Я повернулся в поисках Бария. Спутники отводили глаза, у всех появилась куча дел по перекладыванию вещей в телегах.

— Барий, — позвал я гнома, — далеко нам до города? Успеем добраться до темноты?

Барий отвечал вежливо и степенно, но ситуация от этого не менялась — мы не успевали. Даже если гнать всё время, прибудем только ночью. И Барий предложил не останавливаться. Они с Керном согласились в том, что лучше ехать медленно, тем самым не провоцируя зверей.

Пока мы обсуждали маршрут, остальные напоили лошадей и набрали побольше воды. Небольшой водоём на пути был, но нам предпочтительней избегать водопои. Когда звери перейдут реку, то ринутся вперед. И чем ближе мы будем к горам, тем меньше шансов пересечься с табунами.

Барий выстроил караван. Возглавлял его Кувалда, за ним Варн вёл свой фургон. Рядом с ним сидела Кара, но от неё толку было ноль. Девушка до сих пор пребывала в прострации. Третьими ехали мы. У нас у единственных была открытая телега, и в ней расположился Кай. Он настроил изображения от разведчиков и теперь следил, что творится впереди и позади каравана. Его экраны хорошо просматривались издалека и позволяли с лошадей отслеживать обстановку.

Последним гномьим фургоном правила Марфа. Я перебрался к ней, ночь обещала быть беспокойной, и поспать впрок казалось не лишним. Но перед этим Марфа сунула мне кусок вяленого мяса и кувшин магического вина.

Приближения стада мы не увидели. Мы его услышали. Топот тысяч копыт и ржание разносились далеко вперёд. Я уселся позади фургона, свесил ноги и уставился назад. Вскоре появился Пирит. Он пристроился в хвосте каравана, теперь отдаляться было небезопасно.

Вечерело. Я порылся в сумке и передал Пириту вяленого мяса. Тот поделился с остальными всадниками. Я сделал себе взвар во фляге и приготовился к незабываемому зрелищу.

Табун быстро заполнял прилегающее пространство. Вскоре стало ясно, что пройдёт он совсем близко, но мы должны разминуться. Мы еще больше прижались к скалам. Возничии успокаивали лошадей — караван должен транслировать спокойный мирный фон.

Я слышал, как Барий и Керн спорили, стоит или нет отгородиться огнём. Керн возражал, мол огонь отпугнёт простых зверей, но магически изменённые твари захотят проверить, что горит и не несёт ли это угрозу. Может они и не подойдут вплотную к каравану, но это привлечёт к нам излишнее внимание. Барий аргументировал тем, что сумерки сгущаются и мы всё равно скоро не будем видеть дальше своего носа.

Спор закончил Кай. Он предложил сделать артефакты ночного зрения и раздать их возничим и всадникам.

Внезапно меня резко вынесло из фургона, падая спиной в траву, я выхватил револьверы. Выстрел! Вот это инстинкты, подумал я, тело справилось быстрее мысли.

Перед Алым упала серая тень. Тот резко затормозил.

— Скальный барс, — в ужасе прошептал он.

Крупная серая кошка уже летела со скалы прямиком на Алого, когда я на неё среагировал. Она выбрала Алого, как самого слабого и легкодоступного.

Караван остановился, а я принялся разделывать добычу. Внезапно я услышал жалобное мяуканье.

— Пирит, — позвал я, — сможешь достать котёнка?

Я ткнул в сторону звука. Пирит посмотрел наверх. Слишком темно.

— Тебе подсветить? — предложил я.

— Спугнём, — засомневался Пирит.

— Возьми, — Кай протянул только что сделанный артефакт ночного зрения.

Пирит быстро собрался, взял верёвку, какие-то крюки, прицепил сумку с чем-то сыпучим на пояс, прихватил еще какие-то премудрости — понятия не имею, с чем и как ходят по горам.

Воспользовавшись остановкой возничии принялись поить лошадей. Марфа раздала перекус. Я же предложил приготовить мясо барса на нормальном костре. После недолгих пререканий сделали по-моему.

Я запалил магический костёр, чтобы не тратить время на хворост. И пока я заканчивал снимать шкуру, мясо успело приготовиться. Мне досталась печёнка, завёрнутая в лаваш с овощами. Ели уже на ходу.

Пирит вернулся вовремя. Серый котёнок оказался совсем мелким. Я передал его Каре. Женщина, как никак, разберётся, что с ним делать — у неё же инстинкты. Девушка с трепетом взяла пищащее недоразумение и напоила его молоком. Удаляясь я слышал, как она назвала его Яром.

