Вокруг него сновали роботы-погрузчики, их механические руки ловко хватали с железнодорожной платформы фиолетовые контейнеры и тут же ловко складывали их в подъезжающие тележки. Этот цвет был знаком каждому грузчику космопортов Альянса — сангиний, редкий минерал, из-за которого развязывались войны.

Но в последнее время что-то пошло не так. Добыча минерала заметно сократилась. Ходили слухи, что жила истощается, и запасы подходят к концу. Нормы выработки, однако, росли, а рабочий день шахтёров удлинялся. Это здорово бесило. Сволочи. Аннунаки выжимали из планеты всё, что могли, не думая о последствиях. Ну а что? Для них это всего лишь колония, чужая земля.

Я окинул взглядом площадку. Западная шахта смогла выработать руды лишь на половину трюма тягача. Та же печальная картина наблюдалась и в восточной шахте. Там, к тому же, вышли из строя несколько буровых машин, и именно для одной из них мы только что закрепили на погрузчике транспортировочные кожухи с деталями бура внутри.

— Эй, смотри! — крикнул Ахмед, указывая на робота, который начал движение к звездолёту. — Если всё пойдёт по плану, через пару часов этот бур уже будет на месте.

Я кивнул, но в душе поселилась тревога. Что-то в этой суете, в этом бесконечном потоке контейнеров и роботов, казалось неправильным. Планета истощалась, колонизаторы продолжали её грабить, а люди, потеряв остатки разума, помогали инопланетянам убивать их планету. Парадокс. Люди! Разуйте глаза! Очнитесь!

— Ну что, пошли проверим, как там с креплением? — предложил Ахмед, прерывая мои мысли.

— Давай, — ответил я, чувствуя, как адреналин снова начинает бить в виски. Впереди ждала работа, и от неё никуда не деться. Но где-то глубоко внутри я понимал, что это только начало чего-то большего. Что-то грядет, и это «что-то» изменит всё.

Мы подошли к контейнерам, помеченным как «А-713W». В разобранном виде бур занимал целых десять таких ящиков. Ахмед, гордо выпрямившись, начал хвастаться:

— Это чудо инженерной мысли, — сказал он, похлопывая по одному из контейнеров. — Оснащено алмазными режущими ножами. Может пробиться сквозь земную твердь на сотни метров вглубь. Даже для аннунаков поломка такого бура — не просто авария, а настоящая катастрофа.

Я молча кивнул, но в голове крутились совсем другие мысли. Этот бур стал нашим пропуском на звездолёт, который мог доставить меня в Россию. Пусть даже в параллельной реальности, но я считал её домом. Главное — добраться. А там родная земля поможет. Ещё я надеялся на Маркуса. Кстати, а где он? Он ни разу не дал знать о себе. Хм.

— Смотри! — вдруг крикнул Саид, указывая на брата.

Я обернулся и увидел, как Ахмед ловко среагировал на ошибку оператора, мгновенно исправив ситуацию. Его голос, уверенный и громкий, разносился по всей площадке, перекрывая гул машин. Он не работал — он дирижировал огромным оркестром, где каждый робот-погрузчик был его верным музыкантом.

— Ну что, начальник? — подмигнул я ему, пытаясь скрыть свои смешанные чувства.

— Ещё какой, — усмехнулся Ахмед, но в его глазах читалась усталость.

Заметив очередную оплошность, наш инженер снова убежал её исправлять.

Мы же с Саидом сидели на ящиках с инструментами и молча наблюдали за этим зрелищем. Я видел, как восхищение в глазах Саида росло с каждой минутой. Он даже присвистнул, когда его брат-близнец снова проявил себя как настоящий профессионал.

Внутри меня бушевали противоречия. С одной стороны, я восхищался Ахмедом, его талантом и умением. С другой — мысль о том, что я помогаю врагу, не давала покоя. Этот бур был ключом к нашему побегу, но он же становился орудием в руках тех, кто грабил эту планету.

— Эй, — тихо сказал Саид, прерывая мои размышления. — Ты как, справишься?

— Надеюсь, — ответил я, глядя на звездолёт, который возвышался над площадкой, словно гигантский металлический зверь.

Его трюмы, бездонные и ненасытные, готовы были проглотить всё, что попадало ему в пасть. Роботы-погрузчики сновали вокруг, ловко орудуя металлическими руками-щупальцами, словно гигантские пауки, плетущие свою паутину.

— Интересно, сколько они ещё смогут выкачивать из этой планеты? — пробормотал я себе под нос.

