Спустя ночь Карающая длань, Гленнард, инквизиторы и маги присоединились к варонбалським стражникам. Дарлану оставалось только гадать, что за обстановка царила в казарме, пока воины ожидали команды выступать. И вот, едва вечер заявил о своих правах, отряд, покинув городские стены, отправился на север к лесу, где якобы злодействовали разбойники. Лисанну Чаран предпочел держать под боком, даже после всех полученных от девушки сведений, он ей не доверял, в чем, собственно, обвинять его было по меньшей мере странно. Дарлану и Таннету предстояло идти вдвоем, из-за этого монетчику пришлось на зубок учить путь к логову некромантов, чтобы ненароком не заблудиться и не тратить драгоценное время на лишние поиски. В их случае опоздание приравнивалось к провалу миссии - в точно назначенный час иллюзионист должен был подать знак, что отряду необходимо гнать лошадей в сторону гор.

Предусмотрительные некроманты могли выставить патрули, поэтому Таннет прикрывал их с Дарланом передвижения иллюзией. Долго блуждать не пришлось, охотники без труда отыскали нужный маршрут среди серых скал, где изредка росли хвойные деревца с кривыми стволами. Как только они вышли на последнюю тропу стало еще проще - вдоль узкой, покрытой каменной крошкой, дороги, как и Волчьем лесу, попадались почти незаметные глазу метки ордена смерти. По совету Лисанны, чтобы внезапно не оказаться у входа в укрытие некромантов, охотникам следовало остановиться возле вырезанного на скале символа – короны с четырьмя зубцами. Чтобы он не значил, вырезали его очень давно – нижняя часть рисунка полностью стерлась. Здесь, цепляясь за можжевельник, монетчик с иллюзионистом забрались по крутому склону на прочный выступ, напоминающий наполовину воткнутый в твердую породу гигантский щит, с которого открывался весьма неудобный путь на вершину скалы.

Теперь Дарлан и Таннет затаились прямо над входом в логово некромантов. Отсюда, если встать в полный рост, Варонбаль был как на ладони. В сумерках город казался самым уютным местом в мире, особенно сейчас, когда его мерцающие огни уже редели, но все еще создавали будто бы праздничную атмосферу. Знали бы славные варонбальцы, готовящиеся ко сну, что скоро произойдет неподалеку от них.

В двухстах футах под охотниками в скале находились тайные врата, которые вели в систему скрытых под горной породой залов. Когда-то давно этим местом владели элоквиты, что стало открытием для монетчика. Его представления о расе заклинателей плоти, которую люди истребили в союзе с иренгами и урсалами, были достаточно скудными, но Дарлан точно помнил, что элоквиты по праву считались самыми скрытными из четырех народов. Они почти никогда не делились мудростью, крайне редко гостили на других землях, да и не особо приветствовали гостей, что забредали к ним на далекий юг, где жара правила бал почти весь год, хотя торговлю поддерживали долго. Никто не знал, каким богам поклонялись элоквиты, те путешественники, что возвращались с их территорий как один заявляли, что не видели даже подобия церквей. С другой стороны, урсалы тоже считали храмы лишними, их шаманы толковали, что молиться лучше всего у костра. Только люди и иренги, верующие в своего Единого, заботились о том, чтобы их боги имели алтари. Почему же часть элоквитов обосновалась здесь, на землях урсалов? Ведали ли об этом соплеменники Бэр-Хан-Лар-Кута или заклинатели плоти проникли сюда тайно? Что было спрятано в толще скал – комплекс лабораторий или нечто иное? За древностью лет уже никто не мог ответить на эти вопросы. Элоквиты мертвы, а урсалы ушли в добровольное изгнание за Облачные горы.

Когда стало совсем темно, звезда по имени Лисица вскоре оказалась над Варонбалем. Наступила полночь.

- Твой выход, - сказал монетчик.

- Слава богам! – Таннет, сидевший спиной к городу, обернулся словно не поверив другу.

Приподнявшись, маг вытянул руки к черным небесам, сконцентрировался и создал иллюзию молнии. Изогнутая линия сверкнула так ярко, что не заметить ее было сложно. Естественно, грома за фальшивой молнией не последовало. Как-то иллюзионист обронил, что один его собрат работал над возможностью имитировать звуки с помощью эфира, однако дальше теории дело не дошло. Выждав несколько мгновений, Таннет еще раз повторил заклинание.

- Вдруг они сразу не увидели, - пояснил маг. – Пожалуй, подремлю, если получится.

- Отряд будет самое долгое через полчаса. – Дарлан всматривался в темноту.

