Он знал. Знал, что за этим визитом стоит не просто ностальгия Мелинарис по альма-матер, а мой расчёт заполучить для Земли технологии Альянса. Во время экскурсии по сияющим лабораториям он с артистизмом истинного педагога демонстрировал последние достижения, хотя прекрасно понимал — все эти знания уже хранились в глубинах моего сознания хранителя.

Я наклонился к адмиралу, понизив голос:

— Ваше превосходительство, не кажется ли вам, что наше присутствие сковывает Мелинарис? Может, оставим её наслаждаться обществом подруг, а сами займёмся делами?

Архимаг рассмеялся — звонко, по-молодёжному:

— Ну конечно! Теперь мне совершенно ясно, почему Мелинарис выбрала именно вас. Вы — вылитый Маркус в его годы! Тот тоже терпеть не мог церемоний и всегда шёл прямо к цели. Адмирал, ваш кабинет к нашим услугам?

Зорг — бывший сослуживец, а ныне начальник академии — почтительно склонил голову:

— Для вас двери всегда открыты. Распоряжусь подать ваш любимый дарианский коньяк и те сигары, что вы предпочитаете.

— Благодарю, Магди, — Кирстен тепло улыбнулся. — Тронут, что помните мои слабости. Пусть Мелинарис присоединится к нам позже. А сейчас, Марсель, пройдёмте — нам действительно есть что обсудить.

Я принял из его рук хрустальный бокал, наблюдая, как янтарная жидкость играет в свете ламп:

— При вашем мудром руководстве Альянс может стать истинным содружеством свободных миров. Хотя... — я сделал паузу, — существует деликатная проблема. По странному капризу судьбы, сангиниевые шахты Земли оказались в моём владении.

Кирстен поднял бровь:

— И что вы предлагаете? — Его вопрос прозвучал без обиняков. — Выбрали Академию местом встречи неспроста, верно? Хотите, чтобы мы делились знаниями с землянами? Честно говоря, я сам обдумывал подобное предложение.

— Это было бы... несовершенным решением, — осторожно ответил я, встречаясь с ним взглядом. — Представьте: чью сторону примет цивилизация, воспитанная в стенах вашей академии? Альянс неизбежно расширит сферу влияния. Я же предлагаю нечто более изящное — нейтральную академию. Профессура из Альянса и Империи в равных долях. Сангиний — как плата за обучение.

— Поразительно, — прошептал адмирал, и в его глазах вспыхнул огонь. — Вы мыслите как государственный муж. Такое решение действительно сохранит баланс. Империя не останется в стороне — конкуренция за умы молодых цивилизаций слишком важна.

— Обе Земли выиграют, — я наполнил наши бокалы. — А галактика обретёт два новых центра знания. Совместный проект такого масштаба — лучшая гарантия мира.

Кирстен задумчиво покрутил бокал:

— Вы уже обсуждали это с императором? Хотя о чём я — конечно нет. — Он добродушно хмыкнул. — Оставьте дипломатические тонкости нам, старикам. Пусть создание академии станет нашим свадебным подарком вам. После глупостей Сариуса Альянс должен загладить вину перед Империей. Так где же разместим это хранилище знаний?

— На Троне, — я поднялся, встречая входящую Мелинарис. — Там, где нам предстоит сказать друг другу «да».

Архимаг церемонно потушил сигару:

— Идеально. Кадеты увидят рождение новой эпохи. А академия... — его взгляд скользнул по нашим лицам, — будет носить ваше имя, Марсель, как и город, что вырастет вокруг неё.

Деловая часть визита завершилась. Мы слушали искренние, переполненные эмоциями рассказы Мелинарис о встречах с друзьями. Потом были вопросы кадетов — десятки, сотни вопросов! Наша победа над Сариусом уже обрастала легендами. Ответы лились легко и честно, создавая ту особую атмосферу взаимопонимания, что дороже любых договоров.

Праздничный ужин превзошёл все ожидания. Когда же настало время прощаться, адмирал настоял:

— Вы должны переночевать в поместье. Там, где росла Мелинарис. Это важно.

И мы согласились — ведь некоторые традиции стоят того, чтобы их соблюдать.

До свадьбы оставались считанные дни, и я мог уделить родной столице лишь неделю. Ровно столько, чтобы представить родителям мою невесту и показать ей наш, столь необычный для неё мир.

