Возле заборчика действительно слонялся Андрей, ходил взад-вперёд как маятник, изредка поглядывая на дом.

Это немного осложняло задачу, ведь Таня рассчитывала призвать карузлика, чтобы тот провел её к Чуре. И уже от неё перенестись сначала домой, а потом — в особняк. И вот теперь присутствие Андрея всё изменило.

Таня зажмурилась, мысленно воссоздавая перед собой улицу и внешний вид особняка, но возникшая было картинка распалась на помехи. А из рюкзака прозвучал довольный смех курнели.

— Ты умна. Да я тоже не дурница! Придержу, заторможу-у-у, не выпущу-у-у!!!

Бабка врала — она не могла помешать Тане.

Это её не отпускало от себя место, в котором неупокоенной ведьме было позволено существовать.

Таня не подумала об этом сразу и теперь немного занервничала, пытаясь понять — что делать дальше.

Из зазеркалья так просто человека не вытащить, обязательно нужно сделать обмен. Вместо девочки Таня отправила туда её нелюбимую куклу. Вместо Зоси собиралась перенести что-нибудь из вещей девушки, хотя и не знала наверняка — сработает ли это.

Обмен должен был быть равноценным, и когда Прасковья попыталась проникнуть в дом, Таня сообразила — что она послужит отличной заменой Зосе!

И, к сожалению, не учла очевидного.

— Ну что, съела-выкусила? — продолжала веселиться ведьма. — Не поможет тебе ни твоя сила, ни твой скудный умишко!

И заверещала довольно, когда в дверь грохнул Андрей:

— Баба, ну, где ты там? Открывай мне!

— Вот и внучек пожаловал! Начнёт стучать да бренчать! Не даст тебе покою!

— Баба! Что там? Почему не отзываешься?? — поорал колдун и ударил по двери ногой.

— Тута я, внучечек! — истошно застрекотала курнеля. — Оплела меня гадзючка сетями, перехитрила старую!

— Тётка Фила! Да ты чего там творишь?!..

— Не Фила тут. Самозванка. — забилась внутри рюкзака бабка. — Против самозванки лисунова помощь нужна! Пойди. Приведи. Поторопись…

Удары прекратились. Было слышно, как Андрей топчется снаружи и вздыхает. Вероятно, идея позвать лисуна не слишком ему понравилась.

— Чего ждёшь? Отправляйся!

— А если он откажет?

— Так сделай, чтобы не отказал! Посули ему… — бабка захрипела, когда Таня слегка передавила ей горло, и больше не отозвалась на крики Андрея.

Вместо неё начал нервно посвистывать цвыркун — испугался прихода лисуна.

Проследив в окно, что Андрей ушёл, Таня вырвала у себя волосок, завязала на конце петелькой и, не вынимая из рюкзака курнелю, отвернула платок Чуры да набросила на шею ведьмы импровизированное лассо. Второй конец прядки Таня привязала к ножке стола, а потом перевернула рюкзак. Вывалившаяся из него курнеля немедленно попыталась взлететь, но новая ловушка не отпустила ведьму.

Тонкая волосинка больно давила на горло, и после пары неудачных попыток, курнеля притихла, нахохлившись на полу.

— Посиди и подумай над своим поведением, — велела ей Таня, а потом резко дёрнула за кончик хвоста, выдрав из него приличных размеров клочок.

— Арххх-ха-а-а… — ведьма подскочила от боли и тут же зашлась кашлем.

А Таня, зажав добычу в руке, прошептала в платок:

— Чура! Вы слышите? Мне нужно к вам!

— Слышу. Слышу! Давно меня так не развлекали… — слабо донеслось до Тани. — Ты повяжи на голову платочек мой да скажи, чтобы перенёс к хозяйке.

Таня так и поступила.

И после минутной темноты и глухоты поняла, что сидит на поваленном стволе посреди леса, а перед ней стоит баба с зашитым ртом и машет руками, приглашая её пройти в притаившийся среди травы да кустов домик.

Чура встретила Таню с улыбкой, но поговорить им не удалось — поджимало время.

Поблагодарив хозяйку за помощь, Таня представила подаренную ведьмой картину, и когда прозрачный прямоугольник возник в воздухе, без раздумий нырнула в него головой вперёд. Чура едва успела сунуть ей в руку тонкий прутик и крикнуть, что он может выполнить только одно желание.

