Удар вызвал возгласы одобрения и крики восторга от наблюдавших. Я обернулся к Максиму.

— Что происходит? Что это такое? — спросил я.

Максим озадаченно посмотрел на меня, и я коснулся виска.

— Мой разум все еще немного расстроен. Большинство вещей знакомы, но некоторые кажутся мне странными. Как будто есть части мира, которые я просто не помню.

Максим кивнул, легко принимая мои слова. И почему бы ему не поверить? Для него я был тем же молодым человеком, которого он знал раньше. Если он не знал, что возможно для духа кого-то нового взять верх, почему он когда-либо подозревал бы, что именно это произошло?

В любом случае, он рассказал мне то, что я хотел знать.

— Это должно быть шоу боевого мастерства, — сказал он. — Фехтовальщик там его зовут Ярослав Косарь раньше он был предводителем бандитов. История гласит, что он устал от той жизни и искал работу у одного из дворян этих земель, которых он когда-то грабил, граф Шипов — вон тот, худощавый мужчина с ястребиным взглядом. Ярослав Косарь теперь работает его телохранителем, но также демонстрирует свое мастерство на этой арене.

Максим не успел договорить, как действие на сцене приняло новый оборот.

Толстяк с засаленными волосами выступил вперед, и тут же Ярослав Косарь отступил от закованного в цепи человека. Несчастный попытался отползти как можно дальше, но цепь не позволила ему даже добраться до края помоста.

— Дамы и господа! — проревел жирный засаленный тип, его лицо покраснело как свекла, а толстые губы растянулись в ухмылке. — Это завершает второй переворот склянки. Наш соперник все еще стоит, как видите, хотя сколько еще продержится — одному богу известно! Делайте ставки, делайте ставки! Протянет он еще один переворот склянки? Два? Или рухнет раньше?

В толпе началась суматоха, мужчины и женщины ринулись к букмекерам.

— Ставьте, ставьте! — продолжал толстый засаленный тип. — Мы даем хорошие коэффициенты!

Человек в цепях не был одаренным, и я понимал, что долго он не протянет.

— А кто это? — спросил я, кивнув на жертву.

Максим неожиданно проявил осведомленность об игроках этого представления, но на этот раз лишь пожал плечами.

— Слуга, возможно, из дома Шипова или его друзей. Наверное, совершил какую-то мелкую оплошность, и вот результат.

Максим явно не одобрял происходящее. Сжатая челюсть говорила о том, что он бы что-то предпринял, если бы мог.

— Это вообще законно? — спросил я.

— Городская стража закрывает глаза.

— Понятно.

Толстый засаленный ведущий собирался снова заговорить. Я знал, что могу просто пройти мимо и сделать вид, что ничего этого не происходит. В конце концов, это не мое дело. Но в моем мире, хотя у нас тоже были слуги, с ними редко плохо обращались, а если такое случалось, существовали процедуры, позволявшие им искать защиты.

Слуги не были собственностью. Они были людьми, и долг тех, кому они служили, состоял в заботе о них.

— Дамы и господа, бой продолжается! — объявил толстый засаленный тип.

Но я увидел достаточно. Здесь творилась несправедливость, а я был дворянином. Более того, я чувствовал возможность. Я повернулся к Максиму, пока толпа начала кричать в предвкушении, а человек в цепях жалобно заскулил.

— Если все пойдет так, как я ожидаю, у тебя появится шанс заработать. Поставь на меня, сколько сможешь без залога.

— Что? Что? — переспросил Максим, но я уже отвернулся и направился к помосту, расталкивая зрителей локтями.

— Поднимайся, псина! — рявкнул закованный в броню мужчина на свою жертву. — Давай хотя бы попытаемся устроить зрелище!

Игнорируя протесты тех, кого я оттеснил, я добрался до сцены. С этой стороны лестницы не было, но высота едва доходила до пояса, и для меня не составило труда упереться ладонями в край и подтянуться.

Как только я это сделал, толпа начала возмущаться. Крики мужчин и женщин требовали убраться с дороги. Но я еще не закончил.

