С королевой семья Сэнгвинов не очень ладила, Аишу при возможности обделяла знаками внимания. Впрочем, принцесса этого даже не замечала.
Эсванийский принц изрядно приуныл после отъезда королевской семьи в свою резиденцию, замок Шаймероль. Он узнал об этом даже не из уст короля или королевы — Хартаг Бергрил королевский распорядитель, почтительно извиняясь, проинформировал гостя ближе к обеду, когда Гэлрес сидя на кровати и позевывая, ожидал пока слуга натянет утепленный ботфорт на ногу.
— Разболелась поясница у его королевского величества. — врал не краснея Бергрил. — захотелось им медовых ванн с пихтой ягодной. Тотчас собрались их величества и укатили в Шаймероль.
— В три часа ночи⁈ — не поверил принц. Когда он ложился спать, во дворце было тихо, чинно-благородно и ничто не указывало на скорый отъезд шайнских величеств.
— Боль не спрашивает о времени визита. — лицемерно вздохнул королевский распорядитель. — Но наши обожаемые величества дико извинялись за неудобный час, не позволивший их совести разбудить его эсванийское высочество для приглашения в поездку вместе с ними.
— Так я не против! — возбудился эсванийский принц. — Сейчас же соберусь!
— Так там кордоны, — скорчил постную мину Хартаг, — не пропустят никого без грамотки за королевской подписью.
— Так добудь грамотку! — осерчал принц и собрался уже кинуть ботфорт в королевского распорядителя, но вовремя одумался. Это же оскорбление Шайреда. Потом еще дикарка эта, Аиша ему зарядит невзначай болтом под дых. Брата она не пожалела, да и ему уже палец ломала.
— Нельзя беспокоить их величеств во время процедур. Лекари не разрешают. — совсем расстроился распорядитель. Даже подобие слезинки мелькнуло на гладко выбритой щеке.
«Хотя, скорее, это была игра лучей кокетливого солнца на потной роже королевского халдея». — с ненавистью решил Гэлрес Эсванийский.
Принц махнул рукой и грязно выругался. Бергрил сделал вид, что ничего не заметил. Он за время службы во дворце такого насмотрелся — психолог повесится.
А на следующий день эсванийского принца, вернувшегося после вечеринки в дворец, не пустили в его гостевые покои.
— Крыс травим. — крайне извиняющимся тоном сказал королевский распорядитель. Он возник тихой летучей мышью, пока Гэлрес орал на наряд королевских гвардейцев у двери. — Служанка разглядела упитанную особь за вашим шкафом во время уборки. Крыса жрала недоеденное печенье и выглядела весьма счастливой.
Хотя в тоне королевского распорядителя ничто не указывало на осуждение, эсванийский принц моментально всё понял. Его упрекают в ночном обжорстве и нечистоплотности. Не, ну бывали прецеденты, разок или два, но, сука, тут явно королевский повар виновен с такими кондитерскими навыками!
Делать было нечего: не выставлять же себя глупцом, ночуя в одной комнате с крысой. Потом как знать, чем крыс травят: одно дело заклинаниями, другое вонючими кусками сыра с крысоловками. Или отравленным мясом. В детали дератизации Гэлрес даже вдаваться не хотел. Не принцевское это дело.
Он покорно принял следующие покои. У них оказалась одна неприятная особенность: слишком близко к караульной. Намучившись с грохочущими сапогами гвардейцев и выкриками караульных, Гэлрес затребовал другую.
В третьих покоях принца сразу сломало волной горько-пряного запаха. В носу принца засвербило, из глаз потекли слёзы.
— Что⁈ Какого хрена! — вскричал сиплым голосом Гэлрес, бросая дикий взгляд за окно. — Там внизу дендроид поселился?
— Это скалезия черешчатая. — оскорбленно сказал Бергрил, внутри злорадно хихикая. — Любимое дерево королевской семьи. Эндемик, между прочим, и ценная редкость королевского ботанического сада. Еще совсем юной, её подавляющее высочество сидели под этой скалезией с рукописью о деяниях своей славной бабули Ариши Шторморожденной и мечтали о мире во всем мире.
«К скалезии бы этой тебя привязать и сжечь». — возмечталось в свою очередь Гэлресу. Времени терять не хотелось. Напоминая инициированного вампирами из детских страшилок, новообращенного кровопийцу, с красными глазами принц бросился прочь.
