— Всё так или иначе со всем связано. Можно сказать, что и частично из-за этого.

— Как загадочно и туманно. Что мешает сказать прямо? Без увиливаний?

— Так неинтересно, — улыбнулся Юэн. — Некоторые вещи нужно понять, а не объяснять. Это как с шутками, понимаешь? «Объяснённая шутка перестаёт быть шуткой».

— Что-то тебя сегодня пробило на философию.

— Бывает иногда, под настроение.

Бернард не стал больше его расспрашивать. К тому же, ему было не так важно, по каким причинам Юэн держался подальше от собственного дома. Любопытно — да.

Когда они свернули на улицу к дому, по радио заиграла энергичная песня. Юэн оживился, сразу же начал подпевать и даже немного пританцовывать, сидя на пассажирском сидении.

— Ты знаешь эту песню? — спросил Бернард. — Я думал, тебе нравится тяжёлый рок и его производные. А ещё что-то слащаво-депрессивное.

— Преимущественно я отдаю предпочтение року, а если точнее, инструментальной музыке в целом, однако если песня хорошо написана и исполнена, то неважно, какого она жанра. Я слушаю много разного, чтобы ориентироваться в музыке. Ты удивишься, тексты каких песен я знаю наизусть. У меня здесь, — Юэн постучал пальцем по виску, — много всего.

Бернард вспомнил надпись на его сегодняшней кофте: «Мой мозг: полезная информация — 1%, тексты песен — 99%». Что ж, наверное, это действительно так.

Машина остановилась на лужайке, освещая фарами дом, показавшийся необитаемым. По утрам Бернард продолжал выполнять свой ежедневный ритуал — каждый раз делал снимок дома. Но никогда не просматривал эти фотографии, лишь складывал их в отдельную стопку. Теперь ему стало интересно: заметно ли по внешнему состоянию дома, что в семье произошла трагедия?

— Давай дослушаем песню, — предложил Юэн, отстёгивая ремень безопасности, но не двигаясь с места.

Бернард был не против да и не хотел сразу нырять в заключение четырёх стен. Они целый день просидели в студии, потом несколько часов у Юэна дома, где было немного душно, и сейчас Бернард не отказался бы прогуляться или хотя бы просто подышать свежим осенним воздухом.

Пока Юэн махал руками, пытаясь изобразить какой-то танец, Бернард перегнулся через сидение. Он включил свет в салоне и достал из рюкзака помятый лист бумаги со статьёй и снимок. Юэн, заинтересовавшись, придвинулся ближе, продолжая тихо подпевать радио.

— Ты вроде говорил, что можешь делать несколько дел одновременно, — сказал Бернард. — Вот, посмотри и скажи: это одно и то же место?

Юэн сделал музыку тише и забрал протянутую статью и снимок. Его брови взметнулись вверх, а губы сжались.

— Да, кажется, это одно и то же кафе, — согласился он, затем вопросительно посмотрел на Бернарда. — Что это?

— У меня завалялась статья о заброшенных местах недалеко от Сент-Брина, и среди снимков отца я нашёл этот.

— Так значит, — Юэн посмотрел на фотографии, — твой отец сфотографировал это место, когда оно ещё не было заброшенным.

— Да. Видимо, это было давно. Есть и другие фотографии, покажу потом.

— Мы туда съездим?

— Если хочешь.

— Конечно, хочу! Вдруг там водятся призраки, которые захотят тобой полакомиться, а ты снова хлопнешься в обморок. Я ассистент медиума, или кто?

«Ассистент медиума, ассистент фотографа, сейчас даже пока что ассистент владельца клуба. Тот, кто помогает. Тот, кто всегда на втором месте по главности», — подумал Бернард, зацепившись за эту мысль. Тогда даже не удивительно, почему Юэн так хотел самореализоваться. У него есть все качества, чтобы быть первым, а он пока всего лишь второй. Дейтерагонист...

— Не во всех заброшенных местах обитают призраки, — сказал Бернард.

— Вот и проверим, — радостно заключил Юэн, возвращая снимок и статью. — Я испугался, что наши вылазки по заброшкам закончатся после моего ухода из студии. Хотел было уже тебе напомнить о том предложении, которое ты принял на «мостике предложений» в «Вайтбридже».

— Наверное, будет сложнее скооперироваться, теперь, когда наши графики не совпадают.

