— И очень зря, — не сдержал я насмешки. — Но, прошу вас, говорите тише, сударыня. Не разбудите ненароком нашу подопечную.

Поглядев на спящую девушку, которая от резкого тона демоницы вздрогнула во сне, я крепко задумался. Мне вдруг пришла в голову идея, которая на первый взгляд могла показаться безумной. Однако мне очень не хотелось подвергать Аурелию излишней опасности, пробираясь через зону боевых действий.

— Клара Карловна, — тихо сказал я, почесав свободной рукой затылок. — А что, если нам попробовать иной способ попасть на… родину?

— О чём это вы? — удивлённо вскинула брови Кайра.

— Аурелия остановила в падении вихролёт. Она действительно способна колдовать без камня. У любого другого для плетения столь мощного заклятия левитации ушли бы годы практики. А если вы обучите её ритуалу перемещения?

— Вы рехнулись? — резко возразила демоница. — Даже если она от рождения способна к магии, это не значит, что её так легко будет обучить столь сложному ритуалу. У нас нет на это времени, вся миссия должна была занять максимум неделю. К тому же это знание запретное и открыто лишь избранным. Девора будет недовольна подобной вольностью.

— А если Аурелия погибнет от шальной пули или бомбы, думаете, она обрадуется? И вы сами упомянули катаклизмы. Вдруг во время переправы начнётся шторм или нас атакуют корабли? На мой взгляд, это слишком опасная затея, когда на кону стоит буквально всё. Лучше выполнить миссию с небольшой задержкой, чем потерпеть полный крах и навлечь на себя гнев тётушки Деворы. Вы хоть представляете, что она с нами сделает? Боюсь, ссылкой мы уже не отделаемся. Только если в самые глубины Бездны.

В помещении вновь повисла гнетущая тишина. Эквион вернулся на свой наблюдательный пост, пообещав в дальнейшем вести себя осмотрительнее. Кайра Веспера, нахмурив брови, обдумывала мою идею, не проронив больше ни слова.

Я бережно укрыл Аурелию плащом и тихонько гладил её по золотистым волосам, терпеливо дожидаясь заката. Время тянулось мучительно медленно — стрелка карманных часов словно нехотя ползла к трём часам пополудни. Нам предстояло провести в этом затхлом, промозглом подвале ещё как минимум несколько часов.

Ожидание в бездействии нервировало куда сильнее, чем самая ожесточённая схватка. Будь на то моя воля, я бы рискнул прорваться из города при свете дня. Но необходимость обеспечить безопасность юной полубогини заставляла меня действовать с предельной осторожностью. Мысль о том, что я могу её потерять, пугала даже сильнее, чем гнев лунной богини.

В полумраке погреба я неотрывно следил за ровным дыханием Аурелии, прислушиваясь к каждому шороху снаружи. Каждая минута казалась вечностью, а каждый звук — угрозой её жизни.

Мы крались по мрачным ночным улицам Кале, держа курс на северо-восток. Впереди, словно два духа тьмы, двигались Эквион и Кайра Веспера. В тёмных плащах, вооружённые клинками, они скользили бесшумно, будто призрачные тени — ни шага, ни вздоха не выдавало их присутствия. Когда на их пути встречались британские патрули, солдаты падали замертво прежде, чем успевали осознать опасность.

Агонист и демоница словно устроили негласное состязание, кто из них отправит больше душ во владения лунной богини. Вероятно, кто-то из этих воинов будет избран Деворой и в скором времени пополнит ряды войска Тьмы. Но уже вряд ли вспомнит о том, кем жил на Земле и как погиб. Остальные станут топливом для плетения заклинаний.

Эквион предпочитал передвигаться по крышам, обрушиваясь на врагов сверху с чёрными мечами, подобно карающей длани судьбы. Кайра беззвучно скользила вдоль стен полуразрушенных зданий, прижимаясь к их холодной поверхности. В её руках в свете бледной луны поблёскивал тонкий кинжал, который она метала с убийственной точностью, если не могла подобраться к своей жертве незаметно.