Холодный пронизывающий ветер больше не отвлекал. Я заглянул внутрь себя, убеждаясь, что тело достаточно сильно для предстоящего, внося последние коррективы в энергоканалы и оценивая ману, которую смогу применить. Толстяк, который до сих пор болтал больше всех, оказался ближе всего ко мне. Он смотрел на меня с любопытством и снисходительностью и уже собирался снова открыть рот.

Я не дал ему такой возможности.

— Довольно! — рявкнул я.

Голос прежнего Владислава от природы был тихим, когда он говорил. Мой же от природы более жесткий. Но с ростом этого нового тела пришел определенный тембр, глубина голосовых возможностей, которыми я мог пользоваться. Единственное слово прозвучало громко и властно, с полным авторитетом.

— Всем вам должно быть стыдно смотреть на такое зрелище и молчать! Это не состязание, не турнир равных! Это унижение, одаренный мужчина ведет себя не лучше обычного задиры по отношению к беззащитному человеку! Говорю — довольно! Я не позволю этому продолжаться!

Говоря, я оглядел толпу, изучая выражения лиц. Они выглядели растерянными, некоторые злились на вторжение, и лишь очень немногие проявляли тот стыд, на который я надеялся.

Ведущий и Косарь оба взглянули на графа, словно ища указаний, и именно он взял на себя ответ.

— Кто ты такой, чтобы стоять на моем помосте? — протянул мужчина, его голос был полон уверенности и жестокости. — Кто ты такой, чтобы вмешиваться в наказание моего слуги?

Я выпрямился во весь рост.

— Меня зовут Владислав Александрович Златомиров из рода Златомировых! А вы кто?

Максим уже назвал мне его имя, но лишним никогда не было получить подтверждение. За старания я получил лишь презрительную усмешку.

— Я твое сиятельство, щенок из Златомировых! Теперь я понимаю, что ты всего лишь мальчишка, поэтому из вежливости к собрату-дворянину даю тебе пять секунд убраться с моего помоста, чтобы наше развлечение могло продолжиться.

Я внимательно изучил его.

— А если откажусь?

— Тогда мой человек тебя уберет, а наши добрые люди получат гораздо больше развлечений, чем ожидали. Они увидят, как дворянина швыряют с помоста и колотят учебным мечом в придачу.

Мое лицо озарила холодная улыбка. Все развивалось именно так, как я ожидал.

Человек в цепях смотрел на меня со смесью отчаяния и отчаянной надежды. Ведущий разглядывал меня словно жука, которого хотел раздавить. Выражение лица Косаря за забралом было неразличимо, но я чувствовал ману, пульсирующую в его энергоканалах.

Он жаждал преподать мне урок, так же как жаждал продолжить наказание слуги. По этому единственному взаимодействию я не знал человека, но ясно было, что он получает удовольствие от причинения боли другим.

Большинство зрителей не знали, что думать. Некоторые смеялись. Некоторые начали выть, требуя крови, неважно чьей. Но большинство просто наблюдали, ожидая, что произойдет дальше.

Максим все еще стоял в глубине толпы с ошеломленным выражением лица. Я подмигнул ему, хотя из-за расстояния он мог этого не заметить. Затем повернулся и посмотрел прямо на графа Шипова.

— Это недостойно дворянина. Это ниже вашего достоинства и позорит не только вас, но и всех нас, в чьих жилах течет дворянская кровь. Умоляю вас в последний раз, покончите с этим безобразием и оставьте это дело!

— Щенок паршивый! — взревел граф.

Очевидно, мои комментарии задели его за живое, а именно этого я и добивался. Он сделал жест в сторону Косаря, и закованный в броню мужчина шагнул ко мне, а толстый засаленный ведущий быстро убрался с дороги.

Но я молнией выхватил собственное оружие. Единственный стальной меч на помосте, хотя у Косаря на боку висел кинжал. Принял защитную позицию.

Я снова заговорил прямо с графом.

— Если у вас так мало чести, что вы намерены продолжить это так называемое развлечение, тогда предлагаю следующее. Ваш слуга не боец. А я — да. Я встану на его место и буду сражаться с вашим человеком от его имени!