— Сложно, — кивнул Юэн, — но можно. Придётся планировать, — он обречённо вздохнул. — Хотя, честно признаться, спонтанные поездки мне больше импонируют. Жизнь тускнеет, когда становится предсказуемой.

— Это называется взрослая жизнь. Я давно так живу.

Юэн пробубнил что-то в ответ. Песня, которой он подпевал, давно закончилась, и они выбрались из машины. В прохладном воздухе пахло осенью. Дождя не предвиделось, и даже облака начали рассеиваться, обнажая проступавшие на небе звёзды.

Оказавшись в коридоре, Бернард принялся выдвигать маленькие ящички комода.

— Вот, держи, — сказал он, протягивая Юэну ключи. — Наши графики теперь не совпадают, поэтому будет удобнее, если у тебя будет комплект ключей.

— Ух ты, это ключи от дома-ловца-снов?

— Дом-ловец-снов?

Юэн усмехнулся.

— Твой дом создаёт впечатление одного большого оберега.

— Никогда об этом не задумывался.

Юэн пошарил во внутренних карманах своей ветровки и заменил связку ключей на ладони Бернарда другими ключами.

— Тогда забирай ключи от студии. Они мне больше не пригодятся.

Они помолчали несколько секунд, смотря друг на друга.

— Знаешь что, Берн. Может быть, это не у меня нужно спрашивать: почему я не хочу возвращаться домой. А задавать вопросы тебе: почему ты хочешь, чтобы я остался? — произнёс Юэн с иронической усмешкой на губах, смотря на Бернарда сквозь металлическое колечко, на котором держались ключи.

Бернард скрестил руки на груди.

— Сколько мы ещё будем мусолить эту тему? Кажется, уже давно всё обсудили.

Юэн опустил ключи, и улыбка его стала шире.

— Во-первых, в машине ты сам её начал. Во-вторых, может, мы ещё не всё обсудили, — загадочно произнёс он.

Бернард скосил взгляд на покачивающийся из стороны в сторону ловец снов около зеркала. С такого ракурса в зеркале отражался двойник амулета. Два ловца снов, повторяющих движения друг друга. Одинаковых и меж тем разных.

«Хочу, чтобы ты остался, потому что...»

— Я тоже умею задавать каверзные вопросы, — сказал Юэн. — Но знаешь, в чём наша с тобой разница? Я не требую прямолинейных ответов, — он улыбнулся и приблизился. — Спасибо за ключи.

— Пожалуйста. Только не злоупотребляй моей добротой, — с иронией предупредил его Бернард.

— Искренне благодарен за то, что ты не выгоняешь меня из дома, — приложив руку к сердцу, Юэн склонил голову в благодарственном жесте.

— Не выгоняю, — согласился Бернард. — Но когда придёт счёт, придётся оплатить его пополам.

— Без проблем, — пожал плечами Юэн. За его спиной висела акустическая гитара в чехле. В одной руке он держал ключи, в другой — сумку с одеждой. — Ладно, Берн, я пошёл к себе. Эйс попросил завтра приехать пораньше. Для оформления и всего прочего. Мне надо подготовиться.

— Ага.

Юэн прошёл мимо. Ловец снов сильно покачнулся, как и его зеркальный двойник. Бернард приблизился к входной двери, чтобы проверить замки.

— И да, забыл сказать, — послышался голос Юэна за спиной. Бернард обернулся. — Добро пожаловать в семью.

Плёнка #4

Дом Виктора Чилтона выглядел скромно. В особенности для человека, чей похоронный бизнес приносил немалый доход. Ничего вычурного или роскошного, однако при взгляде на небольшой, одноэтажный домик с маленьким крыльцом и аккуратной лужайкой становилось понятно, что здесь живёт крепкий духом человек, непоколебимый и благородно сдержанный.

Бернард заезжал к Виктору всего пару раз по делам. Интерьер, как можно было судить по прихожей, дальше которой Бернард никогда не заходил, по цветовой гамме имел схожесть с кабинетом в бюро ритуальных услуг. Тёмное дерево, плавные линии, мягкие тени. Ход времени здесь будто замедлялся, а в воздухе витал аромат крепкого кофе.

Измождённый на вид Виктор встретил Бернарда с улыбкой. Даже его «домашняя» одежда, серо-бежевый свитер и отутюженные брюки, выглядела строго. Солидного эффекта всегда добавлял внушительный перстень и теперь ставшая постоянным атрибутом трость.