К моему удивлению, они приняли Мелинарис как родную. Она покорила их с первого взгляда. Её лёгкость, умение слушать и та особая теплота, что сквозила в каждом её жесте. Она у меня и вправду чудо! Любимая! Единственная! Магические способности помогали ей незаметно вливаться в земную жизнь, и никто из соседей даже не догадался, что перед ними — офицер Космофлота с далёкой планеты.

Но скрывать правду от родителей я не стал. Как бы я объяснил им, что свадьбу сыграем не в московском ресторане, а на планете за восемь световых лет от Земли? В городе Марсополис. В храме Мелинарис. К счастью, они оказались людьми, для которых Вселенная не ограничивается МКАД. Новость о том, что их сын стал хранителем, они восприняли с тихим изумлением, но без паники. А моё обещание, что мы будем навещать их так же часто, как если бы жили в соседнем районе, и вовсе развеяло их тревоги.

Риски? Опасности? Им вряд ли стоит об этом знать. Пусть думают, что их сын — космический дипломат.

Так лучше.

Привычнее. И почётнее.

Зато теперь я мог не беспокоиться о своём желудке. Уже на второй день мама увлекла Мелинарис на кухню, решив научить её готовить «по-настоящему» — без помощи космических принтеров, способных воспроизвести любое блюдо за минуту. И что удивительнее всего — моя невеста, с её расширенным интеллектом и познаниями в квантовой физике, с искренним восторгом осваивала премудрости земной кулинарии.

Но главным открытием для неё стал не борщ или блины, а сама Москва — заснеженная, сверкающая огнями, словно сошедшая с новогодней открытки. Она бродила по улицам, широко раскрыв глаза, и шептала:

— Как же вам удалось сохранить это?

В её мире, рациональном до холодности, не было места такому волшебству. Там существовала магия, но не было простого, тёплого, человеческого чуда.

И глядя на её лицо, озарённое отблесками гирлянд, я подумал: может, в этом и есть наша главная тайна? Не в технологиях, не в скорости полётов, а в этом — в умении создавать красоту, которая греет душу.

Люди, берегите это. Для себя. Для них. Для всех, кто ещё откроет для себя наш мир.

Но это оказалось лишь разминкой перед главным испытанием. Мне предстояло убедить земных правителей в необходимости технологического рывка. Рывка, который выведет человечество на космическую арену не в роли статистов, а как равноправных игроков.

Как хранителю, мне не составило труда вычислить идеальный момент для каждой встречи. Настоящая сложность заключалась в другом — заставить этих людей поверить. Поверить, что за окнами их кабинетов простирается не только политическая карта мира, но и безбрежная галактика, где нам уготовано либо место у подножья, либо равное партнёрство. Ведь если мы не освоим новые технологии сами, Земля навсегда останется сырьевым придатком великих космических цивилизаций.

Решение виделось в одном — Академии. Там, среди звёзд, лучшие умы Земли смогут получить знания, до которых наша цивилизация ещё не доросла.

Первым в моём списке был российский президент. Я появился в его кабинете ровно в тот миг, когда он завершил работу над черновиком своего новогоднего обращения. Портал за моей спиной ещё пульсировал синевой, когда я произнёс:

— Господин президент, пять минут вашего времени.

Его глаза на мгновение застыли на мерцающем портале, но голос не дрогнул:

— Спрашивать, как вы прошли охрану, наверное, глупо. Раз вы уж здесь... Объяснитесь.

— Марсель Кольцов, москвич. Судьба забросила меня в параллельный мир и дала шанс помочь родной стране. — Мои пальцы коснулись голографического проектора. — Позвольте представить вашего... двойника.

Голограмма ожила, повторяя каждую морщинку, каждый жест президента:

— Рад наконец поговорить с вами, — голос звучал поразительно знакомо. — Счастлив видеть человека, несущего ответственность за Великую Россию в параллельной вселенной. Доверьтесь этому парню. Благодаря ему наша Россия обрела свободу. В доказательство — давайте-ка вместе откроем книгу. Я вижу, она у вас на нижней полке, третья слева. В этой книге на сорок пятой странице я каждый год оставляю послание себе. Об этом никто не знает. Это мой личный секрет. Надеюсь, в вашем мире вы делаете то же самое. Готовы? Давайте проверим. Вместе. Одновременно.