А. А. Воейковой* Очарованье красоты В тебе не страшно нам; Не будишь нас, как солнце, ты К мятежным суетам; От дольней жизни, как луна, Манишь за край земной, И при тебе душа полна Священной тишиной. Лиде*
Твой детский вызов мне приятен, Но не желай моих стихов: Не многим избранным понятен Язык поэтов и богов. Когда под звонкие напевы, Под звук свирели плясовой, Среди полей, рука с рукой, Кружатся юноши и девы, Вмешавшись в резвый хоровод Хариты, ветреный Эрот, Дриады, Фавны пляшут с ними И гонят прочь толпу забот Воскликновеньями своими, Поодаль Музы между тем, Таяся в сумраке дубравы, Глядят, незримые никем, На их невинные забавы; Но их собор в то время нем. Певцу ли ветренно бесславить Плоды возвышенных трудов И легкомыслие забавить Игрою гордою стихов? И той нередко, чье воззренье Дарует лире вдохновенье, Не поверяет он его: Поет один, подобный в этом Пчеле, которая со цветом Не делит меда своего. К… («Как много ты в немного дней…»)* Как много ты в немного дней Прожить, прочувствовать успела! В мятежном пламени страстей Как страшно ты перегорела! Раба томительной мечты! В тоске душевной пустоты, Чего еще душою хочешь? Как Магдалина плачешь ты, И как русалка ты хохочешь! Весна («На звук цевницы голосистой…»)* На звук цевницы голосистой, Толпой забав окружена, Летит прекрасная весна; Благоухает воздух чистой, Земля воздвиглась ото сна. Утихли вьюги и метели, Текут потоками снега; Опять в горах трубят рога, Опять зефиры налетели На обновленные луга. Над урной мшистого Наяда Проснулась в сумраке ветвей, Стрясает инеи с кудрей, И, разломав оковы хлада, Заговорил ее ручей. Восторги дух мой пробудили! Звучат и блещут небеса; Певцов пернатых голоса, Пастушьи песни огласили Долины, горы и леса. Лишь ты, увядшая Климена, Лишь ты в печаль облечена, Весны не празднуешь одна! Тобою младости измена Еще судьбе не прощена! Унынье в грудь к тебе теснится, Не видишь ты красы лугов. О если б щедростью богов Могла ко смертным возвратиться Пора любви с порой цветов! Веселье и горе* Рука с рукой Веселье, Горе Пошли дорогой бытия; Но что? – поссорилися вскоре Во всем несходные друзья! Лишь перекресток улучили, Друг другу молвили: «прости!» Недолго розно побродили, Чрез день сошлись – в конце пути! К…о* Приманкой ласковых речей Вам не лишить меня рассудка! Конечно, многих Вы милей, Но вас любить плохая шутка! Вам не нужна любовь моя, Не слишком заняты вы мною, Не нежность, прихоть Вашу я Признаньем страстным успокою. Вам дорог я, твердите Вы, Но лишний пленник вам дороже, Вам очень мил я, но увы! Вам и другие милы тоже. С толпой соперников моих Я состязаться не дерзаю, И превосходной силе их Без битвы поле уступаю. Девушке, имя которой было Аврора* Выдь, дохни нам упоеньем, Соименница зари; Всех румяным появленьем Оживи и озари! Пылкий юноша не сводит Взоров с милой, и порой Мыслит, с тихою тоской: «Для кого она выводит Солнце счастья за собой?» Эпиграмма («Как сладить с глупостью глупца?..»)* Как сладить с глупостью глупца? Ему впопад не скажешь слова; Другого проще он с лица, Но мудреней в житье другого. Он всем превратно поражон, И всё навыворот он видит: И бестолково любит он, И бестолково ненавидит. В альбом («Когда б избрать возможно было мне…»)*
Когда б избрать возможно было мне Любой удел, любое счастье в мире, Я б не хотел быть славным на войне, Я б не хотел играть на громкой лире, Я злата бы себе не пожелал; Но блага все единым именуя, То, дайте мне, богам бы я сказал, Чем Д. . . . . . понравиться могу я. |
