Тот, кто постарше, протянул Ивану мешочек с монетками и сказал:

— Не много, но на пару хороших обедов с выпивкой хватит. Думаю достаточно, для не продолжительной поездки на лошади. Ну что, окажешь нам такую услугу?

— Так и быть, помогу, — забирая мешочек, сказал разбойник. Он тронулся в путь, оставив им пустую надежду.

— Только, поторопись!

Иван уезжал, а смерды благодарили его вслед. Не стоило.

«Даже ни один не попросился со мной проехать, болваны, — усмехнулся Иван. — Легкие деньги».

Через пару часов пути, Иван встретил одного бредущего по полю, вдоль дороги, человека. Но то был не простой бродяга, а Мрачный. Он медленно и шатаясь из стороны в сторону, как пьяный, бесцельно куда-то брел. Его кожа, как и одежда, превратилась в лохмотья, обнажая мышцы и кости. Живой труп. Упырь. Неупокоенный.

У Мрачных нет жалости, разума, нет ничего, кроме ярости. Их единственная цель — убивать все живое на своем пути. Они не чувствуют ни боли, ни страха. Их сложно остановить, а убить еще сложнее.

Заметив человека на лошади, ходячий мертвец неуверенной поступью побежал в его сторону. Удалой вытащил из ножен меч, спрыгнул с лошади и приготовился встретить Мрачного. Бывший витязь был не в лучшей форме, но когда у него в руке Зверь ему все нипочем.

Эти ожившие трупаки хоть и сильные, но не очень быстрые, причем тупые и прямолинейные, просто прут напролом. Иван увернулся от прыгнувшего на него упыря, оказался у него за спиной и одним махом срубил ему голову. Но тот продолжал ходить, махая руками по воздуху. Чтобы полностью уничтожить Мрачного, его нужно сжечь, а Удалой этим заниматься не собирался.

Еще через полчаса пути, Иван наткнулся на труп, валяющийся в кустах, подле дороги. Он увидел его в последний момент, когда подъехал близко. Труп был разорван и выпотрошен.

«Не тот самый ли это тип, которого ждут те двое? Дерьмовая смерть. Несчастный ублюдок», — не особо искренне посочувствовал жестоко убитому разбойник.

Иван сразу подумал, что к этому причастен недавно встреченный им Мрачный. Картина у него в голове сложилась следующая:

Мужик скакал по дороге на коне и тут из кустов появился Мрачный. Конь испугался и встал на дыбы, скинув ездока, затем дал деру, оставив несчастного на растерзание Мрачному.

Доехав до развилки, которая перед оврагом, Иван повернул налево. Дорога на Вяземку оказалась у него за спиной.

Выпитое пиво начало давать о себе знать, Иван захмелел. Он ехал на лошади, насвистывал мелодию одной из известных ему песен и радовался солнечному деньку. Когда в бочонке осталась треть изначального объема, разбойник был уже прилично пьян. Он заговорил с лошадью.

— Вот ты, Сорога, всего-лишь лошадь, — говорил он, поедая колбасу, — глупая животина. Что тебе от жизни надо? Трава! Что может быть проще. Вышел на луг, и жри, — Иван рыгнул и откусил еще колбасы. — А мы — люди, нам намного тяжелее. Нам нужно больше, чем просто зелень. Все намного сложнее. Да, что ты понимаешь. Сорога, Сорога, глупая ты кобыла.

«Сам ты кто? — подала голос лошадь, разумеется, только в пьяном мозгу Ивана. — Неудачник. Разбойничаешь, чтобы жить. Грабишь людей, причиняешь вред, убиваешь их в конце концов, и все ради монет».

— Ты это мне?! Кто ты такая, чтобы судить меня, Сорога? Посмотри на себя, ты… Знаешь, ты — плохая лошадь! Старая, на один глаз слепая. Грош тебе цена! Судить меня? Меня?! — проглотив еще кусок колбасы разбойник продолжал: — Я твой хозяин! Твоя судьба в моих руках. Эх, умишко у тебя крохотный. Твоя задача простая, везти мою тушу, куда мне надо. Понятно? Молчишь? Вот и молчи? — Доев колбасу, он закончил монолог следующим: — Все равно ты мне нравишься… умеешь… слушать. Нравишься, хоть и тупая, как пень.

Пьяный Иван проезжал одну деревушку, когда стало темнеть. Деревня была вымершая, жителей не осталось. Он направил лошадь в деревню. Там и заночевал в одной полуразрушенной избушке, а Сорогу привязал к покосившемуся навесу, во дворе.

А теперь собственно сам сон Ивана, который заявлен в названии этой главы. А снилось ему то, как он спал на полу заброшенной избушки, когда его разбудил чей-то голос.

— Эй, проснись и пой. Открой глаза.

Иван открыл глаза и осмотрелся, но никого не увидел.

— Я тут, — донеслось сверху.

Удалой поднял голову. В углу, под потолком сидело что-то живое, широко расставив свои тонкие конечности. Похожее на человека. Блестящие глаза сверлили его.

— Ты, блядь, что такое? — удивился он.

Существо сдвинулось с места. Оно по-паучьи сползло по стенке на пол и подползло к Ивану. Существо нависло над ним, уставившись ему прямо в глаза. Тощее лицо кого-то ему напоминало, но кого именно он сообразить не мог.

— Не узнаешь, да? Ты давно про меня позабыл.

— Мозги мне не еби, отвечай, что ты за тварь?

— Я всегда там, где ты. Где-то рядом.

— Что ты несешь, тварь?

Разбойник замахнулся, существо дрогнуло и отползло назад.

— Где мой меч? — Иван озирался по сторонам. Меча, как ни странно, нигде не было. — Сейчас возьму своего Зверя и поделю тебя на части, если не сгинешь.

— Не надо меня убивать. Я — твоя лучшая половина. Я — твоя совесть.

— Да пошла ты на хуй, совесть! Убирайся! Где мой меч!?

— Ты давно меня не слушал, но, прошу, послушай сейчас, — говорила Иванова совесть. — У тебя есть шанс сделать кое-что великое. Возможно, последний шанс искупить все то, что ты натворил. Судьба дала тебе возможность стать героем, спасителем. Только вдумайся в это.

— Со мной покончено. Я никакой не герой, а простой разбойник.

— Нет, нет, нет, — затрясла головой совесть. — Раз я еще жива, значит ты еще не обречен. Подумай о нашей дочери.

— Нашей дочