Преимущество, которое могли дать эти кристаллы, могло оказаться бесценным. Тем не менее, с моим таким маленьким средоточием было очень маловероятно, что я смогу долго пользоваться силой кристалла.

Я посмотрел на мужчину, истекающего кровью у подножия лестницы, и на другого, лежащего мертвым посреди комнаты. Мертвец мог подождать. Он никуда не денется. Но у меня были планы на выжившего.

— На ноги, — сказал я, без всякого сочувствия к его состоянию. — Нам нужно поговорить с твоим нанимателем.

Я полуволоком вытащил стонущего мужчину на улицу, ловя на себе встревоженные взгляды посыльных, все еще ожидавших работы. На улице осталось меньше посыльных, чем днем, но парочка все еще маячила неподалеку, ожидая работы. Их я проигнорировал и махнул первому попавшемуся кэбу.

Кучером оказался тот же парень, что возил меня с Максимом на рынок. Улыбка на его лице померкла, стоило ему заметить окровавленное состояние моего спутника. — Один червонец за молчание и готовность не замечать кровь, — перебил я его, прежде чем он успел возразить.

Кучер замер, явно раздумывая, но всего на мгновение. Деньги решали всё, а я только что предложил ему сумму, которая для него могла быть целым состоянием. Он кивнул, сглотнув, и отвёл взгляд.

— Садитесь, — буркнул он.

Я схватил несостоявшегося убийцу за воротник и втащил его на сиденье рядом с собой. Кровь пачкала обивку, но это меня сейчас заботило меньше всего.

— К резиденции графа Шипова, — коротко бросил я.

Кучер натянул поводья, и кэб тронулся.

Поездка прошла в основном мирно, если не считать стонов убийцы рядом со мной, из которого медленно вытекали жизненные соки. Этот кэб не был полностью закрытым, поэтому я плотнее закутался в плащ, чтобы спастись от холода. Кончик носа и щеки начали неметь от погоды, и я пожалел, что не потратил время на то, чтобы захватить еще и шарф.

Медный запах крови становился все сильнее, пока кэб не остановился у особняка. Дорога заняла меньше получаса. Единственная значимая собственность Шиповых, что у них еще оставалась. Убогая в сравнении с домами тех, кто мог бы растратить состояние графа и даже не заметить.

Но, надо признать, в этом месте была своя элегантность. Стены из серого камня, высокие кованые ворота, за которыми начиналась короткая лестница к парадному входу. Особняк выглядел внушительно, хотя и отдавал налетом запущенности. У ворот стояли шесть стражников в доспехах. Одаренные, сильные, сдержанно угрюмые. Приятно видеть, что даже у графа, который разваливает свое наследие, хватает ума окружать себя не полными идиотами.

Лестница вела внутрь. Интересно, что там. Может, представится возможность взглянуть.

Я грубо схватил убийцу за воротник и зашагал к воротам.

— Передайте своему хозяину, что его усилия провалились. Это один из убийц, которых он послал убить меня и моих спутников. Другой уже мертв.

Я выглядел слишком молодым, чтобы внушать страх, но тот факт, как я тащил окровавленного убийцу и говорил с ними, явно заставил их задуматься. Стражники все еще колебались, переглядываясь и не решаясь действовать. Пришлось добавить немного давления.

— Меня зовут Владислав Александрович Златомиров, из рода Златомировых, и вы сделаете, как я говорю!

Этого оказалось достаточно. Эти люди мне ничем не были обязаны, но я был дворянином, а это требовало определенного уважения. Один из стражников кивнул, развернулся и скрылся за главной дверью.

Если я надеялся, что граф Шипов выйдет сразу, то меня ожидало разочарование. Стражник вернулся на пост, и стало очевидно, что граф не собирается показываться. Он решил оставить меня стоять на холоде, будто я какой-то простолюдин, а не человек, чьё терпение он проверяет.

Стиснув зубы, я подавил злость. Если он хочет играть в такие игры, то я готов. Почти восемьдесят лет я сталкивался с упрямыми, двуличными и раздражающими противниками. И, надо признать, неплохо научился их переигрывать.

