Иван улыбнулся и скептически посмотрел на коллегу:

— Что там тестить? У неё одни базовые рефлексы подай-принеси. Нам нужны более продвинутые модели.

— Нам нужен идеальный подопытный кролик, — щёлкнул языком Раджеш.

— Вин — лучший аналитик компании. Нам нужно протестировать цифровой аватар на нём, — сказал с уверенностью в голосе Иван.

Чен добавил, проводя пальцем по планшету и выводя статистику:

— Вероятность совпадения его решений с нашими прогнозами — около восьмидесяти процентов.

— Отлично! Засунем его душу в наш алгоритм, — отозвался Раджеш.

— Смотрите, его давление, ритм дыхания, микродёргания глаз... Всё как у робота, — сказал Иван, набирая код и выводя биометрию Вина.

На главном экране всплыло уведомление: "Прогноз действий — покупка акций Тета. Вероятность — девяносто девять процентов". Биометрия Вина замерла, затем пульс участился, будто пробивая цифровую стену.

Чен, приближая изображение:

— Сейчас... Сейчас он должен нажать "Купить". Лимбическая система активна, но кора...

Все внимательно смотрят на камеру видеонаблюдения. Вин резко отодвигает кресло с лицом, как маска из холодной стали, продаёт всё и встаёт в короткую позицию.

Раджеш застыл с чашкой чая в руках:

— Чёрт. Он только что обманул собственное подсознание!

— Он мог бы просто воздержаться и остаться в кэше, — задумчиво произнес Чен. — Это можно было бы списать на погрешность или человеческий фактор. Но он принял диаметрально противоположное решение нашей модели. Мы должны разобраться в этом случае.

Иван почесал затылок:

— Может, поэтому Пол и взял его на должность ведущего аналитика? Потому что он гений, а гении не поддаются анализу.

Раджеш раздражённо махнул рукой:

— Да какой он гений. Таких гениев пруд пруди. Это идеальный биоробот и наша основная фокус-группа. Мы должны разобраться в ситуации, чтобы заложить это в наши алгоритмы.

Иван, наблюдавший за обсуждением, вмешался:

— Ты же с ним общаешься, Раджеш. Пригласи его выпить и разузнай, как так произошло!

Раджеш вздохнул:

— Ну ладно, раз вы все такие умные. Придётся рисковать своим здоровьем — Вин любит снять стресс текилой после работы.

Вечером того же дня Раджеш встретился с Вином в баре неподалёку от офиса. Вин, как всегда, был спокоен и собран.

— Ладно, гений, — Раджеш наклонился, делая голос грубовато дружеским, — почему ты не купил акции сегодня? А наоборот, продал их и встал в короткую позицию?

Вин задержал взгляд на стакане, где лёд таял, рисуя на коньяке узоры, похожие на фракталы.

— Мой алгоритм… — он сделал паузу, будто перебирая слова, как ключи, — …это иногда делать всё наоборот. — Губы Вина дрогнули в подобии улыбки. — Знаешь, в профессиональных финансах есть поговорка: «Если ты в чём-то уверен на сто процентов, то сделай всё наоборот и сорвёшь куш».

Раджеш фыркнул, но внутри всё сжалось. Алгоритм. Это слово прозвучало как шифр.

— Ты серьёзно? — он налил себе ещё текилы, нарочито громко стукнув бутылкой. — То есть твоя суперсила это идти против течения? Как лосось?

— Лососи плывут против течения, чтобы умереть, — Вин поднял бокал, внимательно наблюдая, как свет преломляется в жидкости. — А я чтобы выжить и хорошо заработать!

На следующий день с утра Раджеш рассказал всё коллегам. Команда молча смотрела на экраны, где их безупречная модель столкнулась с уникальным человеческим фактором.

— Как заложить решения Вина в нашу модель? — спросил Иван.

— Может быть, — задумчиво произнёс Чен, — мы создали слишком совершенную систему, чтобы понять несовершенство человека? И это также можно заложить в алгоритмы. Можно настроить их так, чтобы при достижении вероятности предсказаний, близкой к ста процентам, менять решение на противоположное!

Раджеш кивнул:

— Это иррациональность мышления в чистом виде. Возможно, нам стоит добавить в алгоритм не только логику, но и… интуицию.

