Я удивленно посмотрела в ту сторону и увидела, как из кустов появилась ещё одна кошка. Но размер её был настолько большим, что мне показалось, что она не уступит в высоте и длине небольшому мулу.

Громадная кошка приближалась, а я в этот миг думала о том, куда же попала. Остолбенев смотрела, как она остановилась возле меня и потянула носом, принюхиваясь ко мне.

Мне впервые встретились такие большие кошки, но испуга не было, было лишь удивление. Большая кошка в этот момент наклонилась и лизнула ту, что поменьше. А затем подняла морду, и вновь посмотрела на меня.

И тут у меня в животе у меня заурчало, очень давно уж я не ела. Большая кошка, вновь удивив меня, лизнула мне сначала пораненную руку, а затем ещё и лицо.

А затем она подхватила маленькую кошку за загривок зубами и потащила её в сторону кустов. Тут я уж поняла, что маленькая это её котёнок.

Мне ничего не оставалось, как пойти за ними. Возможно, я найду немного еды, или хотя бы воду. И действительно, вода была в большом глиняном корыте. Рукой, зачерпывая воду, я напилась.

Кошки в это время расположились на песке поблизости, а котёнок усердно наминая живот матери, пил молоко.

Я стала осматриваться, внимательно посмотрев на решетку, она была за кустами. Поднявшись на ноги, пошла к ней и затем медленно прошлась вдоль неё, и как оказалось, вернулась к месту с которого начала обход. Тут только я поняла, что это большая клетка, в которой живут эти две кошки.

Скорее это даже целый загон, с кустами, камнями и даже с небольшой пещеркой — домом для кошек.

Мне ничего не оставалось, как поискать еду и вскоре я её нашла. Это были куски сырого мяса, и оно уже было сильно заветренным. Есть хотелось сильно, да и что я только не ела пока жила в храме, я взяла этот кусок и впившись зубами, оторвала маленький кусочек и принялась жевать. С трудом проглотила и повторила это ещё два раза. Именно в этот момент послышались голоса людей и шум возле решетки.

Спрятавшись за кустами, я стала наблюдала за людьми, они подошли к решетке и стали просовывать сквозь неё новые куски мяса. Накидав достаточно много, они подняли корзины с каменной дорожки и понесли их дальше. Я успела заметить, что в корзинах были ячменные лепешки, виноград, инжир и финики.

Когда они ушли, я направилась к решетке и вновь перелезла через верх и опустилась на землю. Побежала по дорожке за этими людьми, я собиралась своровать лепёшку и немного фруктов. В своё оправдание думала о том, что там так много всего этого, что никто и не заметит.

Через небольшое расстояние от загона с большими кошками, люди с корзинами остановились и вновь через прутья уже другой решетки стали забрасывать в очередной загон фрукты. Они накидали достаточно много, и с остатками еды в корзинах, направились дальше.

Я же замешкалась, раздумывая над тем, лезть ли в загон или бежать за людьми с корзинами?

Нет, в загон лучше не стоит. После больших кошек, там могут быть, например большие павианы или ещё кто. Неизвестно как они меня примут, я не раз слышала, что они могут сильно покусать.

Упустив время, я побежала за теми, с корзинами. Но увидела только, как они открыли какую-то дверь и скрылись внутри. Добежав до этой самой двери, я немного прислушалась.

Тишина была за ней, а потому приоткрыла её немного, осмотрелась и шагнула внутрь.

Верховный жрец возвращался к фараону с пустыми руками. Девчонку так и не удалось найти, а потому опасаясь гнева фараона, он оставил сына у своего старого друга. Друг этот был владельцем больших садов в Тинисе, он поставлял фрукты и овощи ко двору самого фараона.

— Сенр, я оставлю у тебя сына, но когда вернусь за ним, не знаю, — обратился Удиму к другу.

— Что это значит? — тот был удивлен.

— Над ним висит смертный приговор, гнев фараона, — ответил жрец печально.

— Удиму, насколько нужно, оставляй. У меня только дочери, и твой сын будет мне за сына. Друг, я всё для него сделаю, ничем не обделю.

