Я не стал ждать, пока они закончат. Вместо этого я отошёл в сторону, чувствуя, как усталость начинает брать своё. Магия, которую я использовал, забрала много сил, и теперь каждая мышца ныла. Я сел на поваленное дерево, чувствуя, как холодная кора впивается в ладони.

Через некоторое время они закончили. На месте, где лежало тело Григория, теперь была небольшая могила, отмеченная грубым камнем. Никто не сказал ни слова. Ни молитвы, ни прощания. Просто тишина.

Мы собрались вокруг костра, который уже начал угасать. Огонь потрескивал, отбрасывая длинные тени на лица моих людей. Они сидели молча, их глаза были прикованы к пламени, но я чувствовал, как их взгляды время от времени скользят в мою сторону. Они боялись. И я не мог их винить.

— Зоран, — наконец нарушил тишину Елисей. Его голос был тихим, но в нём чувствовалась твёрдость. — Что теперь?

Я посмотрел на него, чувствуя, как магия внутри меня начинает пробуждаться. Она была слабой, почти незаметной, но я знал, что она там. И я знал, что должен использовать её.

— Теперь мы движемся вперёд, — сказал я, стараясь говорить уверенно. — У нас нет времени на сомнения. У нас есть цель. И мы её достигнем.

Они молчали, но их взгляды говорили сами за себя. Они не доверяли мне. И, возможно, никогда не будут. Но сейчас это не имело значения. Мы должны были двигаться вперёд. Потому что остановка означала смерть.

Я не знаю кто из них еще меня предаст.

До конца пути придется обходиться без сна.

Мы двигались вперёд, и с каждым шагом пейзажи вокруг становились всё более пустынными, будто мёртвыми. Леса, которые когда-то окружали нас, сменились редкими, чахлыми деревьями, их ветви скрючены, словно от боли.

Земля под ногами стала сухой и потрескавшейся, а воздух наполнился запахом песка и металла, как будто мы шли по краю огромной, ржавой пустыни.

Небо над нами было затянуто тяжёлыми тучами, которые не пропускали солнечного света. Только редкие проблески серого света пробивались сквозь них, освещая наш путь. Ветер, холодный и резкий, нёс с собой песок, который царапал кожу и забивался в глаза.

Тревожность нарастала с каждым шагом. Мои люди шли молча, их лица были напряжены, а глаза постоянно блуждали по сторонам, как будто они ожидали, что из-за каждого камня или куста выскочит что-то ужасное.

Я чувствовал их страх, но сам старался держаться спокойно. Страх — это то, что я научился контролировать за годы работы тренером спецотряда.

И тут, как будто в ответ на мои мысли, в голове вспыхнуло воспоминание. Оно было чужим, но таким ярким, что я на мгновение остановился.

Я стоял на краю обрыва, глядя на бескрайние пустоши, которые простирались передо мной. Земля здесь была серой и безжизненной, словно её выжгло какое-то древнее проклятие. Ветер нёс с собой песок и запах гнили, а вдалеке виднелись редкие, полуразрушенные деревни.

— Эти земли когда-то были плодородными, — сказал голос за моей спиной. Это был мой отец, его лицо было суровым, а глаза полны печали. — Но теперь здесь живут только те, кому больше некуда идти.

Я смотрел на деревни, на жалкие хижины, которые едва держались на своих местах. Люди здесь жили в постоянном страхе. Безликие нападали на них каждую ночь, а климат был настолько суровым, что даже выжить здесь было подвигом.

— Почему мы не помогаем им? — спросил я, чувствуя, как гнев начинает подниматься во мне. – Почему они не покинут эти земли?

— Потому что эти земли важны, — ответил отец. Его голос был твёрдым, но в нём слышалась усталость. — Они наполнены магией, Зоран. Энергия, которая течёт здесь, — это то, что держит наше княжество на плаву. Но она же привлекает безликих. Мы не можем просто забрать её, не оставив людей на произвол судьбы.

Я сжал кулаки, чувствуя, как несправедливость этой ситуации сжимает мою грудь. Но я ничего не сказал. Я был слишком молод, чтобы понять, что иногда мир жесток, и ничего нельзя изменить.

Это не я. Не моё воспоминание, но сейчас ощущение, будто оно часть меня.

