И где внезапно ему стало хорошо и спокойно. Ну, в те часы, когда его не валила с ног очередная болезнь, не ломался генератор и не нужно было с толкача заводить ротор вездехода.

Здесь Роуленд вновь почувствовал свою нужность, уместность в конце концов. Только совсем не сразу понял, почему здесь, и в чём эта нужность состояла.

А ещё время от времени он тут начал припоминать старое ощущение чьего-то незримого присутствия. И если в перенаселённом Босваше ничего необычного в этой щекочущей паранойе не было, там все наблюдали за всеми, то тут, посреди бескрайней пустоши, на голом зловонном ничьём пространстве, подобные взгляды из-за спины первым делом вызывали волну панического страха, а уж потом что-либо иное.

Вот и сейчас, почти добравшись до своей дальней базы, Роуленд резким движением уменьшил обороты ротора, делая вездеход почти бесшумным, и одновременно уже нашаривал припрятанный для таких случаев огнестрел. В здешних условиях это было почти единственное доступное оружие, зато его тут было много. Например в его коллекции нашлось место даже такой археологической древности, как СВД. Впрочем, при себе у Роуленда был только привычный «винторез», не за тем ездил, чтобы в войнушку играть.

Оставив вездеход за пригорком, он аккуратно сполз в мокрую траву, и размашистым шагом побрёл по хляби к месту назначения. Поглядывая по сторонам в поисках неприятностей, Роуленд аккуратно зашёл к приземистому комплексу с тыла, где был самый неудобный обзор, вскрыл люк запасного выхода и бесшумно просочился внутрь. Ни одна петля не скрипнула – хозяйство требует ухода, зато и не подводит в трудную минуту.

Так, крадучись, Роуленд добрался до бывшей комнаты дежурного, никого. И на мониторах никого, что стало ясно через пару секунд после того, как в подвале запустился генератор.

Выругавшись сквозь зубы на свою мнительность – ну кому может понадобиться вековой давности брошенный пакгауз, тут и ценностей-то никаких нет – Роуленд оставил у стенки «винторез», и пошёл обратно к вездеходу, его нужно было сегодня ещё подогнать, разгрузить, заправить, загнать на нижний уровень, пусть подзарядится. «Дальняя база» служила Роуленду перевалочным пунктом и ремонтной мастерской, благо тут площадей хватало. Временами он даже подумывал перебраться сюда окончательно, да вид из окна не нравился. Ха, будто он где-то бывает другой.

Пока таскал тюки с грузом, окончательно взмок, всё-таки брезентуха костюма химзащиты мало приспособлена для активного передвижения по местности. В танках ещё оставалось литров двести воды с прошлой перегонки, так что даже удалось потешить себя расслабляющим душем. Мы сегодня молодцы, мы сегодня нам добыли мяска. Есть его без специальной обработки нельзя, но это не повод для расстройства. Будет нам и жаркое, и шкварки. Говяды не зря сложили свои головы в неравном бою с ожирением.

Роуленд вольготно разлёгся на кушетке, закинув ногу на ногу, закрыл глаза и постарался расслабиться.

Не выходило. Ощущение постороннего взгляда не отступало, а наоборот, всё усиливалось.

Если это не подкатившая внезапно креза замученного жизнью в полном одиночестве подсознания, то… то он знал, что дальше будет. Роуленд некоторое время ещё побродит, наконец рухнет, обессиленный, где-нибудь в углу, а проснётся наверняка в совсем другом месте. Так уже бывало.

Ну и к чёрту всё. Капсулу анксиолитика[43] под язык, и баиньки. Зачем себя зря мучить. Картинка привычно поплыла и смазалась. Поясница болит. Да и на здоровье.

Снилось ему нечто слабо понятное, но до спазмов в животе жуткое. Что-то наваливалось на него сверху, придавливая к земле всей своей массой, не оставляя шанса на спасение. Вот уже перекошенное от страха лицо упёрлось в вонючий от торфа грунт, дышать можно было только через раззявленный рот, но и туда уже сыпались комья. В бесформенной массе, накрывшей его своей тяжестью, раздавался всё более и более частый стук. Кто-то колотил в дверь. Крепко так, прикладом, со всей дури.

На этом Роуленд проснулся окончательно.

