Маг, словно дирижер адского оркестра, управлял бушующим хаосом. Он насылал потоки темной магии, которые свистели в воздухе, оставляя за собой выжженную землю и запах серы. Перед глазами героев мелькали кошмарные иллюзии — лица людей, искаженные гримасой боли, картины разрушенных городов и пылающих полей. Они пытались устоять, но тьма проникала в разум, шепча о безнадежности и смерти.

— Магия! — закричал Михаил, — его может одолеть только магия. Ульяна, у тебя должно быть заклинание!

Ульяна, словно маяк во тьме, расправила плечи. Ее платье вдруг стало словно огонь. Оно светилось и сияло, словно сотканное из света добрых заклинаний. Девушка подняла руки, и от ее ладоней пошли волны чистой энергии, отражающие темную магию, словно зеркало. Темные заклинания разбивались о ее свет, словно волны о скалы, и призрачные воины отступали, опаленные ее сиянием.

Виктор и Ли Вэй, с яростным кличем, бросились на призраков, разрубая их своими мечами. Но те, словно дым, тут же восстанавливались, окружая их со всех сторон. Они отбивались, уклонялись, нанося удары, но врагов было слишком много.

В этот момент Михаил, забыв о страхе, сосредоточился. В его глазах вспыхнул огонь решимости. Он увидел истинную сущность мага — слабую и уязвимую, спрятанную за маской тьмы. Михаил собрал всю свою силу, всю свою ярость, всю свою ненависть к злу и нанес один единственный, решающий удар. Его меч, словно молния, пронзил защиту мага, рассекая тьму.

Раздался душераздирающий крик, полный боли и ярости. Тело темного мага задрожало, заискрилось, и рассыпалось в пыль, развеянную ветром. Призрачные воины исчезли вместе с ним, а тьма начала отступать, уступая место свету.

Герои, израненные, но непобежденные, подошли к Сердцу Унутрии. Михаил осторожно снял кристалл с дерева, и тот засиял с новой силой, озаряя окрестности. Они вернулись в замок, где их ждал король Артур. Увидев их, он вскочил с трона, его лицо светилось радостью.

— Вы сделали это! Вы спасли Унутрию!

Король Артур взял кристалл в руки. Его свет, чистый и яркий, рассеял мрак, окутавший страну. Темные тучи рассеялись, словно кошмар, и солнечный свет снова коснулся земли. Цветы распустились, птицы запели, и жизнь вернулась в Унутрию. Страна была спасена.

Михаил и Ульяна ощутили себя лежащими на кровати в каюте. На экране, словно бриллианты, нагло поблескивали звезды, как будто напоминая о том, что они в глубоком космосе, а не в сказочной стране.

— Хорошая была игра, — вздохнула Ульяна, — жаль, быстро лимит кончился. Не скоро нас снова пустят в виртуальную реальность.

А потом вдруг из ее глаз брызнули слезы.

— Ты чего? — испуганно спросил Михаил, прижимая супругу к себе.

— Платье. Жалко платье, — всхлипнула она, — такая красота. Но его придется сдать обратное, чтобы его разобрали на атомы.

— Да не переживай ты так. Дизайн-то остался. А его материальное воплощение… ну… его же всегда можно вновь напечатать на 4Dпринтере.

2612 год, межзвездное пространство,

расстояние от Солнца 571 а. е. (примерно 0.009 св. года),

борт звездолета «Красная стрела»,

с момента старта прошло 1 год и 3 месяца

— И так, подытожим, — сказал Константин, выслушав доклады починенных, — психическое состояние экипажа стабильное, новых случаев обнаружения маркеров рака нет, энтропийная нестабильность в реакторе снизилась. На основании этих данных приказываю включить маршевые двигатели и обеспечить ускорение один сантиметр на секунду в квадрате. Инженерный отсек, приступить к выполнению.

— Есть, товарищ командир, — бодро отрапортовал Даниил.

Когда совещание окончилось, Эрика отправилась в обсерваторию. Там, на смотровой площадке, она увидела Лю Минцюаня.

— Что сказал командир? — спросил он.

— Что будем ускоряться. Снова включим маршевые двигатели.