— Благодарю, — произнес жрец и печально посмотрел на сына.

— Хотепсехемви, я не знаю когда смогу за тобой вернуться. Нужно переждать гнев фараона. Прими это как урок сдержанности, и следующий шаг в твоём обучении.

— Хорошо, отец — печально, но сдержанно ответил мальчик.

Расставшись с сыном, верховный жрец поспешил во дворец фараона.

К его удивлению, дворец был торжественно украшен, повсюду была слышна музыка, танцовщицы услаждали взор своими плавными движениями. Сердце жреца в страшных предчувствиях сжалось, он ожидал ужасного гнева фараона. На его памяти он не раз уже видел, как Каа может быть беспощаден в своем гневе.

Поднимаясь по высоким ступеням в торжественный зал дворца, он обратил взор на расписные рельефы на стене. Да, это был именно расписной рельеф, а не фреска. Стены сначала вырубались в известняковой породе, затем покрывались слоем специального штукатурного раствора. После чего наносились линии иероглифов и рисунков. Затем — вырезались. И, только после этого, расписывались.

Этот сюжет был символичным[1]. Два бога, царь богов Ра и богиня Хатор. Вообще-то, Хатор — богиня любви, наслаждений и красоты. Здесь она представлена, как добрая богиня Аментет[2] — защитница всех усопших и надежда всех воскресших. Ведь мало попасть в Загробный Мир. Надо его пройти, избежав страшных демонов и бездонных пропастей, ядовитых змей и скорпионов, голодных призраков и опасных миражей. Помогает в этом именно Аментет.

Ну, а Ра, как царь богов, благ настолько, что сам каждую ночь спускается в иной мир, чтобы одарить его беспроглядную тьму своим животворным светом. Посему, в Книге Мёртвых восславить его призвана целая «литания» — огромный перечень титулов Владыки Вселенной.

Задумавшись, Удиму упустил момент, когда фараон вступил в залу и направился к своему трону.

— Фараон Верхнего и Нижнего Египта, владыка земель… — зазвучали титулы фараона.

Верховный жрец очнувшись напряженно наблюдал, как Каа,а усаживался на каменный высокий трон. Он уже не сомневался, что не выйдет из дворца живым.

[1] Описание взято с одного из трех рельефных росписей в гробнице Нефертари(значение имени — та, ради которой светит солнце) любимой жены Рамзеса II.

[2] Аменте́т — в египетской мифологии богиня Запада (то есть царства мёртвых) и плодородия, покровительница умерших.

Изображалась в образе женщины со своим иероглифом «запад» («аментет») на голове. Она, как покровительница умерших, протягивала к ним руки, встречая их в царстве мёртвых. В период Нового царства образ Аментет сливался с образом богини Хатор(Хатхор), которая также называлась «владычицей прекрасного запада».

Египет 2900 год до н.э. Тинис, дворец фараона.

Шагнув за дверь, я оказалась в длинном коридоре, он был освещен несколькими факелами, но всё же в нём было сумрачно. Растерялась, не зная куда идти, сделала пару шагом в левую сторону, и вдали увидела дверь.

Направилась к ней, она оказалась не заперта, я вошла. Внутри вдали увидела, как прошел человек. Мне ничего не оставалось, как пойти в ту сторону, невыносимо хотелось есть.

За дверью оказался ещё один коридор и вновь на стенах были факелы, я прошла по нему и повернула в следующий. В этом коридоре, уходящем в темноту, факелов было ещё больше, сделав шаг по нему, я боязливо поёжилась, смелость покинула меня.

Каждый мой новый шаг, отдавался в моём сердце, колени тряслись, и потому шла медлено, пытаясь рассмотреть, что в конце очередного коридора

И вдруг я услышала звуки, и как мне показалось голоса и тут же испуганно замерла, не зная бежать или остаться на месте. Ещё ничего не решив, я увидела как из темноты вышли два человека. Как мне показалось, от страха, громадного размера мужчины. Пока я смотрела на них, появились ещё двое.

Страх сковал меня и я только и могла, что смотреть как они приближаются.