Я подошла поближе, чтобы рассмотреть конструкцию, и тут же вздрогнула, заметив движение у правой стены.

– Кто здесь?! – взвизгнула я. И тут же с облегчением рассмеялась.

Это я здесь.

Сама же сначала искала зеркало, теперь сама испугалась!

“Трусиха!” – заклеймил меня тут же внутренний голос.

“Так, стоп!” – Я замерла, прикрыв глаза, и сосчитала до пяти шепотом.

Вообще-то я неплохо держусь! Ну, для человека, который пару часов назад мыл посуду со своего пятидесятилетнего юбилея, а потом вдруг обнаружил себя, завернутой в ковер в телеге шерифа, от одного взгляда на которого у меня сладко теплеет внутри и бабочки щекочут внутренности, как никогда не щекотали.

А потом я ещё и узнала, что оказывается, я беглая рабыня.

А мой хозяин или псевдохозяин – какой-то мутный тип горбатой наружности.

И я, между прочим, довольно уверенно в этой ситуации держалась!

“Молодец, Клепа! – ехидно проговорил внутренний голос. – Возьми с полки пирожок!”

Я вздохнула.

Да-да, я слышала, что себя надо любить, а ругать не надо. Про бережность и прочие бла-бла-бла. И даже кое-что кажется мне правильным.

Но с вот этим вот мысленным кривлякой так ничего и не смогла поделать.

Да и не смогу уже, наверное.

В общем, махнула рукой и бесстрашно шагнула к зеркалу.

Несколько секунд мы с отражением смотрели друг на друга.

Потом мои пальцы, придерживающие подол невероятного платья, невольно разжались, и ворох красной с блестками ткани, шурша, заструился по ногам.

Из-за серебристого стекла на меня смотрела девушка лет восемнадцати-двадцати, с растрёпанной русой косой в руку толщиной и такой ладной и изящной фигуркой, что я сама себе обзавидовалась.

– В чем это я измазалась, интересно? – пробормотал я, делая ещё шаг вперёд.

И в этот момент за моей спиной раздался сначала скрежет, а потом жуткий звук, похожий на хохот.

Я отпрыгнула в угол, подхватив первое, что попалось под руку. И развернулась, готовая защищаться.

Надо же, даже не ожидала, что так могу!

“Прямо тигрица! – вякнул внутренний голос. – Ррррр! Много ты навоюешь с этой штукой?”

“Пипидастр, – всплыло откуда-то из памяти слово. – эта дурацкая метёлка для смахивания пыли из фильмов для взрослых про секси-горничных называется пипидастр.

И вся эта околесица в голове настолько выбила меня из колеи, что я даже забыла, что вообще-то надо испугаться

Потому что таз ожил.

Точнее, не сам таз, а вот эта самая фигура.

Глаза из бутылочного стекла засветились ярко-зеленым, на нижней половине “пластилинового” лица распахнулся и сейчас привился в жуткой ухмылке беззубый рот.

– Не подходи! – сказала я и угрожающе замахнулась… гм… пипидастром.

– Ты кто? – зарокотал низкий, чуть металлический голос.

– Эй, это был мой вопрос! – возмутилась я.

– Милая барышня, я стою в этом месте уже сто двенадцать лет, – пророкотал “таз” и снова захохотал. – А вот тебя что-то впервые вижу. Ты новая служанка Горбуна?

– Я Клеопатра! – я гордо выпрямила спину. И краем глаза посмотрела на себя мельком в зеркале. Какая я красотка, всё-таки! Если бы ещё не эти сомнительные разводы на лице! Будто меня в грязной луже возили. А потом как попало обтерли и сунули лицом в пыль.

И с правой стороны это все выглядело так, будто у меня залихватски так закручены усы.

“Царица барахолки!” – подсказал внутренний голос. И я как-то сразу сжалась.

Пластилиновый уродец на краю ванны молча меня разглядывал.

Ну, то есть как, разглядывал. На подобии лица светились то ярче, то тусклее “бутылочные” глаза.

– Клеопатра… – нараспев прорлкотал голос. – Красивое имя. Кле-о-пат-ра. Будто ручей скачет по камешкам, свежо и звонко.

– Что? – оторопела я.

– Подойди ближе, – доверительно произнес… Как бы его назвать? Уродцем как-то даже про себя невежливо. Мойдодыр?

Я опустила пипидастр и шагнула вперёд.

