Один из стражников толкнул мою служанку в спину так, что она упала и распласталась на земле как сломанная кукла.

– Боже мой, Но-Люнь!

Я бросилась к ней, опустилась рядом на колени и осторожно приподняла её лицо. Девушка выглядела заплаканной и вся дрожала.

– Что вы с ней сделали? – крикнула я стражникам. – Почему?!

– Его Величество приказал побить её палками. Она получила десять ударов.

– Легко отделалась, – хмыкнул другой.

– Но за что?!

Воины поспешно удалились, ничего не ответив. Я позвала евнуха Мао, и мы вместе отнесли Но-Люнь в дом, потому что она так тряслась, что на ногах не могла держаться.

Уложив её на кровать, я попросила Мао найти какие-нибудь лекарства — обезболивающие, заживляющие, хоть что-нибудь. А сама принялась осторожно осматривать её спину.

Я решила не мучить Но-Люнь расспросами, пока она не придёт в себя. Просто ласково гладила её по голове и шептала добрые слова, чтобы успокоить. Затем мне дали мазь, и я аккуратно обработала все гематомы.

Служанка, работающая на кухне, принесла ещё какой-то отвар и сказала, что Но-Люнь перестанет плакать, когда выпьет. Я понюхала — пахло вроде травками — и, не без труда, напоила бедняжку.

Средство и впрямь подействовало хорошо. Совсем скоро она успокоилась настолько, что можно было начать расспросы.

– За что эти гады так с тобой поступили?

Но-Люнь виновато опустила голову.

– Император сказал, что знает чья я служанка, и что моя госпожа вовсе не принцесса Мейфэн. Он назначил мне самое лёгкое наказание, но…

– Ничего себе лёгкое! – я поморщилась, вспомнив состояние её спины и представив, как долго она теперь будет ходить в синяках.

– Его величество также добавил, что если Вы, госпожа, не угомонитесь, то в следующий раз я уже так легко не отделаюсь.

– Что ты! Конечно же я больше никогда не пошлю тебя с подобными поручениями! И вообще… Прости меня, пожалуйста, мне так жаль! Это из-за меня… Вместо тебяядолжна была получить наказание, ведь не ты же всё это придумала.

– Ничего удивительного, – вздохнула Но-Люнь. – Слуги часто получают побои вместо своих хозяев.

– Но это неправильно! Что же это за законы у вас… то есть у нас… такие? Разве император не должен во всём быть честным?

– Не говорите так, госпожа! Наш император мудр и справедлив. Ох, как же больно…

Но-Люнь захотела встать с кровати, и на её личике отразилось страдание. Я обругала себя мысленно последними словами за то, что так подставила свою служанку. Нужно было догадаться, что мои попытки спровоцировать Сэйлана могут выйти боком и ей тоже.

Я хотела ещё раз попросить у неё прощения, но она внезапно оживилась.

– Госпожа! А ведь вы были правы! Я живая! Получается, вовсе не умерла тогда… Ведь эта боль… Только живой человек может чувствовать столько боли!

Я не верила своим глазам, – теперь служанка смотрела на меня и улыбалась. А затем кинулась мне в ноги.

– Большое спасибо, госпожа! Благодаря вам я теперь знаю, что жива.

– Так ты на меня обижаешься? – я жестом попросила Но-Люнь встать.

– Ни в коем случае, госпожа. Я теперь даже рада, что всё так вышло. Хотя, что это такое говорит поганая служанка! Я ведь, получается, не справилась с вашим поручением…

– Ничего страшного! – поспешила я её успокоить. – Ты и так уже выполнила много моих просьб и очень помогла. Обещаю, что при первой возможности я щедро вознагражу тебя так, чтобы загладить свою вину.

– Это лишнее, госпожа! Служить Вам — мой долг. Только если ваш план не сработал, что вы собираетесь делать дальше?

Я загадочно улыбнулась, глядя в окно. Поскольку я не могла больше подвергать опасности Но-Люнь, нужно было брать дело в собственные руки. Даже если для этого мне придётся нарушить хоть сотню императорских указов.

День выдался в крайней степени неприятным. Холодным, ветреным. К тому же с самого раннего утра ко мне прибежал чем-то сильно обеспокоенный старший евнух.