«Выживают сволочи, — горько думал Гэлрес, ворочаясь на неуютной кровати бывшего главы торговой делегации Эсвании, которой оказался на вторых ролях после назначения главным принца. — Из без пяти минут родного дворца выживают.»
Шайнский королевский дворец всегда нравился Гэлресу. Размером, историей, уютом, картинной галереей. С эсванийским трудно сравнить. Ни в какую родную гавань Гэлрес, как врал всем своим новым шайнским приятелям, возвращаться не собирался. После свадьбы с Аишей он тут живо всех к рукам приберет, все у него по струнке будут ходить. Он еще завоюет Изиборн и соединит три королевства в одно.
Но пока принц ворочался на жестком матрасе в маленькой комнатушке великого дворца. Ни барон Ферми, ни граф Фераголийский ничем не смогли ему помочь. Дворец короля не то место, где можно играть своей властью. Сентента вон попробовал и где сейчас первый советник?
К счастью, на следующий день принца ждал приятный сюрприз в виде, запечатанного сургучом и пахнувшего любимым бабушкиным клафути, послания. В изысканных выражениях письмо приглашало на вечер аристократического семейства Сэнгвинов по случаю ожеребения Шайрели Тарк, известной внучки основоположницы шайнской боевой породы лошади. Гэлресу предлагали выбрать в дар любого понравившегося жеребенка от Шайрели.
Да от такого и короли не отказываются!
Тщательно отобрав среди подарков на такой случай у торговой делегации магический хлыст жене графа и золотые шпоры, повышающие выносливость коня, самому главе семейства, Гэлрес Эсванийский бодрым кабанчиком метнулся в особняк Сэнгвинов, расположенный всего лишь через дорогу от королевского дворца.
Встречал его сын графа Огит Сэнгвин, известный компаньон Шилнагаила, поверхностно, но знакомый и Гэлресу. Повздыхав завистливо над изящными и крупными лошадками, побродив по конюшенной вместе с гидом, посюсюкав над жеребятами и отобрав себе малыша, Гэлрес принял приглашение на ужин.
Среди роскоши и великолепия, знаков уважения как представителю королевской власти Эсвании принц немного расслабился. Это вам не Найзирия: вроде улыбается при встрече в дворце, спрашивает про здоровье, но пообедать вместе, прогуляться по галерее больше не зовет. Шайред тот вообще всегда занят: единственный раз, когда принц на подъеме к третьему этажу столкнулся с Шайредом, то король в чудном головном уборе, тупо буркнул «как дела?» и свалил, не дожидаясь ответа, вместе со своей свитой.
Нормально же общались, что случилось? И где пропадает эта дерзкая принцесса, будущая жена?
Запеканка «шанья Ниша» из нежного филе ужаснокролика, сыра, трав, вешенок и сливок настроили Гэлреса позитивно. Первый тост, поднятый графом Вегой за здоровье королевского семейства Эсвании, благодушно. Малая столовая, куда привели принца, намекала на интимность вечера, впрочем, и гостей больше на вечере не оказалось. Как объяснил Огит Сэнгвин, встретивший принца у ворот особняка, Гэлрес Эсванийский первый почетный гость, кто удостоин права отобрать себе в дар жеребца от основательницы шайнской породы. Среди расписных фресок, обилия маголябров, узорчатых плиток и массивной мебели, портретов почтенных дедов семейства, обеденного стола, скромно намекавшего из-под неприкрытого до конца бархатом своих ножек, что он из редкой породы махагони* и столового золота-серебра — принц чувствовал себя в родной атмосфере. Даже его батя Хелгрег Пятый остался бы доволен уровнем приёма.
Наконец-то нормально пожрать позвали. А после всех церемоний за дела порешаем. Не просто так граф воспылал нежными чувствами к Эсвании.
— А это мой прадед Крутос Шализ. — тыкал рукой небрежно в портреты на стенах Вега Сэнгвин. — В 679 году спас короля Эсвании Эдуарда Третьего по прозвищу Мрачный при битве у Тафиримовой скалы с орками.
Эту байку Гэлрес знал, всё же речь про его далекого деда. Только в изложении, например, его наставника по истории не спас, а оказал услугу. Коня задарил. На котором Мрачный удрал с поля битвы, перегруппировал свои войска и таранным выпадом тяжелой кавалерии, после отвлекающего удара магов, поставил точку в противостоянии. Крутоса король самолично отыскал после на поле битвы, заваленного телами орков, израненного, но живого. Так что баш на баш получается. Почти.
