Впрочем, все сторонние мысли тут же выветрились из головы Дилля. Первая линия… хотя, разве это линия? Это, скорее, первая толпа — настолько плотно двигались друг к другу всадники. Ладно, пусть будет линия, раз уж это построение так назвали хивашские военачальники. Так вот, первая линия уже набрала скорость, и теперь с визгом, воплями и улюлюканьем неслась, размахивая саблями, к врагу. При этом часть воинов на полном скаку пускала во врага стрелы. Воины Сарды ничуть не уступали хиваши ни в смелости, ни в желании схватиться в жарком бою, и навстречу пустынникам мчалась такая же толпа — орущая и крутящая сабли над головами. И тоже пускающая в неприятеля колючие «подарки». Стрелы и собрали первую кровавую жатву — с обоих сторон скачущие первыми всадники начали крениться в сёдлах и даже падать на землю.
Это было всё, что Дилль успел разглядеть, потому что облака пыли, поднятой тысячами копыт, моментально скрыли из видимости все подробности происходящего. Но момент столкновения армий можно было распознать и без прямой видимости. Над степью раздался сначала негромкий, а потом всё нарастающий звук ударов железа о железо. Крики боевой ярости перемежались воплями боли. Дилль даже машинально отметил, что отличает гортанные выкрики хивашских воинов от непонятного языка степняков.
— Дилль, спроси у начальника, когда вторая линия двинется? — Тео пихнул в бок задумавшегося друга. — Как бы нам ведьм не проворонить.
— Не провороним, рано ещё, — отмахнулся Дилль.
— Интересно, и с чего это ты так решил, а, господин главнокомандующий стратег?
Дилль искоса посмотрел на насмешника и, подражая мастеру Криану, произнёс тоном «для слабоумных»:
— Потому что несмотря на поднятую пыль, мы бы увидели костяного дракона в небе. Это такая здоровенная туша, что даже я бы её разглядел, не то что ты со своим орлиным зрением. И к тому же, ведьмам наверняка сначала придётся устроить драчку с нашими магами. А оба наших отряда пока молчат. Значит, ждут появления колдуний. А это в свою очередь означает, что они ещё не появились. Если бы некий болтливый и нетерпеливый магистр сначала подумал, а потом спрашивал, то и сам мог бы прийти к очевидным выводам.
— Тьфу на тебя! — с достоинством парировал Тео и уставился вверх, надеясь отыскать там фигуру летящего костяного дракона.
Двадцать минут спустя Дилль ёрзал в седле не хуже Тео. Почему ведьмы не появляются? Может, они вообще бросили войска и удалились по своим колдовским делам? А что, это было бы неплохо… если не рассматривать дальнейшие перспективы. Живые, полные сил зловредные бабы могут всплыть где угодно и устроить не неприятности, а настоящие бедствия. И не только каганату, но и Ситгару. Нет уж, пусть лучше они появятся на поле боя. Где и останутся — уж он, Дилль, об этом позаботится.
Видимо, мастеру Криану надоело тупо ждать, и он дал команду начинать магическую атаку. Услышав справа гулкие хлопки огненных заклинаний, которые ни с чем невозможно спутать, Дилль понадеялся, что мастер не бросил все силы в атаку, а кое-что оставил и для защиты. Впрочем, Криан слишком опытный боевой маг, чтобы допустить подобную промашку. Вслед за огненными заклятьями на правом фланге в ход пошли воздушные на левом — там появился чёрный смерч. Дилль тут же вспомнил, что видел похожие во время битвы при Арьене — их тогда тилисские маги против ситгарских войск использовали. Видимо, кто-то из членов нынешнего магического отряда был тем самым магом. Это хорошо, Дилль отчётливо помнил, сколько сил понадобилось ситгарским коллегам, чтобы разрушить управление смерчами, хотя до конца их уничтожить так и не удалось.
Дилль с интересом наблюдал, как чёрно-бурая воздушная воронка неспешно двигается в сторону сардийских сил, оставляя за собой не полосу, а натуральную канаву в земле. Сорванный грунт и камни воздушный элементаль (а по-другому в заклятье не передать столько мощи) выбрасывал через верх воронки. И если перемолотая в пыль земля и разорванные в клочья пучки травы лишь создавали грязное облако, то вывороченные камни вылетали из смерча, как из катапульты, обрушиваясь на конников Сарды сверху. Степные кочевники были точным подобием хивашских воинов — они горели желанием сразиться железом против железа, но совершенно не были готовы тыкать саблей в магическое заклятье.
