После продолжительного отдыха в Тушпе, мы направились к Великой Зелени.

При подходу к побережью, небо заволакивают облака, а горные склоны позади нас накрываются туманом.

Мне печально и одновременно радостно, я сделала то что хотела. Я возвращалась домой, наполненная увиденным. Ощутившая вкус свободы, принявшая и понявшая все несовершенства и совершенства бытия. Истина она такая разная и весь смысл нашей жизни, это стремление к ней.

Мы возвращались, барисы вышли в воды Великую Зелень, взяв направление в сторону Черной Земли. Долгим и тяжелым был наш обратный путь в Черную Землю. Думузи остался в Тире, мы тепло с ним простились. Я надеялась, встретиться с ним ещё раз на этом жизненном пути.

Вновь удача нам сопутствовала и мы успешно преодолели Уадж-Ур и вошли в Итеру аа[1].

Здесь воины во главе с Оханом, не спускали глаз с берегов. Никто из нас не знал, что произошло в мятежном септе. Я же намеревалась пристать к берегу, и хоть что-то узнать о меше Хотепа, и конечно же о нём самом.

На берегу иногда мы видели египтян, они смотрели на нас, но враждебности не показывали. И вот в одном таком месте я решилась, и приказала Охану, отправить пару воинов, разузнать судьбу семьи наместника септа и начальника меши.

Воины расспросили жителей местных земель и вернулись с обнадёживающей новостью. Хоть мой наставник и был против, но я не послушалась его и решила, что мы пристанем к берегу у дома наместника септа.

И как только издали мы увидели дом наместника, барисы направились к побережью.

Дома знатных людей были окружены садом, где росли фиговые деревья, пальмы и сикоморы, иногда даже были виноградники. Дом наместника септа был построен так же. Так же во внутреннем дворе располагались беседки и был выкопан пруд с облицовкой. У всех богатых египтян дома были огороженные высокими стенами. Так же всегда было два входа, главный и для слуг. От главного входа к двери дома вела дорожка.

Воины шедшие первыми осторожно ступили на эту дорожку и стали осматриваться. Охана насторожила тишина вокруг, в саду не было слышно птиц и криков обезьян. А ещё было удивительно то, что слуг совсем не было видно. А они должны были выполняли работы, как в доме, так и в саду,

Стояла напряжённая тишина, Охан махнул рукой и они пошли дальше к дому. Мы ждали их возвращения на побережье, готовые отплыть если будет опасность.

Но спустя какое-то время, воины вернулись и рассказали, что дом пуст, все его покинули. Охан не поверил им и вновь вместе с ними отправился всё осматривать.

Когда уже он вернулся, то и я вошла внутрь двора, и направилась в дом через главный вход. К моему удивлению внутри дома было спокойно, всё стояло на своих местах, будто бы хозяева вышли ненадолго и скоро вернутся.

Кровати, кресла, стулья и ларцы и другие важные предметы обстановки стояли на местах. Столы, со стоящими на них сосудами из алебастра и иного ценного камня, а также из меди, или золота и серебра, находились на подставках, приподнимавших их над полом. Полы были устланы коврами, на которых когда-то сидели гости, особенно женщины, которые предпочитали их креслам и стульям.

Всё было на местах, только вокруг никого не было.

Моё решение остаться на ночлег в доме удивило Охана, думаю я бы и сама не решилась на это если бы не Таурт. Да, именно она повела меня за собой.

Так случилось, что на двери одной из комнат в доме, кто-то нанёс рисунок. Изображение бегемотика[2], как две капли воды похожего на моих. Моя покровительница, одна дарованная мне Хотепом, а вторая отцом всегда были со мной.

Посмотрев на Таурт на двери, я взяла в руку статуэтки богини висевшие на шее. В ладони разливалось тепло. Я прикрыла на мгновение глаза и мне привиделось лицо Хотепа. Улыбка, была моим ответом на его взгляд черных глаз. Любимое лицо исчезло и появился строгий взгляд отца. Очнувшись, я открыла глаза и посмотрела вновь на изображение богини деторождения.

Шагнув, я рукой открыла дверь. То что увидела там, вызвало улыбку и я вошла внутрь.

Это была комната детей, в ней стояла колыбель, рядом были две лежанки для детей постарше[3]. Чуть в стороне в темной нише, взрослое ложе, думаю для служанки няни.