Барий с Керном побоялись брать с собой кровоточащую тушу и поспешили покинуть место убийства.

Дальше мы ехали в темноте. Все жутко устали. Я предложил разделиться, одни лягут спать, а потом сменим друг друга. Иначе мы банально не доедем. Герит уже вернулся к нам — путь впереди был свободен.

В результате обсуждения решили оставить одного всадника и четырёх возничих, остальные ложатся спать. Я был самым бодрым, поэтому перебрался на Ворона. Остальных лошадей мы привязали к телегам.

Рядом с нами вяло перемещался сборный табун. Время охоты, подумал я. С одним хищником мы уже столкнулись, а ведь мама кошка просто пошла посмотреть, что за звуки доносятся из долины. И тут мы внизу, удобная добыча, не удержалась. Случайность, не более.

Вдалеке виднелась громадная туша великого гибня. Я поравнялся с Пиритом, поскольку вся семейка охотников спала, я счёл гнома наиболее сведущем в поведении диких животных.

— Как думаешь, куда они двинутся дальше? — я кивнул в сторону вожака.

Пирит задумался, поглядывая в сторону сборного стада.

— Часть из них лесные жители. По идее, они должны вот-вот распасться на группы, — гном замолчал. — Остальные наверное двинутся вверх по реке и постепенно будут расселяться по долине.

— А великий гибень? Он же лесной? Сразу в лес пойдёт, или проведёт расселение?

Пирит в сомнении покачал головой.

— Наверное уведёт поредевший табун дальше. Говорили, что великий гибень следит за порядком в лесу. Не успокоится, пока не разведёт стада по новым местам обитания.

Я попросил Пирита рассказать о гномьем городе. Оказалось, у гномов два крупных города. И мы едем в Тиндул, потому что он ближе. Тиндул на гномьем — кузнец. Я решил не демонстрировать знание языка, лишний козырь мне не помешает. В гномах я зла не чую, но много ли я видел гномов? К тому же, когда речь зашла о городе, я заметил, как Барий кинул напряженный взгляд в сторону Кая. А значит есть что-то, во что они меня не стали посвящать.

Как только я начал клевать носом, растолкал Керна и завалился спать. Меня не стали будить до конца поездки. Проснулся я сам уже в городе, во дворе крепкого трехэтажного особняка. Солнце стояло высоко, но еще не перевалило за полдень — позднее утро, констатировал я.

Вокруг сновали слуги и бегали дети. Меня обнюхал дворовый пёс и умчался по своим делам. Я огляделся.

Высокий забор мешал рассмотреть улицу. Широкий двор был забит телегами. Командовал разгрузкой высокий старик с квадратной бородой и густыми бровями. Он хмуро смотрел на меня, как на бездельника. Ну да, на мне ни оружия, ничего. Только мешочки с монетами. Остальные вещи забрали. Я специально осмотрел фургон — всё пропало. А спать в перевязи было неудобно, да и не думал я на спутников плохо.

Я горько усмехнулся. Хотя что это я? Из всех меня, пожалуй, только Милка не обыскивал. И Марфа, и Дэла не постеснялись порыться в моих вещах. Пришла очередь гномов проявить гостеприимство.

Величественный особняк был сложен из толстенных бревен. Я бы сказал излишне толстых бревен, не иначе как показатель статуса. Через приоткрытую мощную дверь считывалась толщина стен — не меньше метра. Я нашёл приоткрытую калитку. В дом еще успею, тем более, что меня никто не приглашал, а вот посмотреть город хотелось бы. И лучше это сделать без сопровождающих.

Улучив момент, когда старик отвлёкся на особо нерадивых слуг, я выскользнул за ворота.

Оказался я на широкой торговой улице. Я обвёл себя критическим взглядом и завернул в ближайшую лавку одежды. Слишком приметно выгляжу в лучших одеждах от артефакторов.

Меня встретила милая девушка, ориентированная на активную торговлю. Не составило труда повестись на её уговоры и поменять одежду целиком, включая обувь. Простые рабочие штаны из грубой холщовой ткани, выкрашенные в скальный цвет. Светло коричневая, мягкая и приятная рубашка. И очень удобные сапоги. Как будто специально под меня сделаны. Старую одежду я сложил в сумку путника, навязанную мне приятной девушкой.