Мне пришлось приложить не мало усилий, чтобы сдержать себя, того требовали традиции и мой долг. Всё что я смогла сделать, это поприветствовать, вошедших в ворота, подняв голову и слегка кивнув.

Охан поднял руку в приветствии, только ему из всех присутствующих было такое позволено, как семету фараона. Но он проявил большое преклонение и спустился на землю.

— Великая, мы вернулись с победой! — прогремел его голос.

Было видно, что ему не легко, он уставший.

Я произнесла несколько слов, стоявшему рядом со мной Сехету, чтобы он огласил их от моего имени.

— Великий фараон Снеферка, благодарит своих воинов! Фараон дарует всем награды, каждому воздастся. А сейчас идите по домам, отдохните и порадуйте родственников, жён и детей. Завтра будет праздник!

Произнес Сехет это громко, чтобы все слышали.

— Великий! Великий! — воины приветствовали меня и после направились в город.

Мне нужно было уйти, того требовал церемониал. Но я вновь его нарушила, остановилась и посмотрела на светловолосого, того что въехал в ворота первым из странных воинов, стоял и смотрел на меня. Я замерла, задумавшись.

За спиной Сехет, шумно выдохнул и опомнившись, я повернулась уходить. Во время поворота, мой взгляд скользнул по Охану, стоявшему у одного из палантинов.

Я направилась в сопровождении охранников по коридору дворца внутрь, туда где стоял мой трон. Сехет исполняя свои обязанности остался там, чтобы узнать всё о произошедшей битве и рассказать об этом мне.

Усаживаясь на трон, я от усталости и напряжения, тяжело вздохнула.

— Великий! — голос Охана никогда не спутаю с другими.

Я махнула рукой отпуская охрану, но они уже сами завидев бывшего начальника стражи, направились на выход.

— Расскажи… — выдохнула, а сама поправила тяжёлое оплечье на плечах и сняла пшент с головы.

Встав с трона обняла Охана, после чего показала сесть рядом.

— Великая мы победили, но… Если бы не Хотепсехемви…

— Мятежник? Что?

— Если бы не он… Он хороший воин. Лучший!

— Хватит его восхвалять! — выкрикнула я недовольно, так что даже Охан отпрянул.

Я опустила голову. пытаясь с собою справиться.

— Прости меня наставник.

— Нефе, моя девочка, я знаю что тебе тяжело…

— Что же сделал этот Хотепсехемви?

— Уаджи послушался его, и выстроил воинов, так как он сказал. А в решающий момент воины пришедшие с Хотепсехемви, атаковали хананеев сбоку и внесли перелом в битве. Если бы не он, мы бы все там полегли.

Выслушала его молча, понимая, что он прав.

— Уаджи погиб? — я тревожно посмотрела на друга.

— Нет, Нефе. Вернулся с нами, только очень тяжел, он в палантине.

— Хочу его видеть, идем, — вскочила я забывшись.

— С ним Мерит, дай ей время, — остановил он меня.

— Куда он ранен? — я вновь села на трон.

— Он лишился руки, и на ноге сильная рана, — устало произнес Охан.

— Как это случилось? — нахмурилась я, зная, что его должны были окружать воины охраны.

— Он бросился на помощь Хотепсехемви…

— Мятежнику? — удивилась я.

Внутри у меня было смятение. Благодарность за помощь в борьбе с хананеями и жажда смерти предводителю мятежников. Гибель Хотепсехемви в битве, избавила бы меня он сильного противника.

— Они дружат с юности, Уаджи поступил, как истинный друг.

Я задумалась, пытаясь понять когда Уаджи мог встретиться с Хотепсехемви. Это верно случилось в войске фараона, где они вместе начинали обучаться воинскому искусству.

— Охан иди, отдыхай, — произнесла я, положив руку на его руку.

Он ушёл, а я провалилась в тяжелые думы-сомнения и не услышала как вошёл Сехет.

— Великий…

— Сехет, говори, — прервала я его преклонение.

Мой верный тиату саб тиату рассказал мне какими усилиями удалось достигнуть победы. Помощь мятежников во главе с их предводителем, внесла решающую роль. Если бы не они, не видать моему войску победы.