И если правый фланг Сарды нёс потери от огненных заклятий, но пока ещё держался, то левый фланг, на котором орудовал чёрный смерч, начал колебаться. Сначала кочевники просто разбегались в стороны — подальше от зловеще гудящего столба, а потом, поняв, что ничего ему противопоставить не могут, начали отступать. Отступление ускорил вид попавших в смерч товарищей, выброшенных в воздух в виде обезображенных, окровавленных туш — никакие амулеты жизни не могли спасти от подобного. Хивашские же воины вели себя на удивление дисциплинированно: не бросались очертя голову в атаку на деморализованных врагов, не пытались обойти их, а просто шли следом за смерчем.
— Если это представление продолжится ещё минут десять, наши загнут их левый фланг, — произнёс Тео. — А если и огневики расстараются, то рухнет и правый. Мы окружим их центр уже через час. И всё. А нашей несокрушимой и убойной связке и делать ничего не пришлось, как я тебе и говорил. Короче, зря пыль глотали…
— Не сглазь, — буркнул Дилль, которого дурные предчувствия мучили сильнее прежнего. — Да тьфу, Тео! Ну вот посмотри, что ты наделал!
— А я тут причём? — возмутился тот. — Вон, ведьмы появились, они и виноваты.
Действительно, кто, кроме ведьм, мог бы уничтожить зловещий чёрный смерч? Только что он двигался, превращая в труху всё на своём пути, и вдруг в одно мгновение перестал существовать. Чёрно-бурая воронка начала светлеть и распадаться, вниз обрушилось всё, что было сорвано с земли, в воздухе мелькнули несколько грязноватых облачков, и смертельное заклятье было развеяно. Дилль многозначительно хмыкнул. Ого, сильны колдуньи. При Арьене ситгарским мастерам не удалось сделать то, что сейчас легко и непринуждённо продемонстрировали эти две дамы. Похоже, колдуньи будут посильнее многих известных ситгарских мастеров… возможно даже вместе взятых.
— Э-э, Дилль, а ты уверен, что справишься с ними? — судя по всему, Тео посетили такие же мысли.
— В своё время я справился с целым Ковеном, а ведьм там было штук десять, не меньше, — пожал он плечами. — Возможно, эти две будут сильнее тех десяти. Пока не попробуем, не узнаем. Ну что, дружище, пойдём давить на нашего командира, который, похоже, не горит желанием выпускать нас из тыловых построений.
— Ну, наконец-то! — Тео отработанным движением достал боевой посох из безразмерного мешка.
Дилль повторил действие, достав своё посох из мешка, привязанного к рукаву. Со стороны это смотрелось эффектно (проверено не раз, в особенном восторге девушки). Хивашское охранение, которому надлежало защищать во что бы то ни стало двух ситгарцев, поголовно выпучило глаза, когда маги из ниоткуда достали по длинному посоху.
— Наивные дети природы, — буркнул себе под нос Дилль, и в который раз пожалел, что сопровождать их не поставили дизанцев. И в который раз вспомнил, что дизанские кавалеристы охраняли магов на обоих флангах и слишком заметно отличались от хиваши доспехами и флажками. Отряд же ситгарцев, находящийся в середине строя при том, что магов рядом не видно, слишком приметен — ведьмы могут что-нибудь заподозрить.
— За моя ехать! — по-хивашски скомандовал им Дилль и направил коня к эмиру Валаю, который злобно ругал вслух всех, кто попадался ему на глаза. — Эй, эмира! Хватит стой. Давай, туда нада!
И Дилль показал, куда ему «нада». Эмир удивился, что ситгарец, оказывается, знает хивашский, и тут же скомандовал «Вперёд». То ли Валай был искусным командиром, то ли сотня у него была весьма понятливая, но только двигались все (конники вокруг, а Дилль с Тео в середине), не нарушая строя. Так в кольце охраны они и добрались до мясорубки, что творилась на поле боя.
Среди клубов пыли, криков боли и ярости и звона оружия метались тысячи всадников. Лошади злобно ржали, били передними копытами коней врага, кусались и толкались — причём, даже те, что остались без всадников. Хиваши и степняков, вооружённых практически одинаково — сабля, круглый щит и короткое копьё, можно было отличить только по одежде, да и то не всегда. И сейчас перед глазами Дилля вертелась круговерть из тысяч бойцов, с упоением отнимающих жизни противника. Раненые, кто сумел удержаться в седлу, откатывались в тыл, а на их место подъезжали новые воины. Те же, кто упал, были обречены на мучительную смерть — в такой мешанине кони их просто затаптывали. Земля стала красной от пролитой крови.
