— Всё просто, — ответила М. У. Л. И. с лёгким оттенком снисходительности в голосе, — у каждого жителя Новы я установлена с момента рождения. По сути, я не загружаю им новую информацию, а лишь активирую то, что уже заложено в их чипы. Можно сказать, со временем эти знания становятся чем-то вроде инстинктов — естественных и необременительных.

Крас мысленно скривился, представив людей, которые даже не задумываются о фундаментальных вопросах своего существования.

— И поверь, — продолжила М. У. Л. И., — на Нове крайне мало таких любопытных особей, как ты. Большинство предпочитает не забивать голову лишними вопросами.

«Ну да, зачем думать, когда можно просто существовать,» — саркастично отметил про себя Крас.

— Что касается твоего случая… Твой навык «обучаемость», конечно, невероятно полезен, но есть и обратная сторона: ты запоминаешь абсолютно всё, как губка, но совершенно не умеешь фильтровать информацию. Твоё сознание пока что похоже на переполненный жёсткий диск — новые данные просто некуда складывать. Поэтому на сегодня достаточно. Возможно, перед сном ты получишь новую порцию знаний. А сейчас у тебя есть более насущные дела.

Крас почувствовал лёгкое раздражение — ему не нравилось, когда его отвлекали от интересной темы.

«Какие ещё дела?»

— Сержант Габенс-Ади-Шу уже проснулся и скоро даст тебе указания. Кроме того, тебе пришло сообщение от Масы-Кири-Да. Я воспроизведу его через полчаса, после того как ты примешь душ.

«Подожди, ещё один последний вопрос,» — настойчиво подумал Крас. — «Кто такой активатор?»

Голос М. У. Л. И. стал немного отстранённым, словно она листала невидимые каталоги:

— Если это человек, то он не числится в базе данных населения нижнего мира. Возможно, стоит сделать запрос Маме или проверить в Колизее, но у меня, к сожалению, нет доступа к этим источникам. А если это механизм… — тут её голос стал звучать почти устало, — то их здесь миллионы. Буквально на каждом шагу.

Приняв утренние водные процедуры, Крас вышел в гостиную, ощущая на коже приятную прохладу после душа. Его внимание сразу привлек Габенс, сидевший на кухне с таким видом, будто на него возложили ответственность за все проблемы галактики. Сержант уставился в окно с выражением, которое обычно бывает у людей, вспоминающих все свои жизненные ошибки подряд.

«Ну и кислая мина», — подумал Крас, чувствуя, как в груди зашевелилось знакомое беспокойство. Он никогда не мог пройти мимо чужой печали, даже если это грозило лишними проблемами.

— Служивый, что не весел и нос повесил? — с нарочитой бодростью начал он, опускаясь на стул напротив Габенса. — Кошмар приснился или утренний стояк замучил?

Габенс вздрогнул, словно возвращаясь из далёких мыслей, и медленно перевёл на Крас взгляд, в котором читалась усталость целой цивилизации.

— Мёрфи, доброе утро, — пробормотал он без всякого доброго утра. — Да нет, всё нормально. Просто… с утра не лучший настрой. Не обращай внимания, у меня так постоянно. Жизнь как-то… проходит мимо.

Крас приподнял бровь. Это было даже не пессимизм — это звучало как профессиональное выгорание на уровне ДНК.

— Воу, воу, воу, дружище, давай-ка поподробнее, — он наклонился вперёд, упираясь локтями в стол. — Мне кажется, ты слишком уж иронизируешь. Поверь, я знаю, о чем говорю — мне «посчастливилось» побывать в такой жопе, что твоя жизнь по сравнению… да, даже например с Холпеком — просто курорт на берегу космического Средиземья. А ваша планета под названием Нова — это просто «райское местечко».

Габенс внезапно замолчал, его взгляд стал стеклянным и отрешённым — Крас уже замечал подобное у разумных Новы, но только сейчас до него дошло: они в такие моменты общались со своими чипами.

Через паузу, которая длилась чуть дольше, чем комфортно, сержант заговорил снова, но теперь его голос звучал с лёгким оттенком подозрения:

— М. У. Л. И. говорит, что не знает такого места под названием Холпек. И что упоминания о «райских местах» никто не использует уже более двухсот тысяч лет — это как-то связано с древними религиями, о которых я тоже ничего не знаю. — Он прищурился. — Мёрфи, если честно, ты очень странный. Откуда ты берёшь такие… архаичные выражения?