– Ваше величество, во дворец прибыла ваша наложница! – тяжело дыша, выпалил он.

– Что? Какая ещё наложница?

– Так у вас всего одна…

Каждая мышца в моём теле задрожала и напряглась.

– Которой запрещено покидать своё поместье! – крикнул я, не сдержавшись.

– Но она здесь, ваше величество, – пролепетал евнух.

– И что же ей нужно? Чего она хочет?– Требует, чтобы вы её посетили. Настаивает на том, что будет разговаривать только с Вами.Да как она смеет?!

Я подозвал слугу и велел ему одеть меня как можно быстрее. О да, я приду к ней! Приду и собственными руками придушу!

Испуганный слуга так долго возился, что я в конце концов не выдержал, — вырвал у него из рук свой расшитый золотом верхний халат, надел и подпоясал его сам.

А затем отправился к наложнице, пылая внутри себя от гнева.

Прокля́тая Юмин нарушила не только мой указ, но и всю иерархию. Евнух сообщил, что она заявилась прямиком во дворец, предназначенный для императорских жён. Кто её вообще туда пустил?!

Ох, давно я так не бегал по павильонам. Я же император, почему же реагирую как мальчишка?

Нужно взять себя в руки. Может, просто отправить туда стражу, чтобы они вернули её обратно в поместье? Но тогда я не узнáю, ради чего она сюда пришла. Очевидно, девчонке есть что сказать мне, раз она так отчаялась, что посмела нарушить мой указ и вообще все правила приличия.

Или это её очередная выходка? Надо признать, провокации ей всегда удавались. Надо же — додумалась развесить по городу стихи, написанные якобы моей сестрой! Только мне прекрасно известно, что у Мейфэн совершенно нет таланта к поэзии, а почерк Юмин… Его я слишком хорошо знаю, чтобы с чьим-то перепутать.

Однако мне удалось закрыть на всё это глаза, показав глупой наложнице всю бесполезность её жалких попыток привлечь моё внимание. Но прислать мне мальчишку-евнуха — это было уже слишком!

Я не знал, чего она добивалась, но больше не мог позволять ей продолжать в том же духе. Мне пришлось проучить её маленькую служанку, хоть и назначив ей слишком слабое для такого проступка наказание. Следовало бы, конечно, высечь саму Юмин! Но её нежная, изящная спина разве выдержала бы хоть сколько-нибудь ударов?..

На несколько секунд я остановился перед высокими распашными дверьми, чтобы перевести дыхание. Нельзя показывать наложнице, как сильно она вывела меня из себя. А ведь я ещё даже её не видел!Я жестом велел подбежавшим ко мне слугам отойти в сторону и не объявлять о моём прибытии. Сам распахнул дверь резким движением рук.

До последнего я надеялся, что Юмин удосужится хотя бы прикрыть лицо… Но нет. Она стояла в центре комнаты, между резными колоннами, без вуали и дерзко смотрела в мои глаза.

Понадобилось всё моё самообладание, чтобы не накричать на неё тут же, не схватить, не сжать хрупкие плечи, это тонкое, нежное горло…

– Что ты здесь делаешь? – прорычал я угрожающе тихо, усилием воли отгоняя непрошеные воспоминания.

Меня злило, что я всё ещё слишком хорошо помнил её прежнюю. Как она беззаботно проводила дни, гуляя и весело играя в саду с моей младшей сестрой. Как шутливо поддразнивала слуг, стремящихся во всём ей угодить.

И как ни капли внимания не обращалана меня.

Будучи старшим братом, я с детства приглядывал за Мейфэн и невольно стал всё больше внимания обращать на её вечную спутницу — дочку придворного чиновника Лу. Девочки буквально росли вместе и с каждым годом становились всё выше и краше. Особенно Юмин… Очень скоро она затмила своей красотой не только подругу-принцессу, но и, казалось, всё Небо и Землю…

Однако я понимал, что такая гордая девушка никогда не захочет быть всего лишь очередной наложницей, и поэтому держалась от меня на расстоянии. Так что я и сам решил хранить свои зарождающиеся чувства в тайне, не зная точно, смогу ли в будущем дать ей нечто большее, чем место в большом гареме, который меня не интересовал, но неизменно был положен по статусу.