Мы с французом шли по следам их смертоносного шествия, бережно неся на плаще спящего под действием зелья мальчика. Для маскировки мы облачились в британскую форму, а на плечи закинули винтовки. Я опоясался подсумками с патронами и флягой с вином. Издалека мы вполне могли сойти за обычных солдат, переносящих раненого товарища.

Аурелия, Эллисандра и жена француза замыкали шествие, тоже с головой закутавшись в плащи. Белокурая элле сжимала в руках револьвер, следя по моему приказу за тылом, чтобы за нами никто не увязался.

Разрушенные, обгоревшие улицы Кале казались обманчиво спокойными, несмотря на трагические обстоятельства. Лишь редкие патрули да крики круживших над побережьем чаек нарушали ночную тишину. Даже отдалённые звуки боя стихли. Создавалось впечатление, будто город вымер, но я догадывался — те из мирных жителей, кого не убили и не угнали насильно в порт, прятались в подвалах, не решаясь высунуть нос. Многие, вероятно, не рискнули бежать даже под покровом ночи, предпочитая дождаться, когда город будет освобождён союзными силами.

Туман стелился по мостовым, словно молочно-серое покрывало, скрывая выбоины и трещины в брусчатке. В воздухе витал запах гари, перемешанный с солёным дыханием моря. Время от времени где-то вдали раздавался звон разбитого стекла или треск рушащейся стены, словно напоминание о том, что война всё ещё здесь, просто затаилась, как хищник перед прыжком.

Спустя примерно полчаса мы благополучно достигли окраин города, но там нас поджидал неприятный сюрприз. Дорогу преградил караульный пост со шлагбаумом и походными палатками. Британские солдаты кишели повсюду, на первый взгляд не меньше сотни штыков. Они заняли расположенный на въезде в город постоялый двор с конюшнями, где по замыслу Кайры мы рассчитывали разжиться транспортом.

На столбах вдоль дороги, словно зловещее предупреждение всем, кто решит покинуть город без дозволения, раскачивались тела — показательно казнённые люди в гражданской одежде с мешками на головах и петлями на шеях. На обочине выстроились артиллерийские орудия, среди которых я заметил одну самоходную установку. А чуть поодаль, угрожающе мерцая светящимися глазами, дежурил стальной паровой монстр — мехатрон, знакомый мне по Петербургу. Однако этот экземпляр казался ещё больше и внушительнее: тёмно-серый гигант с четырьмя манипуляторами. Два из них заканчивались пушками, а два других — стальными клещами и огромным клинком. Вместо паучьих лап его массивный корпус поддерживали такие же стальные колёса, как у самоходных пушек.

— Скверно, — процедила Кайра Веспера, когда наша группа затаилась на втором этаже одного из крайних домов у окон, чтобы как следует всё разглядеть. — Мортиры, гусеничная гаубица и военный мехатрон. Его тоже поставили на гусеницы, видимо, для лучшей проходимости по бездорожью. А эти чопорные мерзавцы время зря не теряли — наладили производство как надо. Незаметно проскользнуть мимо них так просто не выйдет. Придётся обойти дорогу стороной и пробираться пешком.

Демоница указала на густой лес, который начинался у самой окраины города и тянулся далеко за горизонт, теряясь во мраке ночи. Тёмные силуэты густых зарослей казались единственным шансом на спасение из этого смертельного капкана.

— На дорогах нынче может быть слишком опасно, — задумчиво пробормотал я, вглядываясь в ночную тьму с редкими фонарями и тусклым светом луны. — Хотя и путь через лес с раненым ребёнком на руках едва ли покажется лёгкой прогулкой… Всё же, если выбирать из двух зол, лучше рискнуть заплутать в чащобе, чем лезть под пули.

— А я бы с ними позабавился, — возразил Эквион, хищно оскалившись. — Большинство этих молокососов скоро улягутся баиньки, можно будет перерезать их во сне, как куропаток. А потом сесть на лошадей и спокойно отчалить.

При этих словах Аурелия бросила на агониста хмурый взгляд и покачала головой:

— Господин Эквион, я понимаю, вы бывалый воин, и для вас подобное, вероятно, не в диковинку. Но я бы очень хотела избежать лишних жертв. Они всё же люди, пусть и захватчики. Господь всё видит, и каждому воздастся по делам его.