— Из какого ты рода? — спросил я Есению, пока мы отрабатывали удары. — Знаю, что Торховых, но что это был за род?

— Довольно влиятельный, господин барон. Не первый, но и не последний. Мы производили бронекомбезы и другие средства индивидуальной защиты. Теперь этот бизнес отошёл Фоссам из Коричневого клана. Они хапнули всё, что смогли. С одобрения императора, само собой.

— Торховы участвовали в заговоре?

— Это был не заговор. Обычная война между кланами. Мы проиграли. Печально, но так бывает.

Уверен, что Белый клан придерживался на счёт формулировки иного мнения, но это было неважно. Я просто хотел узнать, что за человек Есения. Чем живёт. Даже если кто-то выглядит и ведёт себя, как машина для убийства, это не значит, что у него нет ни слабостей, ни желаний.

— Почему ты не нанялась в какой-нибудь род? Из тех, кто не участвовал в войне на стороне императора. Уверен, человека с таким Даром, как у тебя, взяли бы.

— Скорее всего, Ваша Милость, — девушка переместилась влево и нанесла стремительный удар, метя в шею. Мне едва удалось его отвести в последнюю секунду. — Однако тогда мне не хотелось служить никакому роду. Гордая была. И обиженная. Всё-таки, я не вассал, а представитель рода. Думала, так буду почти независима. Ошиблась. А потом и деваться уже было некуда. Из бандитского клана меня никто не взял бы. Кроме вас.

— Выходит, мне повезло.

Я попытался нанесли удар в плечо, но девушка легко отбила его и тут же перешла в наступление. Первые две атаки я блокировал, но третья достала меня в грудь.

— Ты сирота? — спросил я, отступив. — Никого из родственников не осталось?

— Хотите знать, есть ли ещё носители такого Дара?

— В том числе.

— В городе — нет. Все разъехались. Даже не знаю, кто где и жив ли.

— Есения, скажи честно: чего ты хочешь? В идеале.

Помедлив, девушка опустила меч и отвела выбившуюся из-под налобной повязки рыжую чёлку.

— Стать членом рода, — сказала она, глядя в сторону. — Не вассалом, а именно членом. Но это пустые мечты. Они никогда не сбудутся. Так что, если смотреть на вещи реально, то вассалом. Этого вполне достаточно.

— Я так понимаю, для этого нужно пережить атаку гулей. Ты пережила.

Девушка покачала головой.

— Не любую атаку. Именно ту, которая была предпринята на удел, который тебя берёт. Продолжим, Ваша Милость?

— Конечно.

Мы снова скрестили клинки. Итак, Есения мечтала выйти замуж за аристократа. Только так она могла стать членом рода. Однако умная девочка не рассчитывала, что я предложу ей руку и сердце. Понимала, что меня ждут выгодные партии. Хм… Интересно, есть ли другой способ принять человека в род? Например, удочерение. Я, конечно, несовершеннолетний, но это пока. Исполнив мечту Есении, я заполучу носителя уникального Дара с гарантией. Навсегда. Над этим стило поразмыслить. И обсудить возможности с Ригелем.

После урока фехтования я остался поработать с Бером. Как ни искал записи матери о техниках Тени, ничего не нашёл. Так что развивать этот Дар пока не мог. Единственное — учился призывать его на скорость. Пока получалось неважно. Как и с Бером. На то, чтобы призвать Дары, уходило секунд тридцать, а то и больше. Это, конечно, много. В некоторых ситуациях подобное промедление может стоить жизни.

Техник Дара Скуратовых было пять. Помимо режима берсерка, атака призрака, как я называл фигуру медведя, прыжок, когда Бер взвивался в воздух и обрушивался на противника, подминая под себя, рык, во время которого призрак исторгал из пасти поток зелёного пламени, когти (медведь отращивал полуметровые сабли) и щит — полезная защитная техника, позволявшая прикрываться полупрозрачной фигурой. Всё это требовало сил и энергии. После тренировки я чувствовал себя выжатым, как лимон. Пришлось отдыхать, лёжа плашмя на кровати. Я понимал, что это ненормально. Должен существовать способ пополнения энергии. Но тут требовался наставник. Обратиться к той же Есении я не мог: девушка не знала, что маленький барон только недавно овладел Дарами. Попросить разъяснений у кого-то из Шуваловых означало признаться, что ко мне вернулся Бер. Я не был уверен, что уже пора открыть карты. С другой стороны, чего тянуть?

