— Везёт же некоторым! — вздохнула Зося. — Ни забот, ни хлопот. И громкая слава.

— Везение здесь ни при чём. Пока ты в своих магистратурах время теряла, я нарабатывала репутацию. Вместе с хлопотами и заботами, кстати! Сама то где обретаешься?

— Пока нигде. На нашей кафедре место методиста освобождается. Приглашают туда.

— Методистом? Фууу! Не вздумай согласиться!

— Нужно же за что-то зацепиться, Тань. Потом в аспирантуру поступлю. Может, через пару лет дорасту до препода. — грустно пошутила Зося.

— До препода?! О, боги! Ладно, оставим это на потом. Попробую подыскать тебе что-то поперспективнее. — Таня бегло взглянула в сотовый и поднялась. — У меня через час первый клиент. Покупка мюли откладывается. Печаль-тоска, но что поделать. Работа требует жертв.

Сотовый согласно мигнул и тихо тренькнул.

— Тонечка про меня вспомнила. Шлёт сигнал, что пора.

— У тебя две помощницы?

— С чего бы? — удивилась Таня.

— Ну как же — Томочка и Тонечка.

— Ах, это… Одна помощница. Одна. Только она… несколько своеобразная барышня. Со своей изюминой, так сказать. — Таня усмехнулась. — Но ответственная и исполнительная. Я довольна.

— А почему ты её по-разному называешь?

— Чтобы различить к кому обращаюсь. Почти вся работа на Тонечке. От Томочки больше проблем. Но тут я бессильна.

Сотовый снова тренькнул, и Таня послала Зосе воздушный поцелуй.

— Всё. Меня нет. Не потеряй карточку. Звякни мне вечерком. Подумаем, как подобраться к сестрицам.

Подруга уже отошла от столика, но неожиданно обернулась:

— Ты цветы привечаешь? Те, что на подоконниках?

— Не знаю, — Зося не ожидала подобного вопроса. — У мамы в комнате что-то растет. Я не особо присматривалась.

— А зря. Так. Здесь недалеко симпатичный магазинчик. Флористический рай. Зайди туда и купи дрякву.

— Что купить? Зачем??

— Ты безнадёжна, Зоська! Затем, чтобы не повторился ночной кошмар. Хочешь спать спокойно — купи дрякву. Её мощное энергетическое поле отлично защищает от негативных воздействий. И отгоняет дурные сны.

— Никогда не слышала о таком цветке. Как она хоть выглядит, твоя дряква?

— Это цикламен, темнота! Чему вас только в магистратурах учат!

— Цикламен?

— Ага. Поставишь горшочек возле кровати и спи себе спокойно без сновидений.

Сотовый Таньки снова издал мелодичную реплику, и подруга закатила глаза и потрясла головой.

— Труба зовёт. Убегаю. И ты сходи сейчас же. Не откладывай. Там в продавщицах Светочка. Скажешь, чтобы записала на меня долг.

Махнув рукой на прощание, Таня убежала.

Зося посидела еще немного, пытаясь систематизировать впечатления от встречи. Таня ворвалась в её жизнь как ураган. И это было похоже на чудо! Танькина уверенность и напор передались и ей. Вдвоем они обязательно придумают как обезвредить близняшек. Помогут ребятишкам. И… возможно… помогут Петьке.

В магазинчик за цикламеном Зося всё же не зашла — запоздало устыдилась своих домашних штанов. К тому же денег у неё с собой не было, а просьба записать счет на Таньку выглядела довольно унизительно. Зося решила, что вернется домой, переоденется, а потом отправится за покупками.

У подъезда на лавочке что-то оживлённо обсуждали соседки. Поздоровавшись, Зося поинтересовалась у них о Петьке, и тётки не сразу поняли — про кого она спрашивает.

— Давненько его не видали, — наконец равнодушно выдала одна из них.

— Ясно, — вздохнула Зося. — Та бабушка тоже так сказала.

— Какая еще бабушка? — тётки с подозрением воззрились на неё.

— С его площадки. К сожалению, не помню имени.

— Нет там никакой бабушки. Раньше, да, жила Петровна. А теперь квартира пустует. Наследники никак не поделят.

— Но… как же… — Зося отчётливо вспомнила белый глаз старухи с потерявшейся в нём точечкой зрачка и вздрогнула. — Такая совсем старенькая. Древняя бабулька.

— Нету никого. Пустует та квартира! — повторили тётки. — А ты что же — ходишь, высматриваешь? Для чего??

— Я к Пете поднималась. Спасибо-до свидания. — Зося поспешно нырнула в подъезд.