Оказавшись у себя, Таня едва отбилась от расспросов Томочки-Тонечки, попросила её заварить кофе покрепче, чтобы прояснить голову. Сама же наскоро умылась, и, постукивая прутиком о столешницу, задумалась над очередностью предстоящих действий.

Задача предстояла более сложная, чем в случае с девочкой.

Чтобы вернуть Зосю, Тане нужно было обязательно явиться в особняк, найти зеркало, через которое затянуло подругу и уже перед ним провести обряд обмена.

В успехе Таня не сомневалась. Её лишь немного напрягало присутствие в особняке Петьки. Она не знала наверняка — в каком он сейчас состоянии, не превращён ли в кого-то, поэтому на всякий случай решила запастись настойкой из корня лопуха и иссопа, помогающей обездвижить нечисть. Настойки оставалось совсем немного — на четверть пузырька, но Таня рассчитывала, что этого хватит.

Кофе сильно горчил — Томочка переборщила с крепостью. И это было даже хорошо — Таня сразу почувствовала себя бодрее.

Она твёрдо решила, что обойдётся своими умениями и знаниями, и только в самом крайнем случает подключит в помощь ведьмину силу.

Рюкзак остался в доме Филониды, сумку тащить тоже не хотелось, поэтому Таня рассовала по карманам курточки пузырёк с остатками настойки, платок Чуры, и клок из хвоста курнели. Прутик оказался длинноват, и она взяла его в руку.

— Возвращайся, хозяйка… — прошептала Томочка-Тонечка.

— Непременно вернусь! — улыбнулась ей Таня и, помахав на прощание, ушла.

До особняка она добиралась пешком. Погода стояла чудесная, лето радовало прохладой и недавним дождём.

Таня позволила себе немного расслабиться и просто шла, наслаждаясь запахами свежести и растущих вдоль улицы розовых кустов.

Некоторое время она постояла возле особняка, разглядывая изменившийся после ремонта фасад. А потом приложила руку к стене, пытаясь почувствовать, что происходит внутри дома.

Пыль. Одиночество. Пустота.

И голод, сильный голод!

Дому требовалась очередная подпитка.

Не означало ли это, что время потеряно, и Зосю поздно спасать??

Таня прислушалась внимательнее, почти распластавшись по стене.

Где-то в глубине раздавалась едва различимая пульсация. Возможно, то был стук Зосиного сердца. И этот звук вернул Тане надежду.

Дверь отворилась легко — дом охотно впустил её внутрь.

Таня, не сдержавшись, ахнула, увидев разруху, запустение и чёрные потеки краски на окнах.

От ремонта и реставрационных работ не осталось и следа.

Поломанная старинная мебель, отслоившиеся полосами обои, выцветшие затертые до дыр ковры под сваленным хламом, разбитая лампочка, свисающая с потолка на длинной проржавевшей цепочке. Запах плесени и тлена.

Казалось, что здесь не осталось ни одной уцелевшей вещи, и Таня почувствовала противный холодок внутри, испугавшись, что зеркало, через которое утянуло Зосю, тоже окажется разбитым!

Встряхнувшись, она медленно стала подниматься по лестнице. Ступени прогибались под ногами, издавая жалобные стоны.

Добравшись до площадки, Таня остановилась, привлеченная слабым движением в затянутой паутиной нише. Немного помедлив, всё же подошла поближе, пристально вглядываясь в густое переплетение посеревших от пыли нитей.

Ступени позади будто бы всхлипнули, заставив Таню подпрыгнуть от неожиданности.

Разозлившись на собственную нервозность, она прищёлкнула пальцами, привычно вызывая маленький огонёк, а потом поднесла его поближе к паутине.

За спиной снова раздался всхлип, и пол дрогнул под чьими-то шагами.

И когда Таня собралась обернуться, на её плечо легла тяжёлая как камень рука.

На неожиданное прикосновение Таня среагировала мгновенно — потянув из кармана пузыречек, сорвала с него крышечку и плеснула за спину остатки защитной настойки.

Позади не раздалось ни звука, но тяжесть заметно ослабла.

А потом Таню резко развернуло и подтолкнуло к ступеням.

Невидимые руки не собирались отставать: тянули за курточку, похлопывали по спине, упорно побуждая её спуститься. Однако в их прикосновениях не чувствовалось угрозы или желания навредить. Таню словно бы направляли в нужное место, и она не стала сопротивляться.