— Только не скули, — с издевкой сказал мужчина, швырнув тело сестры под ноги брата. — Собирайте магов и наших воинов! Нам нужно растащить его тело на куски и каждый запечатать. Тогда он не восстановится, — обернувшись, обратился он к ангелам, после чего те взмыли в небо, дабы выполнить приказ.

Он не знал, что его ждет, если с его телом сотворят подобное. Бессмертие — это одно, но когда твое бессмертие разрывается на части, кто может знать, что произойдет потом? Будет ли его сознание привязано ко всем этим фрагментам, в вечной разлуке и муке, или его душа останется в одной из частей, томясь без возможности воссоединиться? Никто не мог сказать, что на самом деле случится, и эта неизвестность была почти невыносимой. Но, как ни странно, эта перспектива тревожила его меньше всего.

Гораздо меньше, чем лежащее у его ног тело сестры.

Валора погрузилась в празднество. Улицы городов наполнились яркими красками нарядов и гомоном множества голосов. Крики ликования и смех разносились по мощеным улочкам, эхом отзываясь о каменные стены домов. На центральных площадях во всем своем великолепии развернулись ярмарки. Пестрые шатры торговцев предлагали обилие товаров: благовония, ткани, редкие специи и украшения, искусно выточенные мастерами разных стран. В воздухе звучали флейты и барабаны, мелодии которых увлекали людей в танцы — от мала до велика, все кружились, смеялись, забывая о тяготах.

В самом центре площади скоморохи устроили свое представление: один был переодет в белоснежные одежды ангела с бумажными крыльями, а в руках держал деревянный меч. Другой — в рваном черном наряде с рогами — изображал демона. Началось шуточное сражение, наполненное громкими выкриками и преувеличенными жестами. Все было сделано так, чтобы смешить и радовать публику. Ангел, громко и победоносно возвещая о торжестве добра, размахивал своим оружием, а демон, притворяясь поверженным, падал на землю, вызывая взрывы смеха комичным стоном. Рядом на земле лежала шляпа, и зрители, смеясь и аплодируя, охотно бросали туда ксалиры.

С наступлением вечера площадь озарили десятки костров, в которых горели рогатые чучела. Пламя вздымалось высоко, бросая свет на лица собравшихся и заполняя воздух запахом горящего древа. Юные девы, одетые в белые одежды, взялись за руки и завели хоровод вокруг пылающего очага. Их легкие фигуры порхали, длинные одежды, подхваченные ветром, то поднимались, то трепетали, будто крылья мотыльков. Вскоре их нежные голоса начали звучать в унисон, произнося одну из молитв Аэлории:

О, свет наш, сущий в Небесах,

Да святится имя Твое и да приидет свет Твой на землю.

Развей тьму, очисти нас и избавь от всякого зла.

Да утвердится святой закон Твой среди нас, И не будет врагу покоя меж нами.

Да воскреснет Отец, и да падут враги Его,

Свет Твой да ведет нас по праведному пути.

Избавь нас от тьмы и порочного круга,

И да пребудет мир Твой и покой в наших сердцах во веки веков.

Люди вокруг сложили ладони в молитвенном жесте, их губы тихо шептали знакомые слова, обращенные к Небесам. В их голосах звучало облегчение и тихая радость, почти неверие в то, что это наконец случилось. Демонический Мессия пал, и вместе с ним ушли все те страхи, которые так долго омрачали их мир. Все вокруг стало казаться проще, легче, ведь висевшая над ними угроза, наконец отступила.

С приходом новой эры Веласко и его сын Винсент оказались в самом центре власти — во дворце Светлого Владыки. Некогда демоны, ныне они были облачены в мягкие одеяния и добродушные улыбки. Война закончилась, но их путь не был завершен. Теперь Гемоку стали частью нового порядка, пряча свою истинную породу за маской верности. Пришлось взять себе новые имена, дабы избежать подозрений. Их должности давали им доступ к власти и рычагам, о которых они раньше могли лишь мечтать. А самое главное — они остались живы.

Ангел вновь почтил дворец своим присутствием. Его приход был подобен холодному дыханию зимы. Все знали, что это несет перемены. И не к лучшему. Слухи заполнили коридоры еще до того, как его светлый лик явился в тронный зал. В этот раз он был в форме, более понятной и доступной для смертных. Его лицо — совершенство, будто резное, с высокими скулами и пронзительным, холодным взглядом серых очей, густые золотистые локоны свободно ниспадали до плеч. Эта красота не сулила тепла, скорее, казалась чуждой.