- Ну и что, тебе жалко, что ли?

- Всемилостивая Аэстас! Неужели Таннет, которого я знаю, вернулся?

Иллюзионист довольно усмехнулся, положив руки под голову.

- Если засну крепко, разрешаю меня пнуть, чтоб разбудить.

- О, я обязательно воспользуюсь этим даром, поверь.

Всадники появились даже чуть раньше. За это время зрение монетчика приспособилось к темноте, поэтому он разглядел их без использования способностей мастера. Пинок не понадобился – Таннет быстро проснулся. Размяв затекшие от каменной постели члены, он встал, отыскал мчащийся к хребту отряд и принялся манипулировать эфиром, загребая пальцами ночной воздух. Спустя секунду всадники исчезли. Еще с Лула Дарлан запомнил, что подобная магия быстро истощала иллюзиониста, но другого выхода не было. Если у некромантов в действительности в горах были глаза, приближение маленького войска нужно было скрыть. Когда Таннет покачнулся, монетчик подхватил его.

- Спасибо. – Несмотря на прохладу, иллюзионист сильно вспотел. Он медленно сел, обнимая самого себя. – Я уж думал, что сил все-таки не хватит, но, проклятье, я справился!

- Как и всегда. Хочу тебе кое-что предложить.

- Дай догадаюсь – остаться здесь, пока все не кончится?

- Боги, ты заделался пророком, - пошутил Дарлан.

- Если бы! Просто я тебя слишком хорошо знаю.

- Ну так что? Останешься?

- Какой ты заботливый. На самом деле, может так и поступлю, что-то не верится, что мой арбалет повлияет на исход. Вдруг только путаться под ногами буду.

- Правильное решение, - одобрил монетчик, сбрасывая с себя плащ. Ему предстояло быть в гуще сражения, от всего, что могло помешать, следовало избавиться – от одежды, сковывающей движение, от сомнений, от мыслей, что Греста, демон в обличии юной девушки, предсказала его гибель. Но в конце концов нити судьбы свели охотников с Карающей дланью, это ли не доброе знамение? Коварный ветер тут же атаковал Дарлана, словно только и ждал момента, когда тот лишится плаща.

- Надеюсь, скоро я увижу тебя в целости и невредимости. – Таннет со всей серьезностью, на которую был способен, посмотрел на монетчика.

- Не сомневаюсь – увидишь!

Кивнув другу, Дарлан подошел к краю скалы. Могучий эфир тут же забурлил по жилам, прогоняя холод. Усиленным зрением, монетчик убедился, что внизу на просторной площадке, никого нет. Пора! Глубоко вдохнув, он сконцентрировался на цели, переместил эфир на ноги и шагнул в пропасть. Двести футов на Монетном дворе считались высотой коварной, неверный расчет – и в лучшем случае обойдешься только переломами, но Дарлану уже доводилось пару раз спускаться таким образом и с большей высоты. Приземление вышло мягким, словно он упал в кучу осенних листьев. Оказавшись внизу в темноте, монетчик вновь перенаправил бушующую внутри него силу к глазам. Как таковых ворот в каменной стене перед ним не было, человек, не вовлеченный в секрет элоквитских дверей, потратил бы часы, прежде чем догадаться, что здесь вообще есть проход, а открыть, разумеется, не сумел бы. Дарлан бы тоже ломал голову, но нити судьбы, к счасть, свели его с некроманткой-отступницей, а уж ей было доподлинно известно, как эти врата функционируют.

По плану, если стража у врат отсутствовала, Дарлан должен был войти внутрь либо под прикрытием Таннета, либо в одиночку, если маг слишком устанет. Найдя взглядом две выпуклости в камне, монетчик потянулся к ним, чтоб активировать потаенный замок. Лисанна настоятельно рекомендовала вбить себе в голову, сколько раз и какую, как она выразилась, кнопку, необходимо нажать сначала. Если что-то сделать иначе, некроманты получат сигнал о том, что кто-то пытается проникнуть к ним в логово и будут готовы к встрече. Однако Дарлан не успел привести механизм заклинателей плоти в действие – скала перед ним внезапно стала бесшумно распахиваться. Без усиленного эфиром зрения, монетчик едва ли бы заметил, что врата уже не закрыты, настолько тихо это происходило. Не теряя времени, он вытащил из поясного кошеля две медных марки, вогнал их в камень выше ворот и запрыгнул на них. Почувствовав опору носками сапог, Дарлан прижался в шершавой скале. Вскоре снизу раздались голоса.