Они молчали, пока яхта скользила по волнам. Потом Вика заговорила снова, будто решившись:

— Знаешь, — начала Вика, глядя куда-то вдаль, — я всю жизнь думала о том, как несправедливо устроен мир. Почему одни могут позволить себе всё, а другие едва сводят концы с концами?

Пол кивнул, не перебивая. Он уже знал, что эта девушка с горящими глазами способна увлечь его любой своей идеей.

— Я хочу создать фонд, — продолжила она, наконец встречаясь с ним взглядом. — Фонд, который будет помогать тем, кто действительно в этом нуждается. Мы будем поддерживать образовательные программы, помогать с медицинским обслуживанием, обеспечивать базовые потребности…

— Звучит амбициозно, — мягко улыбнулся Пол. — Такие проекты требуют серьезных вложений.

Вика подалась вперед, ее голос стал более уверенным:

— Именно поэтому я здесь. Ты успешный финансист, ты видишь, как работает система изнутри. И ты знаешь, что каждый из нас должен отдавать что-то обществу.

— Десять процентов, — тихо произнес Пол, откидываясь на спинку стула.

— Что? — не поняла Вика.

— Есть правило, — пояснил он. — Каждый успешный человек должен возвращать десять процентов своего дохода обществу. Это не просто благотворительность, а инвестиция в будущее.

Вика почувствовала, как её сердце забилось чаще. Она знала, что попала в точку.

— Именно! — воскликнула она. — Мы можем создать модель, где помощь нуждающимся будет не просто подачкой, а продуманной системой поддержки. Где каждый вложенный цент будет работать на улучшение жизни десятков людей.

Пол задумчиво покрутил в руках чашку с кофе.

— У тебя есть бизнес план?

— Пока только концепция, — призналась Вика. — Но я могу всё подготовить. Мне просто нужен стартовый капитал и поддержка человека, который понимает, как всё устроено.

Несколько минут Пол молчал, глядя вдаль. Затем он достал визитку и написал на обратной стороне несколько цифр.

— Это номер моего счета, — сказал он, протягивая карточку. — Переведи туда сумму, которую считаешь необходимой для начала. Я вложу столько же. Только у нас будет три условия.

Вика затаила дыхание.

— Первое: прозрачность всех операций. Второе: регулярная отчетность. Третье: ты будешь учиться у моих специалистов, как правильно управлять такими проектами.

— Согласна! — горячо воскликнула Вика, вскакивая из-за стола. — Спасибо тебе! Это изменит столько жизней…

Пол улыбнулся, наблюдая за её энтузиазмом. Он знал, что сделал правильный выбор. Иногда достаточно просто поддержать идею, которая может изменить мир к лучшему.

— Знаешь, в России, откуда я родом, социальный лифт это не лифт, а лестница с обломанными ступенями. Я… — она сделала глоток шампанского, — я продавала цветы у метро в пятнадцать лет, чтобы оплатить курсы английского. Потом работала официанткой, репетитором, переводчицей… Каждый шаг был как бой с тенью.

Пол слушал, заворожённый. Её голос дрожал, но не от слабости, а от ярости, спрессованной в алмаз.

— А потом я встретила его, — она закусила губу. — Бизнесмена, который обещал вывести в общество. Он дал мне платье, часы, научил отличать Шато Латур от дешёвого бордо. А потом… — её пальцы сжали перила, — …потребовал плату.

— Вика… — Пол протянул руку, но не посмел коснуться.

— Я сбежала. Оставила всё, кроме этого, — она дотронулась до тонкой цепочки на шее. — Его подарок. Напоминание, что любая роскошь имеет цену.

Пол молча взял её руку. Ладонь Вики была холодной, но он не отпускал.

— Ты сильнее, чем думаешь, — сказал он.

— Сила? — она горько рассмеялась. — Это просто умение падать и вставать.

— Нет. Сила это не бояться поймать руку, которую тебе протягивают, — он притянул её к себе, и их взгляды скрестились.

Ветер стих, будто затаив дыхание. Вика медленно подняла руку, коснувшись его щеки.

— Ты рискуешь, Пол. Я не из тех, кого можно… исправить.

— Мне не нужно тебя исправлять, — он наклонился, и их губы едва коснулись друг друга — лёгкое прикосновение, как крыло чайки.