Светлый Владыка, облаченный в белоснежные одежды, сгорбившись сидел на троне, который возвышался в центре огромного зала. Корона на голове Мирана наклонилась, будто вот-вот готова была упасть, так низко он опустился. Когда Архангел появился пред ним, Владыка резко выпрямился. Легким движением он высвободил ладони, которые до этого покоились на его коленях. Плащ, окутывающий его фигуру, лег по обе стороны трона.

— Владыка, — первым начал крылатый, быстрым шагом сокращая дистанцию, — Архангел Михаил уже донес Небесам весть о случившемся. Решение принято. Мы сохраним жизни демонов.

Гавриил пристально смотрел на короля, его бездушные глаза, изучали реакцию Владыки. Миран поднялся с трона, его белоснежная мантия плавно спустилась с высоких подлокотников.

— От имени всей Валоры и рода людского я искренне благодарю Небеса, — сказал он с уважением в голосе. Король глубоко поклонился. — Существование демонов, как рабов, важно для поддержания экономической стабильности. Обладая силой и выносливостью, они стали обыденностью наших жизней.

Лицо вестника стало строгим, словно окаменело. Он на мгновение отвернулся, будто собирался с мыслями, но ответил:

— Да… мы понимаем, — начал он медленно, слегка запинаясь перед словами, явно обдумывая их прежде, чем произнести. — Демоны выполняют свои функции: работают, таскают камни, воюют там, где люди не могут… — Гавриил обернулся, глаза его сузились, и он продолжил с презрением. — Но не забывайте: это наказание, назначенное свыше. — Он произнес последнее слово, делая паузу, чтобы оно эхом разнеслось по залу. Архангел сделал еще шаг, почти вплотную приблизившись к королю. — Они должны оставаться там, где их место. Внизу. В цепях.

Сдержанно кивнув, Миран сжал руки за спиной, его лицо не выражало ничего, кроме покорности. Вернее, так казалось на первый взгляд. Ткань его шелковой рубашки на спине уже промокла от пота, неприятно холодила и липла к коже. Кровь шевелилась, слегка бурлила по венам от одного взгляда на вышестоящего. Владыка стиснул зубы. Он понимал, что с этим бременем ему предстоит жить дальше, и знал, что ответственность за судьбу Валоры лежит в том числе и на его плечах.

— Что вы сделали с Мессией? — неуверенно спросил Миран. — На самом деле, вы ведь не просто убили бессмертного?

Хмыкнув, Архангел отошел от короля и сделал несколько шагов вдоль высоких окон, занавешенных дамаском, который слегка развевался от сквозняка, пробивавшегося через деревянные оконные рамы. Лучи Селены мягко скользнули по его изящным чертам, заставив небесное существо прищуриться, прежде чем он разглядел за окном малую Миру. Светила медленно плыли одно за другим, взмывая над землей и заливая ее своим светом.

— Тело Мессии разделено на четырнадцать частей, каждая из которых спрятана и запечатана. Они разбросаны по всему миру, и никто не должен найти их, — Гавриил поднял руку, и в ней будто из ниоткуда возник свиток. — Вот карта, которая укажет их местоположение. Храни ее так, словно на кону твоя собственная жизнь.

Трепетно приняв в руки свиток, Миран развернул его и пробежался глазами, погладил большими пальцами шероховатую поверхность и тут же поднял подозрительный взгляд. Но ангел уже исчез. Зачем ангелы дали ему карту?

Опустившись обратно на трон, Миран медленно провел рукой по своему животу. Воспоминания о том, как собственные внутренности оказались в его руках, вызывали приступы тошноты. Даже самые искусные целители не смогли полностью залечить его раны, едва собирая собственного короля по кускам. Теперь на животе остался огромный, выпуклый шрам. Завтра должен был состояться суд над Иветтой. Архангел Михаил настоял на ее заключении до выяснения всех обстоятельств и самой экзекуции. Это решение стало для него тяжелым ударом. В его глазах дьяволица была не просто преступницей — она была жертвой, подчиненной воле Мессии.