По пути в штаб Крас вспомнил вчерашний разговор с Габенсом и сделал неутешительный вывод: все миры, судя по всему, похожи, как близнецы в дурном сне, а может, даже цикличны — или, как бы помягче выразиться, воспринимают героя в едином, предсказуемо-стереотипном ключе. На такие депрессивные мысли его натолкнул очередной звоночек судьбы — уж слишком знакомым казался сценарий. Уже на второй планете его другом становился сирота, которого воспитала тётя. На Фараде это был Ли с тётушкой Мей, тут — Габенс с тётей Толис. Даже Маса, если приглядеться, походила характером на Электру и Паль — тех самых, с которыми у героя были романтические отношения (если, конечно, можно назвать отношениями редкие моменты между побегами, драками и угрозами расправы). Хотя, если уж быть совсем честным, Паль вообще не давала Красу на протяжении всего его приключения на Холпеке, лишь пару раз ослабив оборону — да и то, вероятно, из жалости — и раздвинув ноги перед самым его уходом с планеты-тюрьмы. Видимо, космос считал, что герой заслужил если не хэппи-энд, то хотя бы символическую награду за старания.

Зайдя в штаб, парней уже ждал дежурный офицер — суровый мужчина с лицом, словно высеченным из гранита вечного недовольства. Проинструктировав военных о правилах поведения в «сердце гарнизона» (а точнее, прошелестев заученным текстом, будто читал его в сотый раз за сегодня), он проводил их к местам сдачи экзамена. Крас буквально видел скепсис в глазах дежурного — тот взглянул на него так, будто герой явился сдавать на адмирала, вооружившись лишь книжкой «Тактика для чайников» и безграничной наглостью. Особенно офицера повеселило, что Крас собирался претендовать на офицерское звание после самообучения — видимо, в глазах военного это было равносильно попытке стать нейрохирургом, прочитав пару мемов в интернете.

Доведя парней до кабинетов, старший лейтенант выдал им инструкции — не столько рекомендации, сколько перечень способов, как не вылететь с экзамена в первые пять минут. Студентам давалось двенадцать часов на ответы, в течение которых разрешалось лишь пять раз прерваться — трижды на поход в уборную (чтобы не слить знания вместе с лишней жидкостью) и дважды на принятие пищи в местной столовой (где, судя по запаху, готовили либо тушёный паёк, либо последствия химической аварии). Примечательно, что экзаменующийся не мог выйти из кабинета, не ответив на текущий вопрос — система была продумана так, чтобы предотвратить жульничество в виде помощи от чипа М. У. Л. И. (а заодно и любые намёки на человеческую слабость, вроде панического бегства).

Зайдя в кабинет, Крас огляделся — перед ним было помещение размером четыре на четыре метра, напоминающее либо монашескую келью, либо камеру для допросов. Единственными предметами мебели оказались стул и стол, стоящие так одиноко, будто их только что бросили посреди пустыни. Ремонт в аудитории был… своеобразным. Стены, отделанные материалом, очень похожим на шумоподавляющие панели из родного мира Краса, наводили на мысль, что он оказался не на экзамене, а в студии звукозаписи — той самой, где записывают последние крики неугодных режиму. К счастью, панели были не гнетущего серого цвета, а какого-то нейтрально-бежевого оттенка, что, впрочем, не делало атмосферу менее тревожной.

Отодвинув стул (который скрипнул так громко, будто протестовал против его присутствия), Крас сел за стол. На столе, помимо стопки бумаги и нескольких карандашей (заточенных настолько идеально, что казалось, их готовили для письма, а не для метания в экзаменатора в случае провала), лежала одна-единственная кнопка. Ярко-красная. Такой обычно красуется на больших чёрных ящиках с надписью «Не нажимать».

Крас нажал.

Из ниши в потолке с лёгким жужжанием выехало устройство, напоминающее то ли шпионскую камеру, то ли миниатюрную зенитную установку. Спустя мгновение из него вырвался луч света, который спроецировал изображение прямо на стену перед героем. «Проектор», — догадался Крас. Заодно луч подсветил на столе раскладку электронной клавиатуры — виртуальной, но от этого не менее реальной в своей угрозе. Теперь оставалось только одно: начать отвечать. Или молиться. Или готовиться к худшему.