Яхта качнулась на волне, и Вика, потеряв равновесие, прижалась к нему. Пол обнял её, чувствуя, как бьётся её сердце — быстро, как у загнанной птицы.

— Я не умею доверять, — прошептала она, пряча лицо у него на груди.

— Научись, — он прижал её крепче, а вдали загорелись первые звёзды.

Позже, когда ночь накрыла море бархатом, они лежали на палубе, укрытые пледом. Вика, уставшая от откровений, дремала, а Пол гладил её волосы, думая о том, как странно — он, считавший любовь алгоритмом, теперь боялся ошибиться в одном уравнении.

— Спи, — прошептал он, целуя её в макушку. — Завтра будет новый день.

Офис Нексуса напоминал гибрид коворкинга и военного штаба, где повсюду стояли стеклянные столы с голографическими дисплеями и серверные стойки, заставленные пустыми банками из-под энергетиков. Именно здесь, среди хаоса проводов и мерцающих нейроинтерфейсов, Чен выглядел как инопланетянин. Его двойные очки, в которых он пришёл на работу, были с синим фильтром, а вторые, надетые поверх них, были с затемнёнными линзами. На его руках были чёрные тактильные перчатки с серебристыми датчиками на кончиках пальцев.

— Ты что, на Марс собрался? — фыркнул Раджеш, развалившись на кресле с ноутбуком на коленях. На экране мелькали строки кода, похожие на санскрит. — Или у тебя теперь аллергия на кислород?

Иван, прислонившись к шкафу с маршрутизаторами, скрестил руки. Его взгляд, холодный и аналитический, сканировал Чена как баг в программе:

— Объясни. Или мы тебя закинем в чат-боты на стресс-тесты.

Чен аккуратно поставил на стол чемоданчик с биометрическим замком. Внутри лежали устройства, напоминающие медицинские приборы.

— Мы начинаем тестирование цифрового аватара. Уровень нейроинтеграции уже достиг девяносто процентов. — Он поправил очки, в которых отражались всполохи голограмм. — Защита персональных данных это не паранойя, а цифровая гигиена. Вы что, забыли?

Раджеш закатил глаза:

— Ой, да ладно! Ты же знаешь, что наши мозги уже лет пять как в облаке. Какие ещё персональные данные?

— Именно. — Чен щёлкнул замком, и чемоданчик раскрылся, показав набор датчиков. — Ваши эмоции, паттерны мышления, даже подсознательные страхи — всё это топливо для алгоритмов. Мой аватар будет чище. Он…

— Выглядит как маска сумасшедшего киборга, — перебил Иван. Он подошёл ближе и дёрнул за ремешок перчатки на руке Чена. — Сними это. Выглядишь как стажёр из секты гиков.

В комнате рассмеялись. Чен замер, его пальцы сжали край стола. Он ненавидел, когда трогали его вещи, а темболее смеялись над ним. Но здесь, в Нексусе, быть странным было нормой.

— Ладно, — он снял перчатки, положил их в чемодан, а потом медленно снял первый слой очков.

— Вот и славно, — Иван шлёпнул его по плечу. — Теперь ты выглядишь как человек, а не как ходячий фаервол.

Неожиданно в кабинет зашёл Пол с огромной папкой в руках:

— Как разработка?

— Нормально, — машинально ответил Иван, повернувшись в его сторону.

— Отлично, — Пол открыл папку с документами. — Расскажи подробнее о социальной модели, которую мы сейчас можем запустить, и какие на текущий момент возникли барьеры.

Иван заметно оживился:

— После того как мы накопим достаточную базу данных и начнём анализировать значительную часть общества, нам больше не придётся подстраиваться под существующие системы. Мы сами сможем направлять социальные процессы.

Пол поднял бровь:

— Направлять? Это звучит… амбициозно.

— Да, — кивнул Иван. — Но это возможно. Мы разработали новую социальную модель, где нет необходимости в деньгах. Тесты показывают сверхэффективность.

— Без денег? — переспросил Пол, чувствуя, как холодеет в груди. — Объясни поподробнее…

— Всё просто, — Иван достал планшет и начал показывать схемы. — Ресурсы распределяются автоматически, исходя из потребностей каждого человека. Система учитывает все нужды — от витальных потребностей по пирамиде Маслоу до творческих порывов гениальности.