Сев рядом, Иви положила голову на его плечо, ощущая долгожданное облегчение. Как бы она ни старалась сопротивляться и отстраняться от этого мужчины, лед, покрывающий ее сердце, постепенно трескался. Теплые слова и забота, исходящие от него, мягко обезоруживали ее. Демоница наконец-то позволила себе полностью погрузиться в этот момент.

Ее глаза стремились уловить каждое выражение его лица, уши жаждали слышать его мягкий баритон, тело ощущать касания его нежных ладоней, а сердце… просто хотело любить. Она знала, насколько больно ей будет через столетие, но сейчас ей было все равно. У нее не было больше сил смотреть в серые глаза Владыки и нагло лгать.

— Прости меня… — Миран слегка удивленно посмотрел на нее. — Мне было слишком тяжело осознавать неизбежное. Я не хотела принять, что однажды лишусь тебя, поэтому пыталась отгородить тебя от себя. Но знаешь, у меня ничего не получилось, — ее голос стал тише. Щеки девушки запылали румянцем.

— Я знал это, Иви, тебе не о чем переживать, — Он совсем не был удивлен, начиная трепетно перебирать ее короткие пряди.

— Нет, ты не понимаешь!

— Я понимаю. — спокойно ответил Владыка, чуть приблизившись к ней.

— Я…

Она не успела договорить, как Миран наклонился и прикоснулся к ее губам своими. Поцелуй начался осторожно, но вскоре становился все более страстным и жарким, руки Мирана пробирались к ее бедрам, притягивая еще сильнее к себе, словно каждое прикосновение было последним. Ее пальцы запутались в его блондинистых волосах. Время как будто остановилось для них, и они чувствовали, что все, что нужно, — это быть здесь и сейчас.

Прижимая ее к себе, Владыка медленно провел руками по ее спине вниз, снял платье. Иви, дрожащими руками обвив его шею, ответила тем же. Его шелковая рубаха мягко приземлилась на пушистый ковер у ног. Дыхание дьяволицы слилось с дыханием короля и она жадно начала исследовать его стройное тело. Каждая ее клеточка откликалась на его прикосновения желанием. Миран нежно поцеловал девушку в шею, его губы скользнули по ее веснушчатым плечам, вызывая у нее трепет и слабость в коленях.

Он медленно и уверенно приподнял ее, ноги Иви обвились вокруг его талии.

— Ты правда этого хочешь? — прошептал Владыка ей в губы, унося демоницу на кровать.

— Да. — Разгоряченная Иви сидела на краю постели, опуская взгляд ниже пояса мужчины, ее хвост метался в воздухе.

Она сидела полностью обнаженная и уязвимая перед ним. Но в этот раз она не чувствовала себя использованной или униженной. Иви видела, как Миран, не смотря на все его желание, боится сделать ей больно. Он так долго ждал этого, но был готов остановиться по ее первой же просьбе.

— Я люблю тебя, мой Владыка. — Демоница смущенно улыбнулась и потянула Мирана на себя, справляясь с его ширинкой.

Нависнув над своей возлюбленной, Миран был готов растаять от услышанных слов. Наблюдая за ней, он давал ей полную волю действий. Ее мускулистое, натренированное боями тело цепляло взгляд. Каждая родинка, каждая веснушка сводили его с ума, а в особенности голубые глаза девушки, которые больше не смотрели на него сквозь оборону льда.

— Я тоже люблю тебя, Иви. — наконец ответил Миран, краснея до ушей.

Прильнув к ее небольшой груди, Владыка слушал стук сердца и глубоко вдыхал аромат любимого тела, смешанный с запахом лавандового мыла. Она всегда пользовалась именно им. Стоило забыться — и в миг оказываешься в цветочном поле. Влажные поцелуи дорожкой потянулись вниз, оставляя на коже багровые отметины. Иви уже справилась с его брюками и нижним бельем.

— Наконец-то ты моя. — Отстранившись, Владыка заглянул в ее глаза.

Подхватив дьяволицу под бедра, он аккуратно прильнул к ней, медленно подавшись вперед. Из девичьих уст издался тихий стон, который она заглушила руками. Никто не должен был знать о том, что было между ними. Владыка каждым движением старался подарить ей волну наслаждения. Его взгляд не отрывался от лица возлюбленной, словно он стремился запомнить каждую ее эмоцию.