— А про меня?

— Ничего. Твой режим не изменился: ты можешь выходить в «трубу», жить в своей каюте, но в технические отсеки вход по-прежнему запрещен.

— Но я нужен на своем рабочем месте!

Эрика вздохнула. Она понимала его отчаяние, но приказ есть приказ.

— У тебя же есть ученики, — напомнила она, — ты передаешь им свои знания.

— Это недостаточно. Тем более, процесс обучения идет крайне медленно.

Лю Минцюань отвернулся к смотровому окну. Перед ними, в кромешной тьме межзвездного пространства, мерцали далекие звезды. Они напоминали ему о доме, о Земле, о тех, кого он оставил позади.

— Я просто хочу быть полезным, — прошептал он, почти неслышно.

Эрика подошла ближе и положила руку ему на плечо.

— Я знаю, — сказала она. — И мы ценим твою помощь. Но сейчас безопасность экипажа — превыше всего. А времени у нас в запасе много. Как минимум, пятьдесят лет, прежде чем мы достигнем цели, если не больше. Так что… не унывай. И не ищи больше в логах квантового компьютера «инопланетный код».

Она оторвала взгляд от мерцающих звезд и посмотрела на Лю Минцюаня. В его глазах она увидела смесь обиды, разочарования и, может быть, даже страха.

— Обещай, — сказала Эрика, — что если что-то случится, ты дашь мне знать. Даже если ты не можешь быть рядом с оборудованием, твои знания нам необходимы.

Лю Минцюань кивнул, не отрывая взгляда от бескрайней тьмы космоса. Он знал, что его время еще придет. И когда «Красной стреле» снова потребуется его помощь, он будет готов. Но сейчас, ему оставалось лишь ждать.

2612 год, межзвездное пространство,

расстояние от Солнца 646 а. е. (примерно 0.01 св. года),

борт звездолета «Красная стрела»,

с момента старта прошло 1 год и 4 месяца

— И в чем же состоит ваша очередная новая гипотеза, товарищ Самсонов? — не скрывая скепсиса, спросил Лев Леберман, наблюдая, за появлявшимися на голоэкране схемами, таблицами, формулами.

— Для начала, я хотел бы заметить, что все во Вселенной — это самоорганизующиеся кванты сознания. Начиная с элементарных частиц, можно даже сказать со «струн», из которых те состоят, и, заканчивая звездами, планетами, и галактиками. Все это самоорганизуется…

— Как, как вы сказали? «Кванты сознания»?

— Да. Струна — это квант сознания. Ее вибрация в многомерном пространстве порождает элементарные частицы…

— Не продолжайте. Я знаю теорию струн. Объясните, как вы пришли к такому… интересному выводу? Про «кванты сознания»…

— Как вы уже знаете, я занимался эмерджентностью самоорганизующихся алгоритмов. Я долго изучал эту тему, строил модели. И заметил, что в нашей Вселенной все самоорагнизуется. На всех уровням материя является некой самоорганизующейся субстанцией. И тогда я подумал, а что если самая материя — это просто набор самоорганизующихся алгоритмов? Струна — это самый примитивный алгоритм. Это просто гармоническая функция в многомерном пространстве.

— Да, согласен, вибрация — это гармоническая функция, тут не поспоришь, — сказал профессор.

— Так вот. Если считать струны алгоритмами, которые организуются в элементарные частицы, то на первый взгляд, это объясняет… Вселенную. Но только на первый взгляд. Если рассуждать дальше, то элементарные частицы организуются в атомы, те в молекулы, а они уже в сложные структуры. В том числе и в биологические структуры. Получается, Вселенная — это просто множество самоорганизующихся алгоритмов, точнее, это эмерджентное свойство этих алгоритмов. Только вот если предположить, что все эти алгоритмы выполняются на детерминированной машине Тьюринга, то тогда невозможно объяснить феномен сознания. Но если допустить, что первичные алгоритмы выполняются на недетерминированной машине Тьюринга… тогда все встает на свои места.

— И вы считаете, что этой «недетерминированной машиной Тьюринга» является некий квант сознания?

— Да.

— И этот квант сознания и есть струна?