— Скорбным? — усмехнулся Ференц.

— Кто же в здравом уме решится задирать господина профессора? — парировал Джарвис. — Так кто оказался столь недальновиден, не узнали?

— Некий Лукас Леманн, — ответил профессор. — Знакомое имя?

Джарвис пожевал губами.

— Леманн, Леманн.… Нет, ничего не говорит. Но много воды утекло.

— Они ждали на выходе из катакомб. Все правильно рассчитали: среди них не было магов, тех бы сразу почуял, а я совершенно позабыл, что «хвост» может быть самый обычный. Глупо попался.

— Это от недостатка опыта, придет со временем, — «обнадежил» его Карл. — Что вы с ними сделали?

— Обездвижил, выбросил их оружие и ушел.

— Вы оставили их в живых? — удивленно поднял брови Джарвис. — Зачем?

Марк ошарашено уставившись на старого мага.

— Я не стану отвечать на этот вопрос, — произнес он, когда к нему вернулся дар речи. — И постараюсь забыть, что вы мне его вообще задавали. В любом случае, я вернулся живым и относительно целым. А шкатулка — вон там, — и он кивком указал на столик, где, совершенно не замеченная никем из участников, и стояла вещица.

Карл взял её в руки, повертел, провел ладонью над крышкой и передал племяннику. Ференц проделал похожие манипуляции, нахмурился и вернул шкатулку дяде.

— Ничего пока не могу сказать, — расстроено сказал он. — Нужны тесты в лаборатории. Пока она выглядит самой обычной вещью. Профессор, вы её проверяли?

Марк, чьи веки уже начали подозрительно тяжелеть, встрепенулся.

— Да, осмотрел наскоро еще в тайнике, — сказал он. — Ничего опасного не нашёл, открыть не пытался — там, похоже, какой-то механизм, а мне недосуг было его искать.

— Понятно, — вздохнул Джарвис. — Вероятно, металл, из которого шкатулка изготовлена, экранирует магию.

— А может, распилить ее? — с энтузиазмом предложил Ференц. — Я видел в лаборатории парочку подходящих резаков…

Джарвис хмыкнул.

— Ну, уж нет, господа, — серьезно сказал он. — За эту вещь дают хорошую цену, и есть заказчик.

— Дядя! — обиделся Малло. — Это же историческая реликвия!

— Хватит! Из-за нее уже достаточно людей пострадало, — жестко ответил Карл. — Карел, Довилас.… Пускай Пауль Герент сам разбирается!

— Может, стоит сначала посоветоваться с Карелом? — покачал головой Ференц. — Он рисковал жизнью, чтобы добыть эту шкатулку.

— Можно, — согласился пожилой маг. — Но я уверен, он поддержит меня. Хотя, зайдем сейчас к нему, а профессор пока отдохнет…

Марк ничего не ответил — он уже спокойно спал под действием заклинания. Джарвис вздохнул про себя и подтолкнул племянника к двери.

* * *

Улица Адмирала Келера

При виде «скромного жилища» господина Герента Джарвис присвистнул: в таком особняке и бургомистру было бы не зазорно жить.

С Паулем он связался сразу после того, как было решено отдать шкатулку заказчику. Ференц, правда, всё вздыхал из-за невозможности засунуть редкостный артефакт в лабораторию и подвергнуть всем мыслимым и немыслимым анализам, но Джарвис твердо заявил, что они достаточно играли с судьбой. Карел тоже поддержал дядю: «Меня наняли, чтобы я нашел её и доставил Паулю Геренту. Ну что ж, можно считать, что я свои обязательства выполнил». Обиженный Ференц, оставшись в меньшинстве, ушел пить кофе в фойе — возвращаться в собственный номер ему строго запретили, дабы не беспокоить профессора. Сам Джарвис отправился договариваться о встрече.

Ответ с приглашением присоединиться к Паулю за ужином был получен незамедлительно, словно бы тот дежурил у магоприемника. От ужина Карл отказался, дескать, крайне стеснен во времени, но если многоуважаемый господин Герент не откажется принять его вечером...

Разумеется, многоуважаемый господин Герент не отказал.

— Добрый день, господин Джарвис, — протянул открывший двери слуга. Почти два метра ростом, гладко зачесанные на пробор волосы, длинное лошадиное лицо. Иностранец, судя по всему, из Шлезии, но акцента почти не заметно — значит, живет в Вендоре уже давно.