Свет молодой Селены мягко очерчивал их силуэты. Легкий ветерок качнул занавески, едва коснувшись обнаженных тел. Прикосновения становились все более жаркими, наполнялись страстью. Настойчивые поцелуи передавали все эмоции, накопившиеся за эти долгие года. Тени, отбрасываемые их сливающимися телами, танцевали на стенах, создавая драматические картины, в которых свет и тьма переплетались в одном захватывающем танце. Миран перевернул ее на живот, мягко прижав к постельному белью. Его руки медленно скользнули вниз, задержались на упругих ягодицах, ощущая тепло кожи. Проведя пальцами по хвосту, он на мгновение замер, будто восхищаясь ее совершенной красотой.

Слова не были нужны — это была любовь.

Месяцы шли, и их отношения становились крепче. Иветта, привыкшая скрывать свои мысли и чувства, начала открываться Мирану. Она все чаще делилась тем, что раньше оставляла только для себя, а он слушал внимательно, не перебивая, позволяя ей говорить столько, сколько она захочет. Они все больше времени проводили вместе, иногда откладывая дела, чтобы просто побыть вдвоем.

В тишине сада они разговаривали о будущем или просто наслаждались моментом. Вечерами сидели у камина, обсуждая планы или рассказывая истории из своей жизни. Иветта ощущала, что рядом с Мираном ей становилось легче принимать свои слабости, которые раньше казались непозволительными. Его присутствие стало для нее чем-то важным, хотя она не сразу решалась это признать. Несмотря на свою занятость, Владыка всегда находил время для нее. Ему нравилось наблюдать, как Иви менялась, как позволяла себе быть собой. Он не давил на нее, не требовал большего, чем она могла дать.

Былые дни Иветты как генерала постепенно стали лишь тенью, как история, которой никогда не существовало. Мир стал забывать и о ней, и даже о Мессии, вокруг которого некогда строились легенды. Все старые подвиги растворились в пыли новых событий, а те, кто еще помнил о Нортоне, не желали ворошить прошлое. Все, что напоминало о нем, — лишь сны, что каждую ночь преследовали дьяволицу и теплый, пульсирующий кристалл в ее груди. И все же для Иви и Мирана это было началом новой жизни. Забвение стало их спасением — не стирая минувшее, оно просто позволило отпустить его. В мире, где старые раны затянулись, они нашли в себе силы шагнуть навстречу будущему.

Осень пришла постепенно, словно мягкий, но неумолимый поток времени, уносящий тепло лета. Листья на деревьях медленно начали менять цвет, становясь золотыми и багровыми, словно огонь, заполнивший леса и парки. Воздух стал прохладнее, не резким, но освежающим, и утренние туманы теперь часто стелились по земле, придавая пейзажам магический оттенок. Весь мир как будто замер в ожидании чего-то важного, и это «что-то» было Благословенным сбором — великим праздником осени, символизирующим конец урожая и начало нового цикла.

В королевстве готовились к этому празднику с особой тщательностью. Благословенный сбор был чем-то большим, чем просто празднование удачного урожая — это был момент, когда люди отдавали дань Богам за благополучие и просили их покровительства на год вперед. Но для большинства жителей, включая дворян и аристократов, это был повод для больших торжеств и, конечно же, для традиционного осеннего бала.

Столица Терсар, как и остальные города, готовилась к празднику заблаговременно. Улицы украшали гирляндами из осенних листьев и факелами, которые по вечерам заливали светом всю площадь. Везде витал запах пряностей, меда и свежего хлеба, а звуки музыки доносились из домов и трактиров.

Королевский дворец не остался в стороне. Огромный зал украшали золотыми драпировками, символизирующими щедрость осени, а в центре зала установили большое дерево — символ плодородия, в которое вплетали гирлянды из фонариков со свечами внутри. За застекленными стенками мягко колыхались огоньки живого пламени. Прислуга суетилась, развешивая светильники и готовя все для великого бала. Приглашенные собирались съезжаться со всех уголков Валоры, чтобы принять участие в празднестве.