.

— Как вам сказать, — протянул Ференц, стягивая куртку, — с одной стороны, весь ваш Майердол — сплошной интерес. С другой стороны — оторопь берет, как вы живете с такой бомбой под боком.

— Меньше знаешь… — озвучил репортер первую половину известной Вендорской поговорки.

— …меньше паникуешь, — закончил за него Карел. — У вас интересные идиоматические обороты. Хотя их и трудно переводить на иностранные языки.

— Ты сказал, бомба, — напомнила Юлия.

— Поместье долго было без Защитника, — сказал Ференц. — При этом магическая энергия повела себя противно самой своей природе. Понимаете, она…

— Простите, господин Малло, но вы разговариваете с полным профаном в магии. Что есть Защитник? Это еще один узкоспециальный термин, который вы переводите на вендорский? Его смысл от меня ускользает. — Бенар перелистал несколько страниц в блокноте, отыскивая чистый лист.