Толпы разномастного люда всех возрастов и сословий сновали по проходам, создавая живой, пульсирующий поток. Крестьяне в валенках и грубых кафтанах выгружали на прилавки рыбу и соления, напыщенные купцы со знанием дела щупали домотканые сукна, молодые розовощёкие барышни обсуждали цены на шляпки и ленты, дородные матроны баловали внучат сладостями, а мальчишки с визгом носились между лотков, стараясь не попасть под колёса возов, что ещё не разгрузились. В воздухе витал дух горячего теста, дымка от костров, смрад конского пота и терпкий аромат еловых шишек.

Скоморохи в смешных шапочках с бубенцами раскачивали толпу, их весёлые крики и шутки разносились далеко вокруг. Среди них выделялся высокий бородач с гармонью и его напарник в красно-жёлтом кафтане, кувыркающийся через голову на пару с живым медведем так ловко, что даже Эквион одобрительно присвистнул.

Тут же, за решётчатым заборчиком, вертелась карусель — деревянные кони, покрытые лаком, с блёстками в гриве и серебряными копытцами, вращались под задорный смех катающейся ребятни. Рядом стоял окружённый детворой лоток с игрушками: матрёшки, деревянные солдатики, бумажные змеи и даже механические жучки, что двигались сами собой.

В палатке перед небольшой площадкой играл заводной фонограф — цилиндр внутри вращался, из металлического рупора доносился чуть скрипучий, но задорный напев. Под него весело отплясывали девушки и юноши.

Несмотря на морозец, на площади стояла воистину тёплая атмосфера праздника. Здесь жизнь текла своим чередом, словно и не было никакой войны, поглотившей западную часть Российской Империи.

Лица Аурелии и Эквиона светились восторгом, словно у малых детей, впервые попавших на подобное зрелище. Даже настроение Эллисандры заметно улучшилось, а её красивое лицо впервые за долгое время озаряла лучезарная улыбка. Особенно после того, как Кайра накупила им сахарной ваты, пряников, петушков на палочках и свистульки.

Пока агонист с девушками увлечённо наблюдали за представлением огнеглотателей, угощаясь лакомствами, а Кайра Веспера выбирала себе новую шубку, я подошёл к лотку, где столпились несколько прилично одетых мужчин средних лет. У прилавка наливали водку, а в качестве закуски подавали тарталетки с красной икрой. Судя по вывеске, стоило это изысканное удовольствие целых тридцать копеек.

Я открыл кошелёк и бросил на прилавок три монетки по десять копеек. Услужливый лоточник с широкой улыбкой под густыми усами налил мне стопку и положил на салфетку тарталетку. Незамедлительно накатив и закусив, я кинул ещё монету, и стопка вновь мгновенно наполнилась. Меж тем я прислушался к разговору двух солидных с виду мужчин, стоявших рядом со стопками в руках.

— Пётр Андреевич, — вещал один из них, размахивая тростью с набалдашником в виде головы волка. — Вы слыхали? Наши доблестные полки прогнали англичанина из Бельгийского княжества! Да и во Французском давят его без передышки. Недолго вражине теперь бесноваться осталось на нашей земле!

— Милостивый государь, — в голосе второго мужчины слышалась нескрываемая ирония. — С землицы-то, может, и вытесняют врага, а вот на воде совсем беда. Объединённый флот США и Великобритании перекрыл почти все торговые маршруты в Южную Америку и Африканский континент. Свирепствуют, что в Бискайском заливе, что в Средиземном море. Говорят, даже в акваторию Чёрного моря прорвались. А всё благодаря дредноутам англичан с новыми царь-пушками на борту. Супротив них наш флот никак сдюжить не может. Кто на море хозяйствует, тот и на земле будет, так-то!

— Позвольте с вами не согласиться, уважаемый Пётр Андреевич, — не унимался оптимистично настроенный мужчина. — Преимущество в небе нынче поглавнее будет! Недавно русская авиация пополнилась первыми образцами новейшей модели вихролётов, которых прозвали «Феникс-88МС». Очень шустрые аппараты. Одного такого хватит, чтобы разогнать десяток британских «Штормрайдеров». Как только наладят массовое производство, никакие дредноуты им не помогут, уж поверьте…

— Это только слова, господин Ермолин, — пожал плечами пессимист. — Как купец я привык опираться на факты и цифры. Вот уже на бирже подскочили до небес цены на кофей, чай, сахар, какао, маис, табак, пизанги и прочие заморские фрукты… Каучук опять же! И это только начало. Не силой оружия, так экономически задавят, право слово!

