Широко улыбаясь, я отщёлкнул магазин и вместо опустевшей металлической коробки встал новый, заполненный магазин. Хотелось стрелять и стрелять, а потому вскоре опустело ещё два магазина. Гильзы сыпались на землю дождём, автомат не показывал вообще никаких неудобств. Механизм работал исправно, темп не сбивался, патроны не перекашивало, ствол не перегревался благодаря кожуху. Мишени уже просто не существовало. Практически сотня прилетевших в неё пуль превратила её в едва держащуюся труху.

— Твои винтовки там могут? — спросил я казака, потирая плечо от успевшей позабыться отдачи автоматического оружия.

— Дашь попробовать, княже? — заинтересованно спросил казак.

К тому моменту, когда оружие перешло в руки казака, за нашими спинами собрались практически все рабочие моей мастерской. Люди с интересом наблюдали за тем, как проходят испытания моего нового продукта. Фактически, это был мой первый шаг в становлении в этой временной линии не как самого обычного дворянина, а полноценного оружейного конструктора. В голове у меня было ещё достаточно разномастных чертежей, начиная от винтовок, заканчивая пулемётами и даже идеей того, как реализовать идею гранатомёта. Конечно, я досконально не помнил все чертежи, но их было возможно просто-напросто восстановить, где-то подправить и даже обойти стороной возможные критические ошибки, о которых становилось обычно понятно только во время фактической эксплуатации «в поле».

— Ладно, княже, — казак поднялся со своей позиции, несколько раз передёргивая затвор по моему наставлению. — Справное оружие у тебя вышло, — перед тем как протянуть мне оружие обратно, Семён посмотрел мне в глаза. — Только зарегистрировать его надобно будет, а то своруют чертежи и поминай как знали.

Сей шаг был понятен и без слов Семёна. Пусть капитализм в России ещё не успел укорениться окончательно, но даже так каждое новое изобретение было необходимо закрепить за собой путём организации патента. Его не выдавали частные организации, а потому весь орган, регулирующий права разномастных изобретателей, полностью находился во владении государства, а это означало, что мне придётся пройти через несколько кругов бюрократического ада. Пожелай я зарегистрировать нечто более мирное, чем оружие, то было бы значительно проще, но в текущих условиях мне придётся пройти аж две военных комиссии. Будь даже моё изобретение предназначено для внутреннего гражданского рынка, то даже так пришлось бы предоставить армии на осмотр хотя бы одну рабочую единицу.

Зачем мне нужен был патент, если никто из других оружейников не проявлял никакого интереса к производству лёгкого автоматического вооружения? Проблема в том, что я желал извлечь из своих знаний не только пользу для государства, армия которого прирастёт модерновым оружием, но и собственную выгоду, дабы дальше спонсировать своё неплохое качество жизни и поддерживать возможность проводить дальнейшую модернизацию собственных производств.

Вместе со своим автоматом я прибыл в здание администрации управления Томском. Это был целый комплекс разномастных зданий, внутри которых, сосредоточенные в одном месте, работали многие отделы управления столицей Сибири. Фактически все отделы, в которые могли обращаться жители города, стояли именно здесь, отчего и количество народа поражало. В очередях ждали и самые обычные граждане из крестьян и рабочих, мелкие землевладельцы и предприниматели. Несмотря на всеобщее законодательное равенство и уравнение сословий в правах, аристократов и крупных купцов заметить было невозможно. У них были инструменты, которые позволяли решить вопросы значительно быстрее, обходя тягостное ожидание в душных кабинетах стороной.

К моему удивлению, едва охрана администрации заметила паркующийся подле комплекса автомобиль, то расступилась передо мной. Возможно, правительство губернии было ещё не пуганным, несмотря на удачный террористический акт год назад. Вполне возможно, что им было знакомо моё лицо, поскольку в Сибири князей можно было пересчитать по пальцам, но вздумай я сделать нечто плохое, то пронести оружие можно было легче лёгкого. На месте охраны я бы старался проверять вообще всех, хотя бы просто «охлопывая» для поиска возможного оружия. Всё же, даже среди высшего сословия оставалось привычное количество людей, подчинённых левым идеям и готовых к вполне радикальной борьбе за свои идеи.