Я моргнул, и воспоминание исчезло, оставив после себя лишь горький привкус на языке.

Безликие пустоши. Теперь я понимал, куда мы идём. Эти земли были не просто пустыней — они были местом, где магия и смерть шли рука об руку.

— Зоран, — осторожно произнёс Артём, подходя ко мне. — Люди устали, может стоит сделать привал?

— Мы приближаемся к пустошам, — сказал я, глядя на горизонт. — Будьте готовы. Здесь всё не так, как в лесу. Осталось немного. Останавливаться опасно.

– Зоран, но разве ты был тут раньше?

– Да, с отцом.

Они кивнули, но их лица стали ещё бледнее. Я видел, как их страх растёт, но сейчас не было времени на утешения. Мы должны были двигаться вперёд.

И я знал, что впереди нас ждёт нечто гораздо более страшное, чем просто безликие.

Спустя несколько часов пути на горизонте появилась деревня. Она была едва видна сквозь сизый туман, который окутал всё вокруг, словно плотное одеяло.

Холод стал ощущаться сильнее, пробираясь под одежду и заставляя кожу покрываться мурашками. Ветер поднялся, неся с собой песок и запах сырости, смешанный с чем-то кислым, как будто земля здесь гнила изнутри.

Я шёл впереди, чувствуя, как мои ноги устали, но не подавая виду. Моё тело, хоть и слабое, всё ещё сохраняло остатки выносливости, которую я выработал за годы тренировок.

Но мои люди еле двигались. Особенно Елисей. Его худощавая фигура, обычно такая уверенная, теперь казалась хрупкой и сломленной. Он шёл, сгорбившись, его глаза блуждали по сторонам, а руки дрожали.

Лошади тоже были на пределе. Их дыхание стало тяжёлым, а шаги — неуверенными. Они еле тащили повозку, которая скрипела и дребезжала на каждом ухабе.

— Зоран, — прошептал Елисей, его голос был едва слышен сквозь вой ветра. — Мы... мы точно должны идти туда?

Я обернулся, глядя на него. Его лицо было бледным, а глаза полны страха. На лбу выступили капельки пота.

— У нас нет выбора, — сказал я твёрдо. — Мы должны добраться до деревни. Там мы сможем отдохнуть.

Он кивнул, но его глаза продолжали метаться по сторонам.

— Ты слышал? — прошептал он, его голос дрожал. — Кто-то кричит…

Я нахмурился, прислушиваясь. Ветер нёс с собой только шум песка и редкие порывы, но никаких криков я не слышал.

— Это ветер, — сказал я, стараясь говорить спокойно. — Ничего больше.

— Нет! — он резко остановился, его глаза расширились от ужаса. — Я слышал! Кто-то кричал... это было... это было как будто из-под земли…

Он начал паниковать, его дыхание стало частым и прерывистым.

— Елисей, — я подошёл к нему, положив руку на его плечо. — Соберись. Ты слышишь только ветер.

— Нет, нет, ты не понимаешь! — он отшатнулся, его глаза стали дикими. — Они здесь... они всегда здесь…

Я сжал зубы, чувствуя, как ситуация выходит из-под контроля.

— Елисей, — сказал я, повышая голос. — Тут никого нет!

Он посмотрел на меня, его глаза были полны страха, но в них также читалась мольба.

— Я... я не могу... — прошептал он.

— Ты можешь, — сказал я, глядя ему прямо в глаза. — Успокойся. Соберись. Осталось немного.

Он замер, его дыхание стало чуть спокойнее.

Но тут его глаза снова округлились. Елисей замер, его лицо исказилось от ужаса. Он закричал — нечеловеческий, пронзительный вопль, который разорвал тишину и заставил всех обернуться.

Его глаза были широко раскрыты, полные безумия, а тело напряглось, как будто готовое к прыжку.

— Нет! Нет! Оно здесь! Оно идёт за нами! — закричал он, его голос сорвался на визг. Он бросился вперёд, сбивая с ног одного из воинов, и побежал, не разбирая дороги.

Мои люди на мгновение растерялись.

Артем закричал:

— Что это было? Что он услышал?

– Ничего! – Рявкнул я.

Мои люди замерли. Я вижу, как их руки сжимают оружие, но в их глазах — паника. Артем кричит что-то, но я уже не слушаю.