У меня имелось несколько козырей, о которых он даже не подозревал. Одним из них было заклинание разлома, не похожее на те, что я использовал до сих пор. Если магия могла влиять на гравитацию, то почему бы не на звук? Будь у меня прежняя сила, я бы просто создал разлом, прошел мимо стражников, миновал ворота и дверь, а потом бросил его наемника прямо к его ногам. У него бы не осталось другого выбора, кроме как встретиться со мной.

Сейчас эта возможность была мне недоступна. Я мог создавать только небольшие разломы и только в ограниченном диапазоне.

Но разлом, искривленный для увеличения громкости звука, не должен был быть большим. Ему просто нужно было находиться в нужном месте и быть стабильным, а с этим у меня даже сейчас не было проблем.

Я создал такую червоточину перед своим лицом и взревел так громко, как только мог.

— Граф Шипов! — крикнул я, мой голос прогремел так, что все стражники вздрогнули, а один даже закрыл уши. — Я требую вашего присутствия! У меня здесь ваш человек, тот, кого вы послали в мой дом, и я возмущен!

Максимальное увеличение громкости, которого я мог добиться сейчас, было примерно в четыре раза больше обычного. Недостаточно, чтобы нанести реальный ущерб само по себе, но определенно достаточно, чтобы быть услышанным в стенах дома графа. Я не сомневался, что он меня слышит, и, судя по взглядам, которыми обменялись стражники, они тоже.

Один из них воспользовался паузой в моей речи, чтобы подойти ближе, возможно, чтобы попытаться заставить меня замолчать, но я на это не повелся. Я полностью его проигнорировал.

— Граф Шипов, вы перешли черту приличия, послав ко мне своих убийц под покровом ночи, и я требую компенсации! Граф Шипов, выйдите и встретьтесь со мной как мужчина, вместо того чтобы прятаться как трус в своих стенах! Граф Шипов, я требую вашего внимания!

Мне нужно было отпустить звуковой разлом, по крайней мере, на мгновение. Это была сложная конструкция, и она истощала мои ресурсы. И кроме того, мне также нужно было дать графу мгновение или два, чтобы ответить.

Когда дверь осталась плотно закрытой, я глубоко вздохнул и снова сотворил звуковой разлом.

— Граф Шипов, если вы не выйдете и не встретитесь со мной, мир узнает вас как трусливого, бесчестного человека, которым вы и являетесь. Я дворянин, такой же, как и вы, и я требую, чтобы меня выслушали!

Я говорил четко, так, чтобы создалось впечатление, будто я готов стоять там всю ночь, крича так громко, что никто из его слуг или соседей, или даже сам граф, не сможет уснуть.

И, возможно, именно это и сыграло решающую роль. Потому что я как раз собирался снова начать кричать, когда дверь распахнулась. Высокая, высокомерная фигура самого графа Шипова появилась на верху лестницы, одетого в наспех накинутый плащ, его волосы были в очевидном беспорядке.

— Что все это значит! — прогремел он, изо всех сил стараясь сравняться со мной по громкости, но сильно не дотягивая. — Как вы смеете нарушать покой моего вечера!

Он изо всех сил пытался изобразить обиженную сторону. Но я на это не купился, и у него не было никаких шансов выиграть у меня в перекрикивании.

— Я смею, потому что вы первым нарушили мой вечер! — взревел я. — Я смею, потому что этот человек, этот убийца, ваш, и я предпочел бы, чтобы он истек кровью на вашем пороге, а не в моей гостиной! Я смею, потому что вы обидели меня, и, как я уже сказал, я здесь, чтобы потребовать компенсации!

Я лишил этого типа дара речи, и теперь он только сверлил меня взглядом издалека. Стражники стояли столбами, явно не зная, что предпринять. Я и не думал лезть к ним, держался по другую сторону ворот. Им оставалось изображать почетный караул, пока мы с графом продолжали обмениваться словесными залпами.

К этому моменту наша громкая перепалка привлекла внимание жителей окружающих домов. Соседние поместья, хоть их тут и немного, выглядели не менее помпезно, чем его. На балконах и во дворах мелькали фигуры стражников, слуг и прочей челяди, которые явно наслаждались бесплатным спектаклем.