— Сколько наши предки обходились без кофея и маиса, так и мы, даст Бог, не помрём, пока ворог не подпишет капитуляцию…

— Господа, позвольте вмешаться в ваш разговор, — сказал я и, не дожидаясь ответа, обернулся к мужчине с тростью. — Вы упомянули вихролёты «Феникс-88МС»?

— Всё верно, — кивнул мужчина, слегка нахмурившись. — А в чём, собственно, дело?

— Позвольте представиться: Суворов Иван Евстафьевич, к вашим услугам, — произнёс я, слегка приподняв шляпу. — А откуда вы узнали об этих аппаратах?

— Так из утренних газет, — ответил мужчина, опорожнив стопку водки и поставив её на прилавок с лёгким стуком. Затем он достал из кармана пальто аккуратно свёрнутый лист и протянул мне. — Извольте убедиться.

— Премного благодарен, — кивнул я, разворачивая газету.

Под выведенным жирным шрифтом названием «Затонский вестник» на передовице бросалась в глаза статья с броским заголовком: «"Феникс" наносит ответный удар!». Я пробежал глазами текст, и уголки моих губ невольно поползли вверх.

Статья в красках с патриотичным настроем повествовала о том, как двадцатилетний племянник князя Привольного Тараса Петровича, героически погибшего в неравной воздушной схватке с британскими захватчиками над Кале, вступил в наследство и сразу подхватил выпавшее знамя своего дяди. Привольный Денис Алексеевич, молодой гений и страстный любитель авиации, помогавший в проектах князю, возглавил его предприятия и собрал за две недели новый военный вихролёт «Феникс-88МС». Самолично сев в кабину пилота, Денис Алексеевич продемонстрировал его императорскому величеству и генералам авиации невообразимые прежде лётные возможности новейшего летательного аппарата. И безвозмездно передал патент государству на производство «Феникса» вместе со всеми чертежами. Также он взялся лично обучать новых авиаторов, которые в скором времени отправятся на фронт бить врага с воздуха.

— Значит, князь Милославский обзавёлся-таки свежим сосудом и отыскал способ воплотить свои мечты в жизнь, — удовлетворённо пробормотал я.

— Что вы говорите, любезный Иван Евстафьевич? — спросил мужчина с тростью.

— Я знавал покойного князя Милославского, — ответил я, возвращая газету. — Совсем недолго, но он показался мне человеком чести, гениальным конструктором и настоящим патриотом. Если племянник князя обладает его качествами хотя бы вполовину, лично я за исход этой войны спокоен.

— Дай-то Бог, Иван Евстафьевич, — закивал мужчина, поднимая стопку. Его глаза блеснули решимостью. — Ну-с, господа, за Веру, Царя и Отечество!

Мы выпили, закусили тарталетками и продолжили беседу, обсуждая текущую обстановку на фронте и перспективы окончания войны, не забывая периодически поднимать стопки за будущую несомненную победу Российской Империи.

Прошло минут двадцать, меня уже слегка разморило от выпитого, когда ко мне подошла Кайра Веспера. Её стройная фигура в новой приталенной шубке выделялась на фоне пёстрой ярмарочной толпы. А рыжие кудри, выбившиеся из-под изящной шляпки с перьями, превращали хрупкую с вида девушку в само очарование.

— Иван Евстафьевич, а где Анна Ивановна? — сразу спросила она, с беспокойством оглядываясь по сторонам.

— Господа, позвольте представить, моя дражайшая супруга, Мария Семёновна, — слегка хмельным голосом произнёс я, жестом приглашая её присоединиться к нашему кругу.

— Весьма рад знакомству, сударыня, — господин Ермолин с поклоном поцеловал ей руку, улыбаясь с таким искренним восхищением, словно встретил саму императрицу. — Позвольте представиться…

— Я серьёзно, муженёк! — грубо перебила мужчину Кайра, не скрывая раздражения. — Где Аурелия?!