Ох, граф-то даже не понимает, что у потери контроля есть свои условия, да? И полная форма для этого вовсе не обязательна.
— Нет. — сипло произнес попаданец. Хорошо, что Мариэль дал передышку, надо успеть отдышаться, пока темному эльфу снова какая-нибудь мысль в голову стукнула. Или пока эльф снова не стукнул его, Степана.
— Тогда как ты питаешься? Откуда берешь кровь? — чуть склонил голову набок, пристально разглядывая своего ученика.
Граф не выглядел болезненно, но по словам Веце, питался плохо и мало. Впрочем, Мариэль и сам это прекрасно видел, выносливость у Кифена так себе, рефлексы заторможены, да и силы в ударах мало. Может, по сравнению с другими боевыми магами или прошлым владельцем тела, далеким от боевой магии, разница значительна, но кто станет сравнивать взрослого с ребенком?
Для своих навыков, комплекции, объёма магрезерва и проводимости магпротоков, граф бесстыдно слаб. И в клане нет никого сильнее его лишь по той простой причине, что при всем своем недоедании, питается он больше и лучше своих соклановцев. Однако сравнительно с вольными вампирами, ни в чем себе не отказывающими… Мда, не удивительно, что во всех стычках графа с герцогом Ибениром побеждал именно дракон.
— На моей территории есть специальная организация, люди добровольно сдают кровь, вампиры покупают и пью. — сказал попаданец. Дроу жестом приказал покрутиться на месте. Если приглядеться, то все ж вампир немного тощ, да и эти мешки под глазами, бледные сухие губы… его тело истощено. Сколько он вообще выпивает в день?
— Нет, я не про это. — шикнул Мариэль, — Ты пробовал пить… напрямую. — Степан недоуменно посмотрел на эльфа, — Из тела? — пояснил дроу, — Говорят, пить напрямую куда удобнее и приятнее, и ни один вампир не упустит возможности присосаться, если будет шанс. — вызывающе вздернул бровь, будто говоря: «Я знаю, что у тебя на уме, знаю, какие мысли и низкие желания заполонили голову, вижу насквозь твое темное нутро.»
— Разумеется, нет. Это мерзко. — попаданца аж перекосило. Фу, мало того что пить теплую кровь, так это ж ещё нужно будет впитаться в чью-то плоть. Буэ, только представил, а уже затошнило.
Пусть там что хочет думает этот полоумный темный эльф, Степану побоку, но обедать сегодня графу теперь как? Противные мысли явно пару дней не отпустят, стоит только кровь учуять.
— Но хотелось ведь? — словно подначивая на конфликт, цепко наблюдая за любой переменой на лице.
— Я ведь вампир, какой ответ вы хотите услышать? — Степан со вздохом зачесал пятерней челку назад. Да, хотелось, особенно первые дни, когда от одного запаха выворачивало.
— А сейчас, как часто тебя посещает подобное желание? — пытливо прищурился, неспешно сделал шаг вперед, чтоб лучше видеть лицо ученика.
— Я не обременен чем-то подобным. — отмахнулся вампир, — Это перестало мучить меня буквально через пару месяцев, когда я окончательно привык к своему телу.
— Вот оно что. — кивнул дроу понимающе, и поджал губы. Удивительно, графу удалось практически полностью подавить свое вампирье естество, он будто стал простым магом, испытывая небольшую потребность в крови, в остальном же… движения, привычки, походка, всё в нем было от обычного человека, никакой вампирьей плавности, ни капли текучести и хищности в движениях, даже взгляд столь немудреный, что не будь глаза Кифена алые, как кровь, его можно было б принять за простого полукровку или мага.
Но отрицать часть себя — бессмысленно. Оттого у графа и возникли проблемы и с посохом, и с боевыми навыками, и с освоением магии. Кифен, может, и выехал на чистом упорстве, но не противься он своей природе, ушел бы ещё дальше.
Вампиры есть суть отражения магии, столь же близкие к ней существа, как и эльфы. Даже драконы не столь зависимы от магии, как вампиры.
Это равносильно тому, как растение бы отвергало удобрения и плодородную почву, потому что все это производные перегноя, других погибших растений. До абсурдности глупо.