— К моему удивлению, с ними был ещё и отряд шумер, — задумчиво произнес Сехет.

На его лицо легла озабоченность, я заметила это и спросила:

— Что ещё? Говори.

— Главный, по имени Джумузи, просит вашего внимания. Но я ему отказал, он недостоин тратить ваше драгоценное время Великий фараон…

Он вновь начал произносить мои имена.

— Сехет, остановись, — произнесла я жёстко.

— Ты сейчас тратишь его не меньше. Ты знаешь меня хорошо, но всё равно будто специально делаешь по своему. Моё имя для близких мне людей Нефе, и так будет всегда, пока не прервётся мой путь. Я Нефе, пока не вступлю на путь перерождения.

— Прости Великий…

— Сехет, я тебя прошу.

— Нефе… — произнес он тихо и смущенно.

— А кто этот воин светловолосый? — не сдержала я любопытства.

— Это люди издалека, так сказал шумер.

— Это не хананеи, не их послы? — я пыталась понять.

— Нет, они с шумером.

— Сехет, позаботься, чтобы у шумера и людей с ними, было всё. И пусть жрецы-лекари помогут раненым.

— Я всё сделаю Великий… Нефе…

— И пусть шумера проводят ко мне. Я его знаю и хочу видеть.

Сехет ушёл, я вновь одела пшент на голову и немного поправила оплечье, золотые пластины давили на грудь, ведь сделаны они были под мужскую широкую и плоскую.

Оплечье было изготовлено из нанизанных золотых пластин и бус с плоской застёжкой сзади, от которой на спину спускалась золотая кисть из цепочек и цветов, удивительно тонкой и изысканной работы. Ещё одно более массивное и длинное оплечье было из из многочисленных рядов бус, драгоценных камней. Последний из камней, на плечах и нижний, имели каплевидную форму, остальные были круглыми. Его же украшали две головы сокола. Это оплечье держалось на двух шнурках, и завязывались они на спине.

Помимо ожерелий, фараон должен одевать нагрудное украшение с изображением храма, на двойной золотой цепи. А ещё три пары массивных браслетов украшали руки и ноги: запястья, предплечья и щиколотки ног.

Вместо схенти, я одевала, удивляя и восхищая всех вокруг, тончайшую тунику, подвязывая поясом из золотой цепочки.

Фараон, то есть я, не в коем случае не мог показывать свои волосы, поэтому сверху всегда надевала парик, с подвесками и диадемой, обвитой золотой коброй, голова которой была поднята над серединой лба.

И конечно далее надевалась одна из корон. А ещё все фараоны носили бороду, это было неотъемлемой частью церемониального наряда. Накладную бороду заплетали в косички и крепили к парику двумя подвязками.

Вот в таком виде я встречала вернувшихся с победой воинов, и сейчас ждала появления Джумузи.

В моих воспоминаниях звучал его голос.

Нефе, поверь, настанет миг, когда ты поймешь, вот то к чему ты шла. То, в чём и есть смысл и основа того, что ты ищешь. То, что нам предназначено Богами.

Наступило ли то, к чему я шла? Я шла к тому, чтобы занять трон отца и стать фараоном? Это предназначено мне Богами? Это мой путь?

Мои размышления прервал шум в коридоре, перед входом.

Нахмурившись я привстала с трона и именно в этот момент, послышались громкие удары и скрежет.

— Нефе!!! — это голос шумера.

— Пропустите его! — я постаралась громко.

— Великий! — произнес охранник перекрывший вход, стараясь не пускать никого внутрь.

— Я его жду, впусти, — удивленно посмотрела на него.

— Их двое… — охранник от натиска всё же упал, но тут же вскочил и вновь преградил вход.

Но я уже увидела вошедших. С шумером был светловолосый воин, удививший меня видом. Это был не молодой мужчина с длинными светлыми волосами. Назвать его старым я бы тоже не взялась. Было в нем что-то, что притягивало взгляд.

Уверенность, смелость и гордость. Это был явно не простой воин.

— Пусть приблизятся…

Воин охраны отошёл, но встал поблизости, выполняя свой долг.

— Приветствую тебя Великая Нефе! — произнес шумер, на своем языке. И я порадовалась, что охранник не понимает его неподобающего обращения.