«Видимо, придётся отвечать на вопросы с помощью этой виртуальной клавы, — подумал Крас, — а я-то рассчитывал выводить каракули на бумаге, как в старые добрые времена, когда технологии ещё позволяли людям ошибаться.» Он мысленно похвалил организаторов — электронная система действительно упрощала и ускоряла процесс, хотя и лишала экзамен того особого шарма, который придаёт нервное поскрипывание карандаша по бумаге.

«Жалко, Мулька молчит, — с досадой отметил герой. — Стоило мне переступить порог этого высокотехнологичного склепа, как связь с ней оборвалась. Видимо, здесь стоит та самая пресловутая глушилка чипов с ИИ.» В голове тут же созрел план: «Нужно будет после экзамена разузнать, какая именно технология блокирует чипы. Мини-глушилка в хозяйстве явно не помешает — мало ли когда придётся устраивать тихий час для назойливого искусственного интеллекта.»

Крас тряхнул головой, отгоняя посторонние мысли: «Ладненько, хватит отвлекаться! Пора сосредоточиться на экзамене. Хотя… как его, собственно, начать?» Он внимательно осмотрел интерфейс — вкладка «Начать опрос» явно ждала своего часа, но привычного курсора или хотя бы намёка на систему управления на экране не наблюдалось. «Ну конечно, — мысленно вздохнул он, — здесь даже мышь — роскошь.»

Решение оказалось до смешного простым. Когда Крас поднял руку и повёл ею в направлении экрана, интерфейс ожил, будто реагируя на его движение. «Ага, управление жестами, — догадался он, — должно быть, чтобы усложнить жизнь тем, у кого руки трясутся от страха.» Ткнув пальцем в активированную вкладку, он увидел всплывающие рекомендации от Центральной системы учёта — стандартный набор правил, которые он и так знал наизусть, как молитву. После этого на экране материализовался таймер обратного отсчёта, безжалостно отсчитывающий ровно двенадцать часов, и счётчик вопросов, показывающий ноль — чистый лист, полное поле для битвы знаний.

Первый день экзамена прошёл для Краса более чем успешно — целых семьсот вопросов! Он был уверен в ответах на все сто процентов — информация отскакивала от его от зубов, как горох от стенки. Однако, вернувшись домой (вернее, в их временное пристанище), герой всё же перестраховался — сформировал мыслеобраз всего прошедшего дня и отдал его на проверку М. У. Л. И., которая наконец-то вышла из радиомолчания. Виртуальная помощница за считанные секунды проанализировала данные и выдала вердикт: все ответы были безупречны.

Габенсу повезло меньше — за те же двенадцать часов он осилил лишь двести вопросов. Хотя, как пояснила М. У. Л. И., по меркам Новы это считалось прекрасным результатом — видимо, местные стандарты образования были составлены с расчётом на то, что студенты не роботы, а обычные смертные, которым иногда хочется и поспать, и поесть.

Пять дней экзаменационного марафона пролетели для Краса как один долгий, насыщенный адреналином момент. Габенс, к его лёгкому удивлению, справился на день раньше, хотя и осилил всего пятьсот вопросов — словно сознательно оставил себе запасной день на случай провала.

Вчерашняя сцена в фойе штаба врезалась в память Краса особенно ярко: его друг, нервно вышагивающий по холлу, как медведь в клетке, каждые тридцать секунд бросающий взгляд на вход в экзаменационную зону. Когда спустя десять минут ожидания на М. У. Л. И. наконец пришли результаты, Габенс буквально взлетел в воздух с дурацким криком «УРА!», заставив дежурного офицера выронить папку с документами. Предварительное звание младшего лейтенанта было практически в кармане — оставалось лишь дождаться формального приказа от начальника гарнизона. Габенс, сияя как новогодняя ёлка, тут же предложил отметить это событие, но благоразумные друзья решили отложить празднование до момента, когда и Крас получит своё заветное уведомление.

На следующий день система не заставила себя ждать. Не просто уведомление о сдаче экзамена, а настоящее письмо с золотой окантовкой (виртуальной, разумеется) — приглашение в академию по льготной программе! «Видимо, я произвёл впечатление», — саркастично заметил Крас, пока М. У. Л. И. объясняла, что это стандартная практика для выявления «гениев».