- Хрюн, - произнес неожиданно просветлевший лицом Бродяга, - давай-ка отойдем с тобой в сторонку буквально на пару слов…

Уж не знаю, какие златые горы лысый наобещал библиотекарю, но с «пары слов» вернулись они как два медных таза. Сияли так, что в пору было зажмурится.

Хрюн сам вызвался ехать в Город и вести с собой сразу двух менталистов: Джудо и плененную девушку.

Бродяга же, в считанные минуты соорудил для этих целей двухместную волокушу. Не прошло и получаса, как мы остались впятером.

Никто не стал расспрашивать Бродягу, что он такого задумал, раз даже Хрюна смог заразить своей идеей. Всех больше интересовал вопрос, что еще наша компания может сделать полезного в сложившейся ситуации?

И на него Бродяга ответил весьма охотно.

- Нужно двигаться в сторону города научников. Причем с конями рано или поздно придется распрощаться. Амулеты легко скроют нас, но вот коней им надежно спрятать от дурного глаза уже не под силу. В идеале нужно встретиться с уже рыщущими по округе разведчиками, взять несколько «языков» и готовить диверсии, либо создавать перевалочные базы для подкреплений, которые будут поступать с других городов. Время геройства прошло. Настала пора долгой нудной и изматывающей работы.

Просто так бросать лошадей не пришлось. Их мы передали серьезно потрепанной группе наших городских разведчиков.

На них мы наткнулись практически случайно, но очень вовремя. Благодаря способностям Бродяги и пускай специфическому, но все ж врачебному опыту Рины удалось сохранить жизнь сразу пяти бойцам.

Ребятам, сразу же по тревоге покинувшим Город пришлось очень туго уже в первом же бою. Они ведь еще не знали про хитрые щиты, притягивающие к себе наконечники стрел. Поэтому, организовав засаду, она сами едва унесли ноги от вражеского отряда. Благо, изначальный рассчет был не только на стрелы, но и на преследование стрелков нелюдями с дальнейшим попаданием в волчью яму.

Только заостренные колья на дне ямы и дали возможность ребятам отступить и унести на себе раненных. Еще относительно повезло, что шаман у нелюдей оказался каким-то бракованным: все, что он смог сделать – это вселить ужас в лошадей, которые сорвались с привязи и разбежались в разные стороны, наверняка переломав себе ноги или повыколов глаза в каких-нибудь буреломах.

И снова Бродяга начал делать волокуши, и вслед за Хрюном отправились трое относительно легко раненных бойца, увозя пятерых товарищей. А наш отряд увеличился до двадцати человек. Теперь мы даже могли позволить себе такую роскошь, как разведку!

Идя по следам, оставленным отступающим отрядом, мы нашли в яме едва живого нелюдя, которого свои сочли мертвым и оставили гнить.

Бродяга допрашивал его, а Рина нехотя пыталась продлить жизнь умирающему противнику.

- Все, - наконец, произнес маг, - можешь больше не держать его с нами.

Рина благодарно кивнула, и нелюдь испустил посланий вздох.

- Ну что ж, ребята, - Бродяга окинул всех собравшихся вокруг усталым взглядом, - мы почти у цели. Есть реальный шанс здорово рискнуть, но помочь научникам отстоять город. Есть желающие пустить врагу кровь?

Девятнадцать кривых злых усмешек были ему ответом.

Глава 27. Снова Башня

Пленных мы быстро научились складывать в некоторое подобие поленницы. Никаких новых сведений получить от них уже не удавалось. Единственное, что мы узнали полезного, так это то, что на подходе вторая орда. Это значило, что времени у нас уже практически нет.

Наше продвижение по предгорному лесу здорово упростили местные охотники, влившиеся в состав группы. Когда из-за ближайших деревьев удивленный голос произнес: «Ребята, да это же Блестящий!» — я, честно говоря, перенервничал и сначала послал в ту сторону сразу несколько уже полюбившихся мне фризов, и уж только потом понял, что прячутся там явно наши.

— Пленными берете?! — изумлялся командир их отряда после радостного приветствия и короткой беседы. — Мы так не церемонимся! Заменили на стрелах наконечники на шипы, подправили баланс и бьем их теперь, как белок — в глаз.

— Ну, они наших, взятых в плен, не убивают. — пояснил Гарр.