В конце концов, решил, что для пользы дела можно и не шифроваться. Тем более, я ничем не рисковал: кроме Шуваловых, все и так считали, что я обладаю Даром.

Придя в себя, позвонил во дворец. Трубку снял слуга. Я попросил позвать к телефону Павла.

— Привет, прогульщик! — проговорил тот вместо приветствия. — Заболел, что ли?

— Нет, просто недавно вернулся в город.

— Где пропадал? Мы пытались до тебя дозвониться. Хотели пригласить кое-куда на каникулах.

— Были дела. Важные.

— Так ты из Камнегорска, значит, сваливал. Спрашивать, куда, видимо, бессмысленно. Скажи просто, всё ли у тебя в порядке.

— Да, спасибо. Перелёт немного утомил. Вот и замотал денёк. Как дела в школе?

— Как обычно. Что с ней сделается? Полдня выслушивали речи преподов о том, что надо взять себя в руки после каникул и вспомнить, зачем мы ходим на уроки. Бла-бла-бла, короче. Мотивировали нас. Ну, и пару тестов ты пропустил.

— Переживу. Слушай, как у тебя завтра со временем?

— Есть пара часиков свободных, вроде. А что?

— Нужна консультация.

— Моя?

— Ага.

— На тему?

— Не телефонный разговор.

— Понял. Ладно, давай после уроков к нам поедем. Всё и расскажешь. Девчонки рады будут. А уж как Женька обрадуется, что ты появишься, — парень усмехнулся. — Она Аньку извела расспросами о тебе. Кажется, подозревает, что мы тебя прячем.

— Ну, сниму с вас завтра подозрения.

— Уж будь добр. Значит, до завтра?

— Ага. Спокойной ночи.

Так, человека, который объяснит мне, как пользоваться Даром и не выдыхаться, я нашёл. Это хорошо. Убедить Павла не говорить отцу, что ко мне вернулась родовая способность, конечно, не удастся. Дружба дружбой, а интересы семьи превыше всего. Так что даже не буду ставить парня в неловкое положение. Да и шило в мешке не утаишь.

Приняв душ, я завалился в постель — на этот раз, чтобы проснуться по сигналу будильника.

Как говорится, и снова в школу.

После первого же урока меня вызвал завуч. Сильно не наседал, но потребовал написать объяснительную, почему я отсутствовал вчера. Пришлось наврать, что отравился морепродуктами. Это завуча не удивило: подобные вещи в городе были нередки, так как мидий и прочее привозили Бог знает, откуда, и они часто бывали не в кондиции. Я к ним и близко не подходил, даже суши заказывал без этих ингредиентов — от греха подальше.

— Если станет плохо, не тяните, — сказал, пробежав глазами объяснительную, завуч. — Идите в медпункт. Морепродукты — дело опасное.

Выразив готовность последовать совету, я отправился на урок алгебры. А после него мы встретились в столовой. Женя, завидев меня, вытаращила глаза, раскрыла рот и издала пронзительный восторженный вопль. Разбежавшись, кинулась мне на шею и стиснула так, что едва не сломала позвонки. Упёрлась грудью — явно неслучайно. Гормоны приподняли головы, но я тут же велел им знать своё место. Слава Богу, в педофилии замечен не был.

Женя заняла место рядом со мной и всю перемену то выспрашивала, где я был на каникулах, то почему меня вчера не было, то рассказывала о своих девчоночьих делах. При этом то и дело заглядывала в глаза, пытаясь понять, рад ли я её видеть и внимательно ли слушаю. Приходилось делать вид, что да — по всем пунктам. Под конец перемены она закидала меня предложениями и приглашениями. Я сказал, что сейчас у меня куча дел, но постараюсь вырваться хоть куда-нибудь. Вроде, удалось пока отмазаться, но явно ненадолго: я был уверен, что Ильина не сдастся.

В конце дня Кирилла вызвали к директору. Мы не могли понять, почему. Артём предложил его подождать. Отказаться было неудобно. Прошло почти полчаса, прежде чем парень спустился. Лица на нём не было: бледный, потерянный, испуганный.