К нужному мне отделу пропустили меня, даже не заикнувшись об очереди. Ожидающих приёма людей было не столь много, но я всё равно ощутил на своей спине осуждающие взгляды. Недовольство легко можно было понять, и я было хотел прождать как обычный гражданин, но мягкий толчок Семёна в мою спину не оставил других вариантов, кроме как воспользоваться своим положением.

Внутри меня ожидал лысоватый мужчина в деловом костюме. Пиджак висел на спинке стула, а сам усталый чиновник задумчиво чиркал металлическим пером по бумаге, что-то шепча тонкими, будто обескровленными губами. Моего появления он заметил не сразу, чисто механически указав на стул напротив себя. Приглашению я последовал и положил кейс на стол перед чиновником, смотря за тем, как телохранитель встал за мной, спиной подпирая открывающуюся вовнутрь дверь.

Чиновник долго не обращал внимание. По его напряжённому лбу и тихим чертыханиям в усы, он определённо был увлечён совсем другим делом, а потому меня решил заставить немного подождать, даже не поднимая на меня глаз. Я же этой паузой воспользовался и аккуратно, стараясь не шуметь, вытащил из кейса заранее собранный автомат с одним снаряжённым магазином. Семён за моей спиной усмехнулся, а я медленно оттянул затвор, заранее вставив магазин. Конечно, сопровождать затвор было нельзя, ведь всегда существовала опасность того, что банально перекосит патрон в патроннике, но ради шутки я был готов сделать столь небольшую ошибку.

— Ваше благородие, может, всё же обратите на меня внимание? — спросил я с усмешкой, положив снаряжённый автомат перед чиновником.

Ужас в глазах усатого аппаратчика сложно передать словами. Он дёрнулся назад так сильно, что едва не упал со своего стула, руками зашарив по ящикам под столешницей, но, заметив стоящего за моей спиной казака, остановился в моменте.

— Не убивайте… — прошептал испуганный чиновник. — Мы можем договориться.

— Конечно, договоримся, — усмехнулся я.

Утро встретило нас очень неприветливо. По земле яростно колотил холодный, противный, мерзкий дождь, превратив дорогу к месту стрельб в липкое месиво. Я стоял под импровизированным навесом, который установили лишь сегодня. В ожидании я постоянно нервно постукивал пальцами по выкрашенному в цвет хаки деревянному ящику. Внутри, прямо в груде мелких опилок, лежал автомат с несколькими снаряжёнными магазинами. Оружие было несколько раз проверено, все магазины заряжены, а подвижные механизмы смазаны.

— Опоздали уже на полчаса, — проворчал Семён, поглядывая на наручные часы. — Точно приедут, княже?

— Обязаны, — сквозь сжатые зубы ответил я. — Губернатор пообещал содействие, так что комиссия должна прибыть сегодня.

Наконец вдали стал виден экипаж, а за ним передвигались бойцы на конях. Карета, въезжая в лужи и расплёскивая воду, подкатила к навесу. Из кареты выбрался мужчина в военной форме с погонами полковника. Это был офицер Берёзин — плотный, с багровым лицом и седыми, подкрученными вверх усами.

— Ваше сиятельство, — кивнул полковник без особенной почтительности, — изволили развлекаться?

За офицером высыпали остальные прибывшие члены комиссии: капитан-технолог с потёртым кожаным портфелем, два офицера помоложе и младше званием, а также сухопарый старичок в штатском, явно бывший не в военном чине. Что-то мне подсказало, что это был какой-то учёный человек, может быть даже профессор из местного Томского университета.

Я расправил плечи и отстегнул металлические защёлки ящика. Из его внутренностей постепенно показалось оружие, наполненные магазины и несколько нераспакованных пачек с техническими надписями и символом моей небольшой оружейной компании — совы с зажатой в клюве саблей.