Я покидаю дом Калмыкова спустя час, забираю Мура и мы отправляемся к башне.

Я бы еще наведался к источнику, но не уверен, что стоит сейчас оставлять людей.

Ветер гуляет по узкой лестнице, когда мы с Мураном поднимаемся на верхний ярус. Его массивная фигура отбрасывает призрачную тень на брусчатку внизу.

– Видишь? – он указывает на горизонт, где среди звёзд мерцают чужие огни.

Я прикидываю расстояние – не больше часа до подхода. Муран хрипло смеётся:

– Стандартная тактика – ударить на рассвете, когда стража дремлет. Но князь не знает, что мы не спим.

Склоняюсь над парапетом, ощущая холод камня:

– Он будет атаковать в лоб. Гордыня – его слабость.

Муран перебрасывает заряженный лук через плечо:

– Значит, устроим тёплый приём. Мы будем готовы.

В его глазах вспыхивает знакомый боевой азарт. Я киваю, мысленно просчитывая варианты.

– Главное – выманить командира. Без головы змея не опасна.

Муран хватает меня за плечо:

– Ты хочешь самого князя? Безумие!

– Нет, – улыбаюсь я, – я хочу, чтобы он сам пришёл ко мне. И когда он будет здесь…

Моя ладонь вспыхивает алым светом, освещая старые шрамы на камнях. Муран задумчиво щурится – он понял.

Где-то в темноте кричит сова. До рассвета осталось три часа.

— Эта защита города... — Муран облокачивается на холодный камень парапета, его голос звучит задумчиво. — Невидимая стена, что отразила магию князя. Как она работает?

Я сжимаю пальцы, ощущая под ними шероховатость древнего камня:

— Я... не знаю.

— Но ты же создал её, — Муран поворачивается ко мне, его узкие глаза изучают мое лицо с непривычной пристальностью.

Некоторое время я молчу, наблюдая, как лунный свет играет на неровностях кладки:

— Есть вещи, которые пока не поддаются объяснению.

Муран тяжело вздыхает, его мощные плечи поднимаются и опускаются:

— У меня такое чувство, будто ты недавно овладел магией. Прости за прямоту, Зоран. Это не упрек, — он проводит рукой по своему мечу, — просто наблюдение. Надеюсь, эта стена выдержит атаку. Их много, нас мало.

Я чувствую, как магия пульсирует в венах, будто живой поток.

Обращаюсь мысленно к источнику — он отвечает теплой волной, его энергия растет, питаясь из глубин земли. Как именно это работает? Книги Лорика ждут в моей комнате, но когда я найду время…

— Будем решать проблемы по мере их поступления, — наконец отвечаю я, отрывая взгляд от своих ладоней.

Вглядываюсь в темноту за стенами:

— Эти огни... они движутся или стоят на месте?

Муран щурится:

— Не могу сказать точно. Кажется, перемещаются, но хаотично.

— Возможно, пытаются окружить город, — шепчу я. — Сколько всего людей послал князь?

Ветер поднимается, принося с собой запах сырой земли и чего-то тревожного. Муран напряженно сжимает рукоять меча — мы оба понимаем, что ответ на этот вопрос может прийти слишком скоро.

– Попробую кое-что... – говорю я, сжимая кулаки.

Магия вспыхивает в жилах, как раскалённая сталь. Выпускаю её сквозь пальцы – энергия обжигает кожу, оставляя на ладонях лёгкое покалывание. Стены города в ответ мерцают призрачным синим свечением, едва заметным в лунном свете. Надеюсь, со стороны это выглядит как игра теней.

Муран стоит неподвижно, его тёмные глаза внимательно следят за каждым моим движением. Он не произносит ни слова, но по напряжённой позе видно – понимает важность момента.

Я закрываю глаза, сосредотачиваясь на ощущениях. Не вижу, но чувствую, как под магическим напором:

Трещины в стенах стягиваются, будто живые.

Камни с глухим стуком встают на свои места.

Древняя кладка уплотняется, становясь монолитной.

Конечно, полностью восстановить все укрепления сейчас невозможно – потребуются недели работы. Но хоть что-то…

– Ты... укрепил стену? – наконец нарушает молчание Муран. В его голосе смесь восхищения и недоверия.

– Да, – вытираю пот со лба. Рука дрожит от напряжения.

– Невероятно... – он медленно качает головой. – Магия созидания, да?

– Я тоже её так называю. Теперь бы ворота…

Муран хмурится:

– Уже обсуждали с мужиками. Проём слишком велик. Материалов нет – разве что разбирать старые постройки. Или искать в разрушенных домах…

– В кузнице что-то может быть, – задумчиво говорю я. – Но опять же – где взять достаточно железа?

– Поговорим с Гориславом. Но это всё планы на после... – его речь обрывается, когда я резко указываю в темноту.

Огни вдали разделились на три группы и начали расходиться в разные стороны.

– Не понимаю... – хрипит Муран. – Это что, нас за идиотов держат? Или они действительно такие глупые, что думают, будто мы не заметим их манёвры в ночи?

– Посмотрим, – стискиваю зубы, чувствуя, как магия вновь наполняет тело, готовясь к бою.

Небо на востоке постепенно светлеет, окрашиваясь в бледно-лиловые тона. В груди сжимается знакомое предчувствие - до столкновения остались считанные минуты. Но в этот момент в предрассветном небе появляется белое пятно.

Конверт, словно живой, описывает изящную дугу и устремляется прямо ко мне. Я ловлю его на лету, ощущая под пальцами прохладную, почти ледяную поверхность пергамента. Быстро вскрываю печать - воск рассыпается, издавая тонкий аромат лаванды.

Первая мысль - Лорик. Или, возможно, Калмыков решил предупредить о чем-то важном. Но, развернув письмо, застываю в недоумении.

Передо мной - изящный, почти каллиграфический почерк, явно женский. Буквы будто танцуют на пергаменте:

"Дорогой Радимич,

Давно собиралась написать, но ждала подходящего момента. Кажется, лучшее время настало.

Мой обожаемый супруг отправил к тебе людей - около трех десятков. Вооружены, подкреплены магией.

Но знай: если согласишься на сотрудничество, я могу устранить их для тебя... одним щелчком пальцев.

Княгиня Велеслава"

Пергамент слегка дрожит в моих пальцах.

Мысли путаются: почему княгиня? Какое сотрудничество? И главное - можно ли доверять этим строкам, пахнущим духами и предательством?

Муран, заметив мое замешательство, тяжело кладет руку мне на плечо:

– Что-то не так?

Я медленно переворачиваю письмо, чтобы он мог видеть подпись. Его глаза расширяются:

– Ну и поворот…

Рассветный ветер треплет пергамент в моих руках, будто торопя с решением.

– Что думаешь? – Грубый голос Мурана вырывает меня из мыслей.

Не раздумывая, сминаю пергамент в кулаке и резким движением швыряю его вниз. Бумажный комок падает в грязь у подножия стены.

– Мусор. Только это и заслуживает её послание.

Муран хрипло смеётся:

– Не спорю. Лиса она та ещё. Года три назад по лагерям слух ходил – будто бы зелье подмешала в вино супругу. Хотя... – он пожимает плечами, – кто их разберёт, этих княжеских. Может враки, может правда.

– Нам такие "союзники" не нужны, – твёрдо говорю я. – Лорик – другое дело. Мы помогли ему, он ответил тем же. Калмыков... он понимает, что без нас не выжить. А эта... – брезгливо морщусь, – даже внимания не стоит.

Муран поворачивается к лесу, где ещё мерцают огни:

– Так что с ними делать-то будем?

– Ждать. Ты заметил что город меняется?

Он настораживается:

– Меняется? Ты о чем?

– Звуки жизни. Когда мы прибыли – стояла мёртвая тишина. А теперь... – прислушиваюсь к уханью совы где-то за спиной. – Вчера видел первую траву, пробивающуюся сквозь снег, иногда слышны птицы. Нет больше той тишины что раньше. Еще несколько дней назад только ветер.

– Думал, это просто руины в пустыне, – хмурится Муран. – Думал что тут всегда так.

– Нет. Город должен быть другим. Я... – запинаюсь, – бывал здесь в юности с отцом.

– И каким он был?