— Архонт? — вдруг произнесла она, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. — И как у вас это получается?

— Что получается? — спросил я, искренне озадаченный.

— Всегда добиваться своего, — Кайра повернулась ко мне, и в её глазах мелькнула тень грусти. — Даже в этом жалком человеческом теле…

— Не знаю, — пожал я плечами с загадочной улыбкой. — Наверное, всему виной моё несравненное обаяние и природный дар.

— Дар… — повторила она с болью в голосе. — Я ведь поклялась себе больше не попадаться на ваши уловки. И чем всё обернулось? Ну вот вы добились своего, можете ставить засечку в честь очередной победы. Испытали сосуд на глупой Кайре перед тем, как заполучить основную цель, верно?

— О чём вы, сударыня?

— Аурелия…

— Что за вздор?! — громко возмутился я. — Разве вы не слышали, что я говорил вчера? Аурелия для меня как дочь. И я люблю вас! Только вас!

— Разумеется, — усмехнулась Кайра, но вдруг озадаченно скривила брови. — Постойте… Вы это серьёзно?

Я приподнялся на локте и вместо ответа прижался к её губам в долгом нежном поцелуе. А когда нашёл с себе силы оторваться, прошептал:

— И насчёт Штормового замка я тоже не лгал, половина его ваша… — я на мгновение задумался. — Хотя нет, весь замок ваш. Всё, что у меня есть, отныне принадлежит вам, любовь моя. Так же как и я сам, если вас интересует старый потрёпанный демон в скромном звании великого архонта и высшего дикаста её божественного величия.

— А что на это скажет ваша избранница? — вскинув изящные брови, с лукавой улыбкой спросила Кайра.

— Если вы имеете в виду леди Эллисандру, то мне откровенно плевать на её мнение. Ведь не далее как вчера я разорвал с ней помолвку. Лорд Эквион тому свидетель.

— Ой ли? — скептически покачала головой демоница. — И что же послужило причиной разрыва столь прочного союза двух любящих сердец?

— Это уже не имеет никакого значения, — ответил я, погружая пальцы в её роскошные огненно-рыжие локоны и притягивая к себе. — Мои обязательства перед ней исчерпаны, она свободна от рабства и клятв. Но я уже готов связать себя новыми узами. Если, конечно, вдруг найдётся достойная девушка.

— И вы планируете начать поиски новой невесты сразу по возвращении в Тенебрис?

— Быть может, я уже её нашёл, — я вновь прильнул к её губам, а затем прошептал: — Леди Кайра, вы когда-нибудь слышали, что поцелуй истинной любви способен разрушить даже самое ужасное проклятие?

— Такое часто встречается в глупых сказках элле, — ответила Кайра, поведя в сторону изумрудными глазами. — Но в реальности я подобного не встречала. И не особо верю в этот вздор для юных наивных девиц.

— А вот я, кажется, поверил всем сердцем, — усмехнулся я, ощущая новый прилив сексуальной энергии от близости очаровательной и обнажённой красавицы.

— К чему вы клоните, архонт? — спросила демоница с подозрением.

— К тому, что у нас ещё есть время до завтрака, — игриво подмигнул я, увлекая её за собой. — И я знаю, как провести его с пользой для нас обоих.

Выстрел, подобно грому, разорвал лесную тишину, заставив вспорхнуть в морозное небо испуганных птиц. Пуля, впившись в кору сосны, застряла в древесном теле. С веток посыпался снег. Лисица в ту же секунду встрепенулась и бросилась наутёк по заснеженному ковру, скрываясь среди зарослей.

— Проклятье девяти глубин Бездны! — в сердцах воскликнул Эквион, потрясая в воздухе ружьём. — Ядрёна копоть, я никогда не научусь попадать из этой чёртовой палки! Нокс, право слово, я быстрее поймаю зверя голыми руками!

Я бросил взгляд на куницу, которую держал в руках, — ту самую, что подстрелил с первого же выстрела, и не смог сдержать ехидной улыбки. Эквиону уже которую неделю никак не удавалось освоить огнестрельное оружие на более-менее приличном уровне, и сегодня его стараниями мы упустили уже третьего зверя.

— Не кипятись, Вилл, — пожал я плечами, стараясь скрыть рвущееся наружу злорадство. — У каждого свои таланты. Ты владеешь мечами так, как мне и не снилось, а вот в стрельбе тебе меня не догнать. По крайней мере, ближайшие лет сто.

— Хвала лунной богине, в наших краях такого мерзкого оружия не найти, — проворчал агонист, с явным отвращением возвращая ружьё Матвею.

— Знаешь, я тут подумал… Как оскорблённая сторона, я, пожалуй, всё же приму твой вызов, — произнёс я с хищной ухмылкой. — И выберу в качестве оружия револьверы. Хотя, говорят, в здешних краях поединки принято проводить со специальными дуэльными пистолетами. Надо будет расспросить поподробней в оружейной лавке.

— Ты мне теперь всю жизнь это будешь припоминать, да? — насупился Эквион. — Может, хватит, братец? Мне и так паршиво…

— Прошла лишь неделя, дружище, — осклабился я, с упоением вдохнув полной грудью свежий морозный воздух. — О целой жизни говорить пока рановато.

— Но ты ведь теперь милуешься с лисицей, не так ли? — с надеждой в голосе спросил он. — И кошечка тебе не нужна?

— Вроде того. Только не вздумай проговориться Аурелии. Нет нужды обременять её лишними заботами, ей и так приходится нелегко. И своей новой пассии доступно объясни, чтобы не трепала языком. Голову в миг откручу, и не посмотрю, что она нынче свободная женщина без каких-либо ко мне обязательств.

— Так ты всё ещё лелеешь помыслы о совращении Аурелии? — с лукавой ухмылкой поинтересовался агонист.

— Ты в своём уме?! — возмутился я. — Ни в коем разе! Она же едва ли не дитя!

— И когда это тебя останавливало? — озадаченно проговорил Эквион, ёжась от холода. — С тех пор как мы ступили на эту проклятую Землю, я всё чаще тебя не узнаю. Что с тобой сталось, братец? Куда ты дел того Нокса, что вырывал сердца, не моргнув?

Я промолчал, лишь вздохнул и устремил взгляд на Матвея. Старик, укутанный в тулуп и меховую шапку, из-под которой виднелись только заиндевевшие брови и усталые глаза, неподвижно стоял в сторонке, ожидая распоряжений. Он давно привык не обращать внимания на наши пространные беседы и чудеса, творившиеся в поместье. Кайра Веспера щедро вознаграждала его услуги, и со временем его аура, прежде излучавшая сконфуженность и страх, теперь светилась безразличным синим сиянием.

— Умаялись, барин? — хрипловатый голос старика разрезал тишину. — Пора бы вертаться. Вон уже тени длинные, до темноты недалече. Да и небо багровеет… Чую, к ночи сызнова пурга завоет.

— Веди, Матвей, — кивнул я, поправляя на плече ремень винтовки. — Хотелось бы поспеть к ужину, а то хозяйка будет недовольна.

Матвей послушно зашаркал вперёд, прокладывая путь сквозь хрустальный наст к единственной протоптанной тропинке. Эти места он знал как свои пять пальцев, так что мы с Эквионом уверенно брели следом, утопая по колени в снегу, петляя меж вековых сосен. Лес вокруг дышал тревожной жизнью: скрип ветвей, шёпот игл, далёкий вой — то ли ветра, то ли зверя. Однако эти звуки нас не пугали, ибо хищников опаснее, чем мы, в этих местах не водилось.

— Так что у тебя с лисицей? — нарушил молчание Эквион, следуя рядом. — Я думал, ты никогда не вступаешь в одно и то же болото дважды. Или совсем скука заела? Кошечка твердит, ты к ней в опочивальню и не заглядывал уже несколько месяцев.

— Давно следовало вырвать этой кошечке язык, — прорычал я и продолжил максимально тихо, дабы прокладывавший путь Матвей ничего не услышал. — А что до Кайры… Вилл, ты же элле, а не демон, и тебе доступны чувства, не так ли?

— Не понял.

— Я имею в виду, ты же способен любить.

— А то! — с энтузиазмом воскликнул агонист. — Да я тебя, братец, как родную плоть люблю! Ты же знаешь, у меня никого нет ближе.

— Да не о такой любви я толкую, балбес! — выдохнул я, с раздражением наблюдая, как пар от его слов тает в воздухе. — А о любви мужчины к женщине. Когда вожделеешь не только делить с ней ложе, а чтобы она всегда оставалась рядом, готов отдать всё, лишь бы утро начиналось с её улыбки… Ты понимаешь? Испытывал нечто подобное?