— А ты, значит, решил связаться с тёмным магом? — Вилленхоф отошёл от решетки и сел на каменный блок, служивший, по всей видимости, скамьёй, — я думал, для тебя дело чести преследовать всякое колдовство… Хотя, что ты знаешь о чести…

Белиньи поперхнулся вином.

— Откуда тебе известно?

— Болтаю со стражей. О том, о сём… — Мартин усмехнулся, — неплохие ребята. Не самодуры, во всяком случае, и ценят доброе человеческое слово.

— Вот как?! — Белиньи почувствовал, что начинает злиться по-настоящему, — я распоряжусь, чтобы стражу убрали. Всё равно ты никуда не денешься отсюда, — герцог нервно пододвинул к себе стол и подцепил вилкой кусок ветчины, — вот идиоты, забыли хлеб подать! — вполголоса проворчал он.

— У меня есть немного хлеба, — Вилленхоф пододвинул к прутьям решетки мятую железную тарелку, на которой лежала черствая, обкусанная краюха, — хочешь?

Белиньи вспыхнул от ярости. Перевернув стол, он вскочил со скамейки и быстро пошёл прочь: его торопливые шаги гулким эхом отозвались в коридоре и на ступенях каменной лестницы, и затем, где-то далеко вверху скрипнула, закрываясь, стальная дверь. Вилленхоф остался один в подземелье. Охрана, видимо повинуясь отданному приказу, так и не возвращалась.

— Никуда не денусь, говоришь? — негромко пробормотал он, — значит, не денусь?

Прижав руку к гладкой стене, он медленно провел по ней пальцами, словно ища что-то, и один из камней слабо шевельнулся под его ладонью. Взяв с пола стальную ложку, Вилленхоф выковырял камень из кладки и просунул руку в образовавшуюся щель.

В глухой насторожённой тишине раздался щелчок, и на каменном полу задвигалась и отошла длинная, гладко обточенная плита. Пригнувшись, пленник нырнул в открывшийся ход.

И камень, шурша, задвинулся за ним.

***

Яркий белый свет потоками врывался в окна башни совета и в его шевелящихся живых лучах плясали искрящиеся серебристые пылинки.

Столы были убраны. Мозаичный пол — застелен плотными теплыми коврами. За узорчатой решеткой камина ярко пылал огонь.

На лежащем в центре зала ковре была расстелена большая квадратная карта. Вокруг нее сидели маги-командиры. Они слушали Арти.

— Мы будем действовать непредсказуемо, — молодой волшебник провел по карте очиненным пером, рисуя на ней тонкую, прерывистую линию, одним концом упирающуюся в Мистрал, а другим — в тянущуюся с востока на запад полосу Моровых земель, — в прошлый раз у врагов был чёткий план, и мы потеряли немало наших людей лишь потому, что не смогли вовремя понять его… Но теперь инициатива у нас. Мы сделаем первый ход, и будем вести себя так, чтобы противник не понимал наших целей. Всё, что мы знаем о них сейчас — это то, что они появились с востока и, скорее всего, на восток и отступили, чтобы перегруппировать оставшиеся силы. Они же в тот раз знали о нас всё, вплоть до того, какой дорогой мы двинем наши войска.

Арти постучал по карте согнутым пальцем.

— Я предлагаю пойти по прежнему пути и разделиться на границе Моровых земель, у самого леса. Пусть часть из нас пройдёт через чащу, ввяжется в бой, а затем отступит обратно в лес. А после… — маг вдруг улыбнулся, — после мы вольны делать что угодно, делать так, чтобы противник не понимал наших планов, но был уверен, что мы задались целью заманить его к Мистралу. Чем более долгим будет срок, на который мы сможем задержать их, тем больше будет наше преимущество.

Он замолчал и обвел взглядом сидящих. Маги безмолвствовали, и лишь Барвис медленно кивал головой, улыбаясь как в полусне.

— Недурной план, Арти, — произнес он надтреснутым, тихим голосом, — продолжай.

— Пока часть армии будет отвлекать врага, основная армия повернет к югу и пройдет по берегам Моря Колец. Те земли практически пустынны, больших городов, где тёмные могли бы закрепиться, нет, а значит, сопротивление будет минимальным. Нам это на руку: чем дальше мы продвинемся, тем лучше. Мы, таким образом, сделаем крюк, — Арти нарисовал на карте контурную стрелку, — Внутреннее море небольшое, нам хватит и трёх недель, чтобы обогнуть его. В месте, где Бевельфлоу впадает в морские воды, мы оставим форпост, закрепимся, лишив нашего врага возможности прислать подкрепления, как по суше, так и по морю… А далее мы ударим в тыл их основным силам, и, уничтожив их, двинемся на восток… Вопросы?