Надо же, грохот этот был на самом деле. Некто весьма уверенный в своём праве продолжал ломиться в пакгауз.

Роуленд активировал камеру над входом и покачал головой. После вчерашних предчувствий этого стоило ожидать. Армейского образца винтолёт с незаглушенными роторами и трое вояк перед дверью. Не будем заставлять их ждать, выломать её им ничего не стоит, а вот Роуленду потом думай, где на их болотах достать банальный автоген.

– Кого ищете?

Грохот прекратился. Троица дружно посмотрела на громкоговоритель. Раритет, ради такого вот эффекта и монтировался. Если бы можно было для этой цели использовать музейный патефон, было бы ещё круче, но таковые в рабочем состоянии даже в Сибири нынче были редкостью. Ребят, привыкайте, ваши «гоутонги» в хозяйстве Роуленда не работают.

О, надо же, сообразили.

– Ищем Стэнли. Выходить с поднятыми руками.

Ага, щас.

– Вы откуда такие будете?

Опять потянулись к «гоутонгам». Фантастические идиоты. Впрочем, будь вы не из Корпорации, разговаривать с вами Роуленд вообще бы не стал. Это уже вопрос профессиональной этики, сами понимаете.

– Ладно, не старайтесь. Я выхожу. Советую за стволы не хвататься.

Корпорация. Всегда Корпорация. Временами Роуленду начинало казаться, что он вовсе не в изгнании на краю земли, а всё ещё там, в толще Босваша, наблюдает за самоубийственной схваткой двух симбионтов. В те разы, когда его очередной раз накрывало, он снова находил себя за периметром очередного форпоста Корпорации, не соображая, что он тут вообще делает.

Если это психиатрия, то какая-то уж больно избирательная. Преступника тянет на место преступления, ага.

Тряхнув головой, Роуленд начал собираться, а то парни и правда что-то нервные. Не нравится торчать у всех на виду? Вы б ещё на челноке сюда прискакали.

Сборы, впрочем, особого времени и не требовали. Залочить пакгауз, схватить свой именной винторез, закинуть рюкзак с барахлом на спину. Внутренний карман, где хранился «гоутонг», пришлось разыскивать, давненько прибор не был ему нужен. Персональный заказ, ку-ядерный, потому в три раза толще обычного, безумно устаревший, но до сих пор не бесполезный. Не нужно будет каждому встречному дылде слишком долго объяснять, ху из тут ху. Смешно, когда-то у писарей подобные приблуды были главным инструментом.

Давно дело было.

– Так чего вам от меня надо, парни?

Вот, другое дело. Роуленд с удовольствием разглядывал мимический процесс, происходящий на этих лицах. Он читал их, как открытую книгу, даже сквозь забрало.

Троица рефлекторно вытянулась во фрунт, но даже оный оказался каким-то жалким. Боятся.

Роуленд пожал плечами, раздвинул армопластовые фигуры, мешающие ему пройти, и потопал к винтолёту.

Пилоты тоже сделали большие глаза, но хоть каблуками стучать не стали. Так, эти контактнее.

– Куда едем?

– Сэр, вас приказано доставить в тренировочный комплекс для консультаций, сэр.

– Это теперь так называется, «доставить для консультаций»? Мило. Ваше командование уверено, что без этого никак?

Стрельнувший куда-то в сторону взгляд, неслышные переговоры.

Ну, в теории неслышные.

– Сэр, вас приказа…

– Можете не ретранслировать, я в курсе. Ну, поехали. Мне уже самому интересно, зачем я вам понадобился. Загружайте своих вояк, у меня всё с собой.

Роуленд покосился на торчащий за левым плечом ствол «винтореза». Пилоты почему-то расстроились ещё больше. Неужели допотопный огнестрел на борту их любимой «птички» был таким уж существенным дополнением к и без того свалившемуся им на голову писарю? Небось, не знали, кого должны везти. Да и руководство, судя по нервным ноткам в канале, тоже было не в курсе.

Кто же их навёл, и самое главное, отчего вчерашние ощущения? Близнецы, если это были они, действовали иначе. Истории с провалами в памяти больше соответствовали их привычкам пользоваться для своих нужд всем, до чего можно дотянуться, включая писарей, разумеется. Вот только на этот раз история была про другое. Да и то, когда там последний раз близнецы вообще подавали голос?