Крас махнул рукой, будто отмахиваясь от назойливой мухи:

— Так, ты давай не перескакивай, мы сейчас о тебе говорим. Быстро рассказывай, в чем дело? И не зацикливайся на моих словечках — странные вещи от меня будешь слышать часто. — Он усмехнулся. — Хорошо хоть чип у тебя есть. На Фараде мне приходилось каждую метафору разжёвывать, как младенцу кашу. Хотя, — он задумался, — даже с М. У. Л. И., похоже, придётся многое объяснять вручную — большинство моих слов для них как китайская грамота.

— Ты прав, — вздохнул Габенс, потирая переносицу. — Она, например, даже не знает, что такое «Фарад». — Его голос дрогнул, словно старый мост под тяжестью непрошеных воспоминаний. — Ладно, поделюсь своими тараканами…

Он сделал паузу, собираясь с мыслями, а Крас заметил, как пальцы сержанта нервно барабанят по столу, будто отстукивают код безысходности.

— Мне уже стукнуло восемьдесят пять, а я всё ещё сержант. — Габенс горько усмехнулся. — Ни своего угла, ни семьи… Даже постоянной девушки не было лет пять. А вокруг… — он махнул рукой в сторону окна, — все растут как на дрожжах. Вон Кита скоро лейтенантские погоны получит. Почти вся команда «Бельга» обзавелась жильём в городе — строят гнёзда, мечтают о потомстве…

Слёзы, словно предатели, выступили на глазах, но сержант яростно моргнул, стараясь их скрыть.

— Они, конечно, постарше меня, но… — его голос сорвался, — это ничего не меняет. Я так же ныл десять лет назад, и через пятьдесят, наверное, всё будет так же. В разведку-то пошёл за острыми ощущениями, а получил… — он сжал кулаки, — бесконечный конвейер по обмену сознаниями и тренировки, от которых уже тошнит. Ты… — Габенс посмотрел на Краса, — ты самое интересное, что случилось со мной за последние лет сорок.

Говоря эти слова, на глазах Габенса наворачивались слёзы. Крас не понимал, что ему делать, он впервые находился в подобной ситуации, а курсы психологов оканчивать герою не приходилось. Так что он решил поддержать товарища, как умеет. Крас подошёл к нему, положил руку на плечо и начал воздействовать на его гормональный фон, стимулируя хорошее настроение.

— Не вешай нос, дружище, — сказал он, и в его голосе зазвучали неожиданно тёплые нотки. — Держись рядом со мной — и твоя жизнь заиграет такими красками, что ты ещё будешь ностальгировать по этим серым денькам. — Крас озорно подмигнул. — Вот увидишь — из-за меня тебе знатно подпалят задницу. И можешь не сомневаться, это случится стопудово, такой уж я есть — ходячий магнит для неприятностей.

Он чувствовал, как под его пальцами мышцы Габенса постепенно расслабляются, а дыхание становится ровнее.

— Но и награды будут соответствующие, — продолжил Крас, и в его глазах вспыхнули весёлые искорки. — Скучать точно не придётся. Обещаю, через пару месяцев ты будешь с ужасом вспоминать это тихое утро, когда мог просто поныть за чашкой кофе.

Габенс неожиданно фыркнул, и в его глазах появился слабый огонёк — первый проблеск чего-то, отдалённо напоминающего надежду.

— Мёрфи, как ты это делаешь? — внезапно перебил Габенс, его голос звучал странно — смесь восхищения и панического любопытства.

Крас замер на полуслове, почувствовав под пальцами, как тело сержанта внезапно напряглось.

— О чём ты?

— М. У. Л. И. фиксирует… — Габенс говорил медленно, словно читал с невидимого экрана, — внешнее воздействие на мою эндокринную систему. Целенаправленную стимуляцию выработки гормонов… отвечающих за… эйфорию. — Он резко поднял глаза, в которых читался немой вопрос. — Я запретил чипу такие манипуляции, но сейчас она утверждает, что не причём. Это… какая-то новая технология?

Крас вздохнул так глубоко, что, казалось, втянул в себя всю атмосферу комнаты.

— Ох, и ты туда же… — пробормотал он, потирая переносицу. — Ладно, сам напросился. Держи свою порцию впечатлений.