— Так и мы пленных тоже не убиваем, — открыто и радостно улыбнулся командир партизан, — не берем в плен, потому и не убиваем! И сами в плен мы сдаваться не будем. Мало ли, что они сегодня с людьми делают; мы-то помним, что творилось прошлый раз. И внукам накажем помнить, чтобы и они, коли придется, про плен не думали.

У каждого из пополнения на груди висел уже знакомый нам амулет в виде куколки. Поэтому мы сразу поняли, откуда ребята и сообщили им радостную весть о том, что их близкие без потерь вышли из леса и точно доберутся до Города.

Мы быстро подлечили ребят, они нас накормили, поскольку были в этих лесах, как дома и прекрасно знали, где раздобыть и еду и воду. Еще они максимально упростили нам дорогу к цели.

Больше мы не боялись засад, а сами их организовывали, причем быстро, четко и единообразно.

Вот и теперь я, прикрытый амулетом, стою наполовину скрытый вековой сосной, ожидая, когда нелюдей на тропе станет больше. Чем ближе мы к городу научников, тем беспечнее они себя ведут. Вот и теперь идут, громко разговаривая, по сторонам почти не смотрят…

Атаку начинаю я, едва ли не очередью посылая в них своих фризов. Тут же меня подхватывают все остальные. Бьют теперь не в глаз, а в любые неприкрытые толстыми шкурами участки тел. Участков таких много, так как на улице уже почти лето. Шипы, кстати, непростые. Бродяга сварил специальное зелье, в основу которого пошла кровь Стуна. Звучит, конечно, дико, но зелье вышло знатное: вымоченные в нем шипы, пробивая кожу противника, практически парализуют его, превращая в неподвижную статую.

В этот раз никто даже не вскрикнул.

Два десятка истуканов сложены и замаскированы.

— Все, — говорит Бродяга, — дальше нужно будет пропускать их мимо, — итак уже намолотили больше сотни. Их хватятся и дозоры усилят. В итоге нелюдей в округе будет столько, что мы не сможем даже подойти к тайному входу. И это еще при условии, что горожане его не завалят. Они ведь знают, что вражеские маги могут узнать у пленников любые тайны.

— Наш отряд великоват, чтобы пробраться чуть ли не сквозь стан врага к потайному ходу, — усомнился командир партизан, которого мы приняли в наш военный совет, — даже амулеты не помогут. Возможно, придется прорываться с боем. А вот для этого нас уже слишком мало.

Бродяга открыл было рот, чтобы ему ответить, но тут его взгляд затуманился. Я сразу же понял, что это внеплановый сеанс связи с городским советом.

Определенно, что-то случилось. Прошлый раз такой сеанс здорово истощил силы этого лысого здоровяка, так что теперь я начал его подпитывать, не дожидаясь конца сеанса.

Либо эта связь в принципе энергозатратна, либо хитрецы в городе каждый раз звонят «за счет абонента». Энергия в Бродягу вливается, как вода в бездонную бочку. Благо ее теперь везде хватает.

Блестящий возвращается к нам хмурым.

— У меня две новости, — говорит он, — одна хорошая, другая скверная. Прям гадость. И Джудо, и дважды пленная девочка пришли в себя. Девчонка оказалась на удивление понятливой, не истерит, поняла, хоть и не сразу, что и к чему. Сейчас очень хорошими темпами идет к тому, чтобы принять нас за своих. Что, если честно, весьма меня удивляет. Хотя, я и не все понял. Там у нее была какая-то постоянная связь с верховным шаманом. Наши маги ее пережали. После этого у девочки и наметился прогресс. Но как полностью оборвать связь, пока непонятно. Теперь перехожу к поганым новостям. Именно благодаря этой полупридушенной связи девочка-менталист чувствует, где сейчас этот шаман. И он не у города научников, а почти что у самой Башни.

— А какой ему смысл идти туда? Нелюдям наоборот же выгодно, чтобы Башня продолжала функционировать, разве нет? — удивился я.

— Да. Мы на городском совете даже рассматривали такой вариант, чтобы на время застопорить ее работу. Это бы сильно повлияло на способности обычных шаманов. И, скорее всего, снизило бы эффективность верховного. Но я был против. Лишний раз трогать потоки в Башне просто нельзя. Никогда не знаешь, как они могут себя повести, если их потревожить.