Поблагодарив Светку и отключившись, Таня едва не запулила сотовым в стену.

Зачем она сказала Зосе второе название цветка!

Ведь видела её состояние и понимала, что Зося может облажаться!

Дряква служила им со Светкой чем-то вроде пароля. Когда спрашивали именно её — Светка понимала, что клиенту нужны заряженные цветы. Таких в магазинчике было немного, и над каждым Таня предварительно проводила серьёзную обработку — поливала особенной водой, делала соответствующую начитку, во много раз увеличивающую защитные свойства цветка.

Из-за собственной оплошности теперь придётся заехать к Светке и забрать то, что Зосе действительно нужно. И потом завезти к ней домой. Томочка уже пробила Зосин адрес и телефон, а Тонечка даже несколько раз набрала её, только вот сотовый оказался вне доступа.

Это был настораживающий знак, и Таня пожалела, что не попросила у Зоси какую-нибудь мелкую вещицу: платок, украшение, даже брелок от ключей. С их помощью можно было понять, где сейчас Зося находится и не грозит ли ей опасность.

Едва дождавшись, пока последняя клиентка уйдёт, Таня нырнула в машину и погнала в магазин за цветком. Толком не объяснив Светке причину спешки, забрала дрякву и унеслась. С каждой минутой тревога нарастала, Таня почти физически ощущала, что Зося снова во что-то влезла!

Дверь Зосиной квартиры была приоткрыта, Таня позвала, постучала, а потом шагнула внутрь. Воздух слегка спружинил, отказываясь её пускать, но Таня быстро нащупала брешь в солевой дорожке на полу и спокойно прошла дальше.

— Зося! Ты дома? — позвала она на всякий случай, уже понимая, что Зоси здесь нет.

Невысокая толстенькая тётка тенью метнулась вдоль стены, пытаясь спрятаться, но Таня одним щелчком пригвоздила её к месту.

Валюха было запричитала жалостное, но сбилась, почуяв любимый запах парфюма.

— Хочу! Хочу! Хочу! — заверещала она, принюхиваясь. — Дай подушиться! Дай! Дай! Дай!

— А рыльце на сторону не своротит? — хмыкнула Таня, совсем не удивляясь наглости кикиморы.

— А если и своротит — кто меня увидит, кроме толстой колдовки да домовых? — сразу нашлась та и снова заканючила. — Дай! Хочу! Дай!

— Я не толстая. Я крупная, — рассмеялась Таня. — Будешь и дальше хамить — перевяжу рот.

— Да я что? Я — ничего! — тут же залебезила Валюха. — Отпусти только. Позволь с места сойти, хозяйка!

— Хозяйка у тебя Зося… Хотя подожди… — Таня прищурилась и провела рукой над макушкой тэрэньки, и мелкие тугие завитки волос змейками потянулись к её ладони. — Провела Зоську, да? Обманула! Хозяин-то у тебя колдун. Зачем фартук Зосе подкинул? Шпионить заслал? Признавайся!

— Я… мэээ… бэээ… — в ужасе заблеяла Валюха. Кувыркнувшись через голову, упала на пол напёрстком и покатилась к щели, но Таня не позволила ей сбежать. Зажав напёрсток в кулаке, велела говорить правду. В противном случае пригрозила, что бросит в огонь.

В кулаке заколотилось, затрепыхалось, завыло тоскливо. Причитая, Валюха принялась каяться и просить прощения, но на вопрос не отвечала.

Её выручил сычик Злуч.

Слетев Тане на плечо, он принялся пощёлкивать и гугукать, объясняя, в какую ловушку угодила несчастная кикимора.

Как оказалось, Андрей действительно отправил её шпионить за Зосей, но Валюхе так понравилась другая жизнь, что она решила поменять хозяина. Тем более, что фартук был здесь же. Она даже повязала себе на руку сплетённый из Зосиных волос и ниток браслетик, чтобы тем самым отгородиться от Андреевого влияния.

— Так Зося знала про это? — удивилась Таня.

— Не знала, — всхлипнуло в кулаке. — Я из вшегонялки волоски потянула.

— Откуда?

— Из вшегонялки. Из гребешка её. А что такого-то? Ведь по делу взяла. Не для вредительства!

Кикимора говорила правду, и Таня её отпустила.

А когда Валюха снова приняла прежний облик, вытащила из шоппера косметичку, порывшись в ней, презентовала тэрэньке флакончик Баккары.

— Считай это компенсацией за неудобства.