— Пока не высосут всё до капли, — мрачно ответил Саид.

Я вздохнул, чувствуя тяжесть на душе. Эта планета стала для меня домом, а люди вокруг — семьёй. И я не мог просто стоять в стороне, пока её грабили.

— Ну что, пошли? — прерывал мои мысли Саид. — Нам ещё нужно пробраться на борт.

— Пошли, — ответил я, вставая с ящика.

Впереди нас ждал звездолёт, а вместе с ним — новые испытания. Но я знал, что должен сделать всё, чтобы защитить этот мир, который стал для меня родным.

Наконец подошла наша с Саидом очередь. Робот, словно живой, играючи поднимал тяжеленные контейнеры и аккуратно складывал на тележку. Его механические конечности двигались с поразительной точностью и проворством. Когда погрузка закончилась, мы с Саидом уселись снова на ящики, и тележка плавно двинулась к кораблю. С каждым метром он становился всё больше и больше, пока не превратился в настоящего гиганта.

Махина высотой с девятиэтажку, то и дело, как утюг, шипела и выпускала клубы пара. Создавалось впечатление, будто корабль дышит. Ещё бы. Столько слопать груза. Перебрал, небось. Вот и пыхтит. Я задумался о том, сколько же энергии требуется этой громадине, чтобы оторваться от земли, а затем разогнаться до скоростей, приближающихся к скорости света, для выхода в гиперпространство. От этих мыслей у меня слегка закружилась голова.

Я чувствовал, как сердце бьётся быстрее. Мне казалось, что я уже стал частью чего-то огромного, межгалактического, а может, даже межвселенского. Всего месяц назад я пропадал в Ленинке, глотал стопками книги про космос и рисовал в своём воображении звездолёты. Теперь один из них вон. Пыхтит. Набивает брюхо. Скоро на нём мы полетим. Совершим настоящий орбитальный полёт, пусть и короткий. Подумать только! Фантастика! Джеймс Кэмерон отдыхает. А кто-то говорил, что мне никогда не дотянуться до звёзд.

«Бродяга космоса», Земля « U-332 », недалёкое будущее

Наш робот-погрузчик остановился на контрольно-смотровой площадке. Мощные сканеры изучили каждый атом наших с Саидом тел и, конечно, груза. Над переборкой грузового шлюза загорелся зелёный свет, что означало, что служба безопасности звездолёта не обнаружила ничего подозрительного. Въезд разрешён. Что-то зажужжало, скрипнуло, щёлкнуло, и переборка плавно отъехала в сторону. На дисплее погрузчика зажглись и побежали какие-то непонятные символы. Раздался короткий зуммер. Наш транспорт среагировал на сигнал и занял место в грузовом лифте. На дисплее бег символов остановился, и появились символы в рамке, которые я смог прочесть: «С-47А». Лифт дёрнулся, немного покачнулся и пришёл в движение. По ощущениям мы ехали вверх. Плавно. Без рывков. Но быстро.

Как ни странно, я уловил в воздухе слабый аромат женских духов. Женщина? На корабле? А чего удивляться? Будто женщин-космонавтов не бывает. Аромат нежный, знакомый, человеческий. Значит, не всё так плохо. Жить будем. Не может существо с таким чувственным парфюмом быть опасным. Во всяком случае, чувство тревоги у меня пропало. Я посмотрел на Саида: он был по-прежнему напряжён. Волновался.

На борту робот словно знал каждый уголок корабля. Он уверенно повёз нас в помещение грузового трюма, предназначенное для технологических грузов. Умная электроника, установив связь с погрузчиком, безошибочно разместила его на площадке, обозначенной жёлтыми огоньками. Мгновенно сработали фиксаторы, надёжно закрепив погрузчик на палубе. Груз прибыл. Огоньки поменяли свой цвет на зелёный. Хм. Это всё? А как же: «Здравствуйте, рады приветствовать...» И всё такое?

Про нас, кажется, забыли. Ау-у! Капитан! Суперкарго! Старпом! Кто-нибудь! Мы здесь!

Никто из экипажа не подошёл, не зачитал инструкцию по безопасности и даже не указал место, где мы могли бы пережить перелёт без риска для жизни. Мы с Саидом удивлённо переглянулись и пожали плечами. Человеческая раса, видимо, рассматривалась Альянсом как что-то вроде груза или не слишком важного оборудования. Если с нами что-то случится во время полёта, никто особо не расстроится. В конце концов, за время навигации звездолёт может потерять множество мелких деталей обшивки, которые легко заменить.