Тишина в доме была гнетущей, никто не знал где наместник и его семья. Оставалось надеяться, что он временно покинул свой дом и вскоре вернётся.

Я устроилась на отдых в детской, завтра с утра мы вновь продолжим путь. В Тинис, мы должны вернуться до времени засухи, когда Итера аа обмелеет.

Мне не спалось, несмотря на усталость. Переживания, тревоги не оставляли меня ни на миг. Я так и не смогла уснуть, а потому встала и решила прогуляться по саду вокруг дома.

Моя прогулка затянулась, ушла я довольно далеко к высокому берегу Великой реки. Там я остановилась под кроной молодой пальмы. Стояла облокотившись на ее ствол и думала о том, что ждет меня впереди.

Задумавшись, слишком поздно услышала шаги за спиной. Резко повернувшись в темноте, увидела блеск топора.

— Боги помогите…

Мне не дали договорить молитву, резко схватив за руку дернули на себя.

— Ты…

Услышала я знакомый голос и не поверив своим ощущениям, тихо выдохнула:

— Хотеп?

И меня тут же обняли, погрузив в теплоту своего тела.

— Нефе, моя Нефе.

Я остолбенев стояла и с трудом приходила в себя. Не могла понять, как он здесь оказался и почему замахнулся на меня топором.

— Я принял тебя за другую, прости меня.

Он крепче сжал меня в объятиях, и продолжал говорить.

— Любимая, как ты оказалась здесь. Почему ты здесь, а не в Тинисе?

— Ты… Почему… — я показала рукой на топор.

— Это мой долг, не бойся, тебе ничего не угрожает. Я не знал. что ты здесь.

Забыв про всё на свете мы стояли обнявшись, и мне казалось, что наши сердца будто бы слились и поют одну мелодию.

— Хотеп, я так боялась за тебя, слышала про мятеж.

— Нефе у меня всё хорошо. Я очень скучал по тебе, — опустив топор, он приконулся руками к моим волосам.

— И я скучала…

А дальше мы не говорили, слов не было, только поцелуи и жар объятий.

Совсем забыв о времени, мы очнулись, только когда Ра вышел в новый путь.

— Нефе, ты идешь со мной, — Хотеп взял меня за руку.

— Я не могу… — испуганно произнесла в ответ.

— Со мной ты будешь в безопасности. Ты же хочешь быть со мной? — черные глаза полыхнули опасным огнём.

— Я не могу так… Пойми меня, Хотеп.

Хотеп стоял и сверлил меня взглядом.

— Кто я буду рядом с тобой? Куда ты меня поведешь? — я вновь не осмелилась признаться.

— Я люблю тебя, Нефе. Ты будешь со мной, будешь любимой.

Хотеп ещё не называл меня любимой. Он не говорил до того ещё о любви.

И со страха я потеряла дар речи. Страшно было шагнуть из детство, страшно было взрослеть.

— Хотеп…

— Ты не хочешь идти со мной? Не любишь? — в его голосе ласка сменилась жесткостью.

Молчала, руки тряслись и дыхание сбилось. Пришло понимание, что Хотеп стал взрослым мужчиной, и готов был шагнуть дальше. Я же была только на пороге.

— Хотеп, я люблю тебя, — я шагнула.

Ответом Хотепа были поцелуи, жаркие и мне казалось уносящие меня ближе к Ра.

— Идем, — он вновь потянул меня за собой.

— Нет, — твердость в моём голосе, прозвучала неожиданно.

— Нефе, ты что не понимаешь? Сами боги дали нам шанс быть вместе.

— Нет, это ты не понимаешь, что говоришь. Ты же сейчас лишаешь меня всего… Кто я буду рядом с тобой?

Хотеп напряженно смотрел на меня, и вдруг опустился на колени.

— Прости… Прости любимая.

Я опустилась рядом с ним и обняла.

— Я сделаю все, чтобы ты была счастлива рядом со мной. Нужно время…

Хотеп обнял меня, мы молча сидели обнявшись. И вдруг он очень волнуясь заговорил.

— Послушай Нефе, осталось немного, я почти собрал выкуп. Вскоре я приплыву в Тинис, там будут составлять договор… и я заберу тебя, как жену.

Я помахала согласно головой, лишь бы он успокоился.