Но граф — переселенец, живший когда-то в другом мире и имевший совершенно иную жизнь, и отрицать это тоже нельзя. Кто знает, кем он там был и как жил, и измениться во мгновенье ока, отринуть законы и правила, на которых строил свою жизнь, в единочасье невозможно.
Переселенцы долго адаптируются, кто-то сходит с ума, а этот жив-здоров, не сдох ни в гнезде вампирьем, ни на рейдах у герцога Ибенира, то бишь психологическая акклиматизация прошла относительно успешно.
Темный эльф сжал губы. Мда, относительно.
И что ему теперь с недовампиром этим делать? Если морить голодом, точно получится заставить инстинкты проявится, но Мариэлю ведь надо, чтоб у графа обострилось мироощущение, восприятие маны, рефлексы, а не чтоб попаданец с голодухи кого загрыз.
— Как часто ты используешь оборот? — наконец, спросил дроу у своего ученика. Нужно же понять, насколько все запущенно.
— Я обращался лишь единожды, на церемонии, буквально пару раз частично, в остальном же я стараюсь не прибегать к подобному. — сказал вампир, и Мариэль разочарованно свел брови. Так мало? Граф же толком не успел прочувствовать разницу, сравнить свою боевую мощь, скорость…
— Почему? — задал резонный вопрос и зашвырнул палку в пространственное хранилище. Похоже сегодня она ему больше не пригодиться. Задушевные разговорчики, ах, как же он это ненавидит.
— Мне не нравится. Я вампир, а не монстр. — произнес так, будто они обсуждали, какие булочки Мариэль предпочитает, с маком или корицей.
Эльф сжал переносицу. Монстр, да? Теперь ясно, кем граф себя считает и чего боится.
— Ясно. Значит, наша главная проблема в твоей бестолковой башке. — сообщил дроу, — Расскажи, что ты ощущаешь при обороте, как выглядишь? Мне нужны не факты, а твое внутреннее самоощущение, мысли касательно оборота. Дай мне то дерьмо, которое проносится в голове, когда видишь себя в зеркале таким. — попаданец едва удержал горькую усмешку.
Каким таким? Он и без оборота уже далек от порядочного человека, но думать об этом, углубляться в самоуничижительное копание и нытье… Во-первых, нет времени, а во-вторых, настроения. Если он ещё и сопли пустит, то что же в нем хорошего останется?
Иногда можно дать слабину, но не постоянно же.
— Вы лекарь душ? — выворачивать внутренний мир и наболевшее перед кем-то вроде Мариэля Степан стал бы в последнюю очередь, но тут ведь случай такой, что и правда надо. Пора уже разобраться в себе и эту тему закрыть.
Ааа, как глупо это звучит, у него тут начало войны, надо ставить магбарьеры, закупать провизию, а он ищет мира со своим внутренним «Я». Вот вообще не вовремя!
— Ага, твой личный психолог. Не куксись, у моего брата жена попаданка, поэтому я немного понимаю по-вашему. Давай, сеанс психотерапии тоже часть обучения. Или мне тебе чаек заварить, чтоб проще говорить было? — ехидно уточнил, а Степан беспомощно развел руками, задушевные разговоры и правда лучше под чай.
Улыбка сползла с лица Мариэля. Блин, серьезно, придется заваривать чай?
Они перебрались на кухню, ах, вы ведь наверно еще не знаете? Кухня теперь находилась в отдельной комнате и не была совмещена с лабораторией. После волшебной починки замка и закупки, которую делал Веце, появилась возможность жить по-людски и не бояться, что случайно подольешь себе в воду какой-нибудь отравы или капнешь нечаянно что в еду во время зельеварения.
Степан чай заваривать умел, но только черный, где можно просто кипятком залить, или пакетированный. То есть, в реалиях этого мира, не умел.
Впрочем, попаданец и не считал это чем-то особо необходимым или особенным, и что там аристократы в утончённом распитии чаев находят, не понимал и понять не пытался.
— Чай ромашковый будете? — предложил вампир, темный эльф фыркнул и кивнул.
— Нервишки шалят или просто ромашку любишь? — поддел Мариэль.
— Первое. — бесстрастно отозвался вампир. Смысл отрицать? У вампиров кровь горячая, да и сами они гордые, непокорные, и Степану иногда казалось, что эта дичь как-то физиологически заложена, потому что вылазило новое о себе в самые неподходящие моменты.