Иван улыбнулся:

— Похоже, нам предстоит ещё много работы, но именно такие загадки делают нашу работу интересной.

Разработчики вернулись к своим мониторам, понимая, что столкнулись с человеческой интуицией — той самой искрой, что делает человека уникальным и неповторимым.

Психометрический аватар это расшифровка души трейдера в данных. Чем точнее модель, тем проще превратить рынок в предсказуемый театр, где люди это актёры с прописанными ролями. Разработчики были на пороге создания не просто искусственного интеллекта, а искусственной интуиции, раскрывающей суть человеческой природы.

Офис Нексуса был похож на стеклянный кокон, затянутый дождём. Пол стоял у панорамного окна, наблюдая, как чёрный лимузин с тонированными стёклами въезжает на парковку. Дверь открылась без стука. Двое мужчин вошли, словно холодный ветер. Первый — Артур Грей, высокий, с лицом, высеченным из гранита, в строгом костюме цвета стали. Второй — мистер Смит, невзрачный, с глазами, напоминающими пустые экраны. Пол уже успел с ними познакомиться и меньше всего хотел их видеть у себя в офисе.

— Мистер Ванденберг, — голос Грея звучал как скрежет металла. — Мы ценим ваше время. Поэтому перейдём к сути.

Пол не шевельнулся. Его пальцы сжали край стола так, что побелели костяшки.

— Ваша нейросеть пересекла красные линии, — продолжил Грей, бросая на стол файл с печатью «Совершенно секретно». — Вы не просто предсказываете поведение рынков, а конструируете судьбы людей. Это… недопустимо.

— Вы хотите сказать — неконтролируемо, — Пол повернулся, встречая ледяной взгляд.

— Это нас не устраивает, — вступил мистер Смит. Его голос был монотонным, как синтезатор. — Государство не может позволить, чтобы алгоритмы решали, кто достоин кредита, а кто — тюрьмы.

— Это уже происходит, — усмехнулся Пол. — Банки, соцсети, страховки…

— Вы думаете, подрядчики, строившие ваш дата-центр, просто так сбежали? — Грей усмехнулся. — Это мы помогли. Для чистоты эксперимента.

Пол медленно сел, его лицо отражало смесь ярости и восхищения.

— Почему вы не пришли сразу? — спросил Пол, сжимая кулак под столом.

— Нам нужны были стресс-тесты, чтобы понять, с кем имеем дело, — ответил мистер Смит, впервые подняв глаза. Его зрачки сузились, как у хищника. — Ваша нейросеть… необычна.

— Вы наблюдали. Как… — прошептал Пол.

— Как учёные за реактором, — поправил Грей. — И теперь он вышел из-под контроля. Вы должны понимать, мистер Ванденберг, что мы контролируем вас намного глубже, чем вы можете себе даже представить. И советую вам быть поаккуратнее с выражениями.

— Где жучки? — с детской наивностью и натянутой улыбкой спросил Пол, заглядывая под стол.

— Не притворяйтесь, — холодно отрезал Смит, постукивая пальцем по стеклянной поверхности стола. — Мы пришли с разговором только ради уважения к вашей семье и знатному роду финансистов. Поверьте, мы бы могли действовать совершенно по-другому. Многие люди были бы счастливы работать на правительство. Это высочайшая честь! В чём ваша проблема?

— Я перевёл все активы, как мы и договаривались. У вас есть доступ к серверам и всем технологиям. Что вам ещё нужно? — спросил Пол спокойным уверенным тоном.

— Нам нужна ваша безусловная капитуляция и беспрекословное подчинение. И пока у нас с этим проблемы… мистер Ванденберг.

У Пола полыхало всё внутри. Это то, о чём говорил отец. Одно дело — думать и рассуждать, прокручивать в сознании, и совсем другое — вот так смотреть в глаза спецагентам и пытаться их обмануть. Он сел на стул, закрыл глаза и взялся за переносицу. Всё перевернулось, сломалось… нарушилось. Все планы и стратегии пошли под откос. Одно дело — управлять решениями и контролировать себя через экран монитора, и совсем другое — смотреть в глаза агенту спецслужб. Он понимал, что не в состоянии бороться с ними. В голове пролетели десятки вариантов, как себя повести, но все они были подавлены дрожью от осознания той силы, что стояла перед ним.