С кем же она тогда разговаривала?? Может быть с бабкиной сестрой? Или знакомой? Вот только тётки точно бы знали о том, что квартиру временно решили кому-то сдать!

Неужели… это был призрак старухи?!

Но призраки не пахнут нафталином и землёй!

И не рассказывают про непонятную перевалку.

Не могла же та бабка вернуться домой из… из…

Нет. Нет! Это было бы слишком. Слишком! Так не бывает!

А Прасковья, превращающаяся в курнелю — не слишком? Это нормально, чтобы человек оборачивался птицей?? — тут же возразила себе Зося. А Валюха, обращённая кикиморой — тоже в порядке вещей?

После событий в Патрикевичах было бессмысленно отрицать очевидное, и Зося приняла тот факт, что иные существа прекрасно уживаются рядом с людьми.

Но то была деревня! А здесь — город. Она и подумать не могла, что в городе столкнётся с чем-то подобным.

А бука?

А кот-Порфирыч??

Вот у кого нужно было спросить про Петьку! Ну, и про старуху заодно. Уж он точно знает — кто она такая!

Ворвавшись в квартиру, Зося сразу позвала Валюху.

Но тэрэнька смолчала, не отозвалась.

В кухне было чисто и тихо.

На полке среди маминых баночек со специями, вазочек с засушенными цветами и прочей нужной в хозяйстве утвари дремал сычик Злуч.

Уютно побулькивал чайник на плите. Рядом тихонько пыхтела кастрюля, из-под приоткрытой крышки тянуло приятным запахом грибов.

Значит Валюха где-то рядом, но почему же молчит?

Обиделась на что-то?

Или решила повредничать?

— Валя! Валентина? У вас суп сбежал! — сорвала Зося и с облегчением услышала приближающийся топоток.

— Как сбежал? Куда сбежал? — тэрэнька вихрем ворвалась в кухню и почти сразу Зосе прилетело орехом в голову. — Вот тебе за брэхню! Как услыхала про суп — так все микитки сжалися! Вот не дам тебе его попробовать! Вот не дам! Вот пожалеешь!

— Ну, прости, — Зося потёрла покрасневший лоб. — Ты почему не откликалась?

— Занята была, — фыркнула Валюха. — Аутфит себе выбирала.

— Аутфит? — изумилась Зося. — Ты знаешь такое слово?

— Чего ж не знать, когда к Андрюшке уж такие девахи наезжали! Уж такиеее!.. Не чета некоторым. — тэрэнька выразительно вздохнула. — Разряженные. Стилёвые. В пижамных штанах на людях не щеголяли. Куда тебя носило-то, хозяйка?

— Я к Петке поднималась. А его нет. Старуха, соседка его, сказала, что давно не приходил. А еще сказала, что в его квартире — перевалка. Ты знаешь, что это такое?

— Чего ж не знать. Перевалка — вроде перехода. Через неё к вам сюда нашенские попасть могут. Они сюда шастают, а вы можете — к нам, туда.

— К вам — это в поселок? Или в Патрикевичи?

— Куда потребуется, хоть в какое место. Перейдут за черту — и там.

— Значит и Андрей, и Прасковья могут… — горло перехватило и Зося побледнела от страха.

— И они могут. И другие. Если не здесь, то где-то еще. В городах таких перевалок много. Да ты не дрейфь, хозяйка. Пока же никто тебя не домагивался. Значит, не до тебя им. Защитные дорожки не стерлися, соль проходы замыкает. Выпей водички и пойдём, поможешь мне с вещами.

— С какими вещами?

— Да с твоими же! До чего скудный гардеробчик — не на что глазу полюбоваться. Молодая деваха, а такая скучная! Разве ж можно так себя запускать?!

В комнате Зоси царил бардак. Тэрэнька опустошила шкаф и разбросала все вещи.

— Собирай давай. Будем их обратно заталкивать. — пропыхтела Валюха, и Зосина любимая кофта плавно приподнялась с ковра, поплыла к плечикам.

— Ты это устроила — тебе и убирать! — возмутилась Зося.

— И убрала бы, и убрала! Если бы стимул словила! Так ведь нечем себя порадовать! Нечем разжиться! А раз так — помогай! Не стой столбом!

— Забыла, кто из нас хозяйка? — Зося намеренно возвысила голос. Претензии тэрэньки её позабавили, да и помочь было не трудно, но не прогибаться же перед обнаглевшей кикиморой. Сама устроила беспорядок — пускай сама и устраняет последствия.