Естественно Никита не собирался пилить пешком и для начала оставил на земле серебристый диск маячка, и собрав магему полёта, уселся в седло прозрачное словно вода, и качнулся вперёд, давая ход.

Двигался тяжело, словно в воде, преодолевая завихрения пространства и упругое сопротивление среды и тратя на перемещение уйму энергии.

Имплант не только показывал направление движения, но и считал расстояние по визуальным параметрам равнины, и Никита временами останавливался для того, чтобы воткнуть следующий маяк выданных ему с большим запасом.

Как только маяк начинал работать, к нему словно притягивалась туманная нить, разделявшая два пространства сразу расширявшаяся до каната, а следом вставая стеной до неба и эту стену он буквально тащил за собой продавливая грудью пространство становившееся тем неподатливее чем быстрее он двигался.

Через двенадцать часов щёлкнула инъектором и отвалилась аптечка БЭК — Боевого эфирного комплекса созданного специально для длительных рейдов, и стало сильно легче. И когда на горизонте появились высокие существа похожие на медуз, с тонкими ногами и какой-то свисающей тряпкообразной хренью на брюхе, Никита испытал даже облегчение. Наконец-то драка, а не вот это всё.

Но так основательно и страшновато выглядевшие враги легли невесомым пеплом от удара «Волны огня» даже не успев показать на что способны.

Но буквально через полчаса началась настоящая жара. Монстры, от небольших, размером с собаку до огромных со слона, нападали десятками, и он уже не летел белым лебедем, а шёл продираясь сквозь иномирное мясо, долбя магией, мечом и изредка пуская в ход свою тяжёлую винтовку.

Случались и старые знакомые, известные по прорывам на Землю, и те, что попадались в бестиариях Верхнего Мира, что косвенно указывало на тесную связь между двумя мирами.

К счастью энергии в этой складке между мирами плескалось столько, что резерв вообще не опускался и проблема состояла в том, что не было никакой возможности передохнуть и даже просто перекусить. Только одна бесконечная драка, горы мяса и настоящие лужи синей крови по которым порой приходилось идти, чавкая ногами.

Но как-то вдруг всё изменилось и животные приобрели черты явно упорядоченного вмешательства. Сомнительно чтобы поворотная башенка откуда весьма метко плевалось едкой белёсой жидкостью, стало результатом эволюции. И таких вот дополнительных и явно искусственных включений в зверей, стало как-то сразу много, а сами звери действовали уже вполне осознанно то пытаясь взять его в «клещи», то выстраиваясь уступом, то формируя построения типа стены или рассыпного строя.

Но пока узоры, усиленные энергиями пси и силой творения, а временами крупнокалиберная винтовка и меч успешно гасили весь бестиарий, пробивая дорогу вперёд.

До финиша оставалось буквально десяток — другой километров, когда ему преградили путь весьма антропоморфные фигуры. Пятеро двуногих и двуруких, в сверкающих зеркальных, глухих доспехах, стояли полукругом держа в руках короткие копья типа нагинаты или скорее пальмы[1] направив их вперёд.

Стоявший по центру коротким движением, словно отдавал честь, поднял лицевой щиток, и Никита увидел молодое женское лицо со светлыми, почти белыми бровями.

— Ты, понимаешь меня?

— Да, говори. — Язык, используемый женщиной, был известен импланту и он переводил Никите на лету, транслируя его речь в переводе через динамики шлема.

— Ты убиваешь наш мир. Остановись. — Женщина говорила глухо, но вполне понятно.

— А вы убиваете наш мир. — Никита тоже поднял лицевой щиток. — И не наши звери рвутся в ваш мир, а строго наоборот. Не наши энергии расшатывают межмировую мембрану и превращают пограничье в территорию смерти.

— Такова судьба. — Женщина подняла своё оружие остриём вверх. — Слабые уходят, давая место сильным.

— И вы, сильные просите меня, слабого пощадить вас? — Никита рассмеялся. — Я вас отчасти утешу. Наш мир не станет никого убивать. После того, как вы станете частью нашего мира, можете жить, как хотите. Ну, разумеется не убивая жителей других миров. Наша вселенная велика, и каких только уродов в ней не бегает. Так что вы впишетесь довольно легко. Ну так что? Дерёмся или расходимся?