— И вам день добрый, господин… — Карл слегка приподнял брови, ожидая ответа.

— Дженкинс, — камердинер Пауля, а это был, разумеется, он, посторонился, пропуская гостя, и прикрыл за ним дверь. — Позвольте вашу шляпу?

Джарвис осмотрелся. Внутреннее убранство дома даже в прихожей вполне соответствовало наружному: дорогие, явно изготовленные на заказ вещи, но никаких новомодных кричащих сочетаний цветов на грани вульгарности, сдержанные краски, строгие линии и еле заметный запах дорогого табака. Сразу видно, что проживает здесь мужчина одинокий — или лучше сказать, свободный? — весьма небедный и явно не из породы рабов моды. Бывший уличный мальчишка, тридцать лет назад с восторгом смотревший на знаменитого взломщика Карла Джарвиса, умел ставить перед собой цели и идти к ним.

— Прошу вас проследовать в кабинет, — сказал Дженкинс. — Господин Герент скоро присоединится.

Перед входом ровным темно-синим цветом горел магический узел, столь яркий, мощный и заметный любому магу, что Карл начал машинально рассчитывать, сколько сил уйдет на его нейтрализацию и сколько времени это займет. Даже потянулся пощупать…и отдернул руку, словно обжегшись: за узлом пряталась целая паутина с множеством «ложных» нитей. Она покрывала весь дом и была настолько запутанной, что даже Джарвису понадобился бы целый день, чтобы разобраться в хитросплетениях. Помимо воли он одобрительно покачал головой — кто бы ни делал эту систему безопасности, сделал на совесть. Почти непробиваемо. Хотя…

— Скажите-ка, милейший, — обратился он к камердинеру, — а что это у вас здесь горело недели, эдак, три назад?

— Бомба, господин Джарвис, — невозмутимо отозвался Дженкинс. — После этого инцидента господин Герент, наконец, выбросил пару ужасных кресел и заменил их более подобающими предметами интерьера.

— А тебя это так обрадовало, Дженкинс, что я едва не заподозрил, что именно ты приложил руку к вторжению, — донеслось от дверей, и в кабинет вошел хозяин дома. — Рад приветствовать у себя дома, Карл. Желаешь выпить? У меня есть превосходный коньяк.

Камердинер сурово засопел за его спиной, и Пауль усмехнулся.

— Дженкинс не одобряет нарушения дневного распорядка, — пояснил он. — Ты свободен, Дженкинс.

— Да, господин Герент, — такого изящного сочетания безукоризненной вежливости и крайнего разочарования Джарвис еще не встречал. Знаменитая шлезская школа во всей красе. — Осмелюсь напомнить, что завтра к восьми вечера вы приглашены на званый ужин к баронессе Баумгартен.

С этими словами, поклонившись, он торжественно выплыл из кабинета.

Улыбка на лице Пауля побледнела и пропала.

— Ненавижу приемы, званые ужины, благотворительные балы и прочие подобающие человеку моего положения занятия, — сказал он, усаживаясь за стол. — Только сегодня убил несколько часов жизни в «Империале». Главный светский раут летнего сезона, видите ли! Спасибо, кстати, что дал повод послать его к дьяволу и покинуть это блестящее общество еще до завершения. Как, кстати, поживает твой племянник?

— Бывало и лучше. — Карл полез в карман, краем глаза отмечая, как на мгновение напрягся собеседник, и положил на стол шкатулку. — Помнится, во время нашей последней встречи ты упоминал о некоем договоре?

— Упоминал, — кивнул тот. — Я никогда не отказываюсь от своего слова. Пять тысяч. Желаешь золотом или ассигнациями?

— Как насчет ольтенских таллов? — приподнял бровь Джарвис.

— Я что, похож на государственный банк?

— Тогда ассигнациями.

Сейф скрывался за сдвигающейся в сторону книжной полкой. Хорошая вещь, оценил Джарвис, надежная, со специальной защитой от магии. Пока взломаешь — сто раз проклянешь себя за то, что вообще взялся. Интересно, промелькнула вдруг полубезумная мысль, сколько времени заняла бы эта задача сейчас? А если бы Пауль попытался помешать?

Ничего не подозревающий о блуждающих в голове гостя мыслях Герент положил на стол пачку денег.