“Подойдите ближе, бандерлоги!” – нараспев произнес внутренний голос.

“А вдруг он меня сожрёт?” – испуганно залепетал его трусливый брат-близнец.

Но все эти голоса рассудка опоздали. Я уже приблизилась к ванне-тазу настолько, что коснулась ладонями его края.

Мойдодыр с одной стороны таза, а я, в такой же позе – с другой.

И как зачарованная смотрела в его светящиеся и мерцающие глаза.

– У кого душа чиста, к тому грязь не пристает… – голос Мойдодыра зазвучал убаюкивающе. В лицо мне нежно подул поток свежего, пахнущего цветущим лавандовым полем ветерок. Мне даже глаза захотелось прикрыть от удовольствия.

– Вот теперь все в порядке, – удовлетворенно сообщил Мойдодыр, когда свежий ветерок стих.

Я открыла глаза и поняла, что реально чувствую себя лучше. И кажется, что дело в том, что…

Я отпрыгнула от ванны-таза и метнулась к зеркалу. Да, точно!

Свежий ветерок Мойдодыра смысл с моего лица грязные “усы” и пятна. Теперь я вся сияла чистотой. Прическу, правда эта неведомая магия не улучшила. И ссадины все так же ныли под удивительным красным платьем.

“Без нормальной прически это платье выглядит неуместным!” – снова опомнился внутренний голос.

Но я в этот раз только отмахнулась.

Удивительно, но мое новое отражение в зеркале не вызывало ощущение чуждости.

Эта новая я была на прежнюю меня и похожа, и нет. Лицо было другим, не тем, которое я всю жизнь привыкла видеть в зеркале.

Но это было… мое лицо.

Почему-то я точно это знала.

Как будто тот цветной фейерверк из экрана смял прежнюю меня как пластилин в единый ком. А потом вылепил другую меня.

“Да-да, лучшую версию”, – ехидно и зловеще пробормотал внутренний голос.

На какое-то мгновение мне действительно стало жутко. Какая цена должна быть у этого волшебного преображения? Уверена, что самые богатые и знаменитые готовы были отдать практически что угодно, лишь бы получить такое юное и упругое тело. А мне оно досталось за что? За то, что я нажала бездумно на кнопочку на каком-то примитивном сайте?

“Ну да, все остальные в этой ситуации с деньгами и квартирами расстаются, а тебе вот новое тело дали…” – подозрительно забухтел внутренний голос.

– Заткнись! – вполголоса шикнула я.

– Эй, я вроде бы ничего и не говорил! – пророкотал за моей спиной Мойдодыр.

– Ой, извини! – смутилась я. И щеки моего отражения в зеркале ярко вспыхнули. – Это же ты меня умыл?

– Я всего лишь выполнил свое предназначение, хозяйка! – теперь рокочущий голос Мойдодыра тоже звучал смущённо.

– Спасибо… эээ… – произнесла я и поняла, что до сих пор не знаю, как его зовут. Не Мойдодыром же его называть…

– Горгон, – отозвался Мойдодыр. – Чистящий голем, модель четыре.

– Горгон, – повторила я. – Спасибо, Горгон. Это было очень своевременно.

– Рад служить, Клеопатра, – глаза голема вспыхнули. Как мне показалось, радостно.

– Послушай, Горгон… – начала я. Это вообще нормально, спрашивать у стиральной машинки, что тут происходит? С другой стороны, а у кого ещё? Он третий, кого я встретила в этой своей новой реальности. И пока что самый нормальный.

– Между прочим, ты первая одаренная, которую я здесь вижу, – не дожидаясь вопроса, сказал Горгон.

– Одаренная? – я похлопала ресницами.

– До тебя у Горбуна было три помощницы, – словоохотливо сообщил Горгон. – Марушка, Кларисса и Донна. И все они были простушки. Когда Донна исчезла, я думал, что он больше никого не возьмёт…

– В каком смысле исчезла? – спросила я.

– Ты забываешь, Клеопатра, что я не покидаю эту комнату, – тут мне показалось, что голем вздохнул. – А поскольку она была простушкой, разговаривать с ней я не мог.

Горгон продолжал болтать, вываливал на меня самые разные факты.

Теперь я знала, что обязанности прежних помощниц Горбуна состояли в складывании грязных шмоток в таз. И вытаскивании чистых из таза.

Они не видели, как он работает, потому что простушки.