— Я… Да я! Ох!.. Моё! Моё! Моё! — Валюха выхватила флакон и, забыв поблагодарить, унеслась в комнату — наслаждаться.

А Таня вернулась мыслями к Зосе, вспомнив зачем, собственно, пришла.

На вопрос — где его хозяйка, сычик ответить не смог.

Пришлось подниматься на чердак к Порфирычу.

Подъездный повыделывался для порядка, принялся лениво чесаться, потом запросил вкусняшек, и только когда Таня пообещала вместо вкусняшек плюху — сообщил, что Зоська еще днём куда-то свинтила и больше не возвращалась.

Свинтила Зося в цветочную лавку. Это было стопроцентно. Таня показала Светке фотографию их курса, и та узнала в покупательнице цикламена Зосю.

Получалось, что из лавки Зося подалась куда-то еще.

Интуиция подсказала Тане, что Зося задумала посмотреть на особняк близняшек.

И это было очень и очень некстати!

Возвращаясь с чердака, Таня притормозила возле Петькиной двери, рассматривая зияющий чернотой прямоугольник.

— Чья это квартирка? — поинтересовалась она у Порфирыча.

— Да ейного же парниши. Зойкиного. Но он давно тут не бывал.

— А Зося не могла туда войти? — протянув руки в прямоугольнику, Таня прислушалась.

— Не могла! — фыркнул подъездный. — Я бы знал!

Из черноты сунулось лицо — сморщенное, старушечье, с носом-кочергой. Зашипело на Таню:

— Нету тута чужих. Иди себе мимо как шла!

— Брысь! — щелкнула пальцами Таня, и старуха, истаяв дымком, втянулась обратно в черноту.

Но она сказала правду — Таня не обнаружила внутри Зосиных следов, но на всякий случай квартиру взяла на заметку. Открытый портал-переход в обычной девятиэтажке нужно будет потом постараться изолировать.

Уже у Зоси Таня учинила Порфирычу допрос с пристрастием про нехорошую квартиру: давно ли там переход, пользовался ли им кто? Если да, то сколько раз и когда.

Порфирыч отвечал односложно, демонстративно позёвывая.

— Мне следить некогда. Если и ходют — то мне не докладываются. Беспорядков не чинят, и за то — спасибо. Шмыгнут куда надо и хорошо. Тихо, мирно, без озорства.

— Кому хорошо, а кому и не очень. Оттуда всяко кто пролезть может. И бука в том числе. Зося же рассказывала вам про свой сон?

— А то, а то! — подтвердила вертевшаяся рядом Валюха. — Зоське знак был! От того и пропала наша девчоночка!

— Ну, что-то там калякала. Про буку. — согласился Порфирыч. — Да я особо не прислушивался. К чему мне чужие проблемы.

— Были чужими — станут твоими. — Таня ловко прихватила кота за подранное ухо. — Давай ка, выбирай — на чьей ты стороне?

— Вот додельная! И откуда свалилась на наш подъезд! — взвился Порфирыч, но вырваться не смог. — Пусти, ведьма! Чего взъелася??

— Пока не скажешь — не пущу!

— Отпусти! Ухи и без твоих щипков на непогоду ноють!

— Не слышу ответа! — нахмурилась Таня, сильнее сжав пальцы.

И подъездный не выдержал натиска.

— Да на вашенской стороне. На вашенской, прилипала! Я вообще-то за нейтралитет. Но если такой коленкор намечается — то с вами я. С вами-и-и!

— Вот и молодец! — Таня пригладила свалявшуюся шерсть на спине у кота и пообещала подарить ему колтунорез.

— Сама им пользуйся! — разозлился тот. — А мне каждая шерстинка дорога!

— Принесу, принесу. Нужно тебя облагородить. Можно пока гребешком попробовать, но за результат не ручаюсь. — развеселилась Таня при виде разгневанной мордахи.

— Себя им почеши, — возмущенно пробормотал Порфирыч и, вспомнив о срочных делах, с достоинством удалился.

Сразу посерьезнев, Таня попросила у тэрэньки какую-нибудь из Зосиных вещичек.

— Будешь искать хозяйку по энергетическому следу? — козырнула осведомлённостью кикимора и быстро притащила любимый Зосин кулон, расческу и скрученные в комочек носки.

— Носки специяльно нестиранные захватила. Андрей говорил, что на чистых вещах след теряется.

— Думаю, мы обойдёмся расческой, — Таня поблагодарила Валюху и велела ей выметаться из кухни.