— Дерёмся. — Женщина движением головы закрыла лицевой щиток, и прыгнула вперёд, опуская лезвие своего оружия.

Никита тоже закрыл забрало, и отскочив крутанулся, отсекая часть руки с половиной древка, но вскользь поймал удар по плечу, снёсший плечевую пластину и отсёк кусок плечевой мышцы. Но регенерация уже схватилась, а материал брони «потёк» восстанавливая целостность.

Женщина сразу покатилась в пыли, а оставшиеся четверо напали одновременно.

Отбив острие он воткнул лезвие меча в голову, ушёл вниз, разгоняя меч и подсёк ноги второго, качнулся в сторону пропуская удар и ответил тычком рукояти, пробивая забрало третьего и превращая лицо в кровавую кашу, и прикрывшись его телом от удара последнего воткнул ему меч в грудь.

Все кроме одного имели шансы на выживание, поэтому Никита подхватил на память оружие женщины, отсалютовав мечом сплёл конструкт полёта и двинулся вперёд, навёрстывать график.

Пока летел налепил на плечо пластину из ремонтного комплекта, и отметил что прочность по внутренним датчикам приблизилась к ста процентам. Ещё пополнил боезапас винтовки, попил воды и съел несколько питательных батончиков, чтобы совсем не окосеть от голода.

Стрелка, висевшая перед ним, уверенно показывала вперёд, и Никита нёсся, останавливаясь чтобы закопать в пепел маячок или прикончить очередную тварь.

Впереди уже вставала стена, отделявшая это пространство от его вселенной, когда по ходу движения, вспыхнули сразу десяток порталов и из них вышли люди в длинных плащах до земли, с длинными белоснежными косами, а вокруг них словно из пустоты выскакивают чёрные шары разного размера.

— Ну пошла жара. — Никита сократил дистанцию до ста метров, в воздухе развеял конструкт, и соскочил на землю.

Не утруждая себя предварительными разговорами иерархи тархалонской Сарлы сразу ударили параличом, с такой мощью, что казалось остановили само время.

Стандарт А-4 имел предельную устойчивость к подобным воздействиям, но несмотря на то, что он вполне мог двигаться, Никита замер изображая паралич, держа в руках два шара диаметром в десять сантиметров, и когда иерархи, уверенные в том. что обездвижили врага подошли ближе, кинул бомбы под ноги тархалонцам.

Мощь вспышки была такова, что броня мгновенно нагрелась докрасна, а тела иерархов покрылись толстой коркой горелой плоти.

Накопительные кристаллы, заполненные энергией, собранной в глиф «Вспышка» мгновенно выделили всю заключённую в них энергию, превратив песок под ногами в медленно остывающую лужу из чёрного стекла.

Колонии наноботов не пережили воздействия облака плазмы, и их останки осыпались на землю, а их хозяева, быстро регенерировали вставая в буквальном смысле из пепла, но Никита не собирался им давать второй шанс. Мечом рассекал тела, и ногами отшвыривал части тел, чтобы они не могли срастись, одновременно сжигая плоть потоками огня.

Только один из врагов успел вцепиться рукой в ногу и по броне поползла ледяная корка, но Никита не замедлился ни на мгновение, добив и этого, тоже забрав его оружие.

В целом всё оказалось на порядок проще благодаря задранным до предела характеристикам тела, собранного заново по стандартам армейских архимагов алтани. Но гибель десяти иерархов Сарлы не могла не вызвать ответной реакции, и она последовала.

С грохотом и гулом сверху перед Никитой рухнула ещё одна стена, отсекая его от межмировой мембраны, а через секунду словно из воздуха шагнул ещё один тархалонец в ало-красном плаще и такой же красной шапочке.

Отец Иерархов работал с потоками силы, когда его голову пронзила игла сильнейшей боли. Боли настолько сильной, что его самообладание и воля не могли погасить импульс, и секунд двадцать он корчился на полу, выхаркивая ихор служивший иерархам кровью. Не помогла даже его альра, так как попытавшись принять на себя его страдания, просто распалась в пыль. И теперь Отец словно новорожденный орал срывая горло, пытаясь криком облегчить себе страдания.