— У меня, — Мистра кивнул на карту, — а если не вдоль побережья, а напрямую, по воде? Мы избежим лишнего внимания, сэкономим неделю-другую. В портовых городах хватит кораблей, можно всех сразу перевезти.

— Нужно обдумать, — Арти закусил перо, — это, кстати, касается всего плана в целом: нам нужны быстрые способы сменить одну тактику на другую в случае неудачи.

— Мистра дело предлагает, — заметил Штерн, — однако, может не стоит так уж сильно полагаться на портовые города? Это отдает дурной авантюрой… Нам стоит задуматься о своих кораблях. Я слышал, будто бы через Мистрал течёт речка, впадающая во внутреннее море…

— Река и впрямь есть, — молвил Барвис, — но она мелководна. Нам придется отказаться от больших кораблей и строить маленькие парусные лодки.

— Нам не потребуются большие корабли, — вмешался Арти, — часть войск может отправиться по морю, чтобы подготовить форпост в излучине Бевельфлоу и прикрыть наступление основных сил. Мы же двинемся по суше. Возможно, — добавил он, — если передовые отряды не встретят сопротивления, поднимемся на судах до самого Ротбурга, попросим поддержки у Вилленхофа…

— Постой, — прервал его Золтан, — но Бевельфлоу — медленная река. Она замерзнет сразу после порогов, и мы не сможем пройти по ней.

— Мы обошьем дно лодок сталью, а по килю сделаем металлический гребень, — парировал Арти.

— Недурно. Однако же замок… Что если герцог Вилленхоф откажется? Или же замок уже взят, что тогда? — Золтан всё не сдавался.

Молодой маг покачал головой.

— Не думаю, что они смогли захватить его — замок неприступен. И Вилленхоф был старым другом Вельбера. Он не откажется помочь нам… Ладно, — Арти обвел сидящих усталым взглядом, — у меня всё.

— План весьма дерзкий, — Золтан переглянулся с Раджмином, — дерзкий, но не глупый. Отвлечь врага серьёзными силами, пройти по реке, а не по морю и высадиться под боком у надёжного союзника. Однако, есть в нем слабина… В прошлый раз наш противник был значительно сильнее, чем нам казалось. Не повторится ли такое вновь? Что если и на востоке, и на юге нас встретят огромные силы?

В зале повисло холодное, напряжённое молчание. Маги зашептались.

— Будем пробиваться… — Арти помрачнел и решительно стукнул кулаком по карте, — драться. Будем рвать их так, чтобы им не помогла никакая магия. В прошлый раз мы не закончили. Надо закончить сейчас.

***

Меж густых туч, наливаясь недобрым желтым светом, вставала круглая тяжелая луна. Её мерцающий блеск плыл над заснеженными белыми долинами, над почерневшим сухим лесом и тёмными оврагами, на дне которых тусклым отсветом горели стекляшки тонкого льда.

Меж серых засыпанных снегом скал вилась широкая булыжная дорога. По ней, разрывая ночную тишину стуком копыт, мчалось десятка два всадников, и за ними, чуть поодаль, подпрыгивая на кочках и мелко дребезжа занавешенными окнами, катился экипаж, запряженный четвёркой коней.

Внутри кареты, сгорбившись, сидел Селем. У его ног лежало сердце мертвой земли, накрытое дырявой рогожей.

На бледном лице чародея пылали искры и лучи золотого света. Не отрываясь, тёмный смотрел на камень. Иногда он отдергивал штору, бросал быстрый взгляд на бегущую вдоль дороги луну, и тут же нервным движением запахивал занавеску.

Сегодня было полнолуние. Полночь неотвратимо приближалась и Селем очень спешил.

Карета мчалась в ночи. Очень скоро дорога как будто расширилась, и вдали, один за другим, вспыхнули недобрые багровые огни Вермена. Кони ускорили бег, и через несколько минут над экипажем пронеслась поднятая решётка городских ворот, мелькнули погруженные во мрак кварталы, застроенные одинаковыми краснокирпичными домами и золотящийся под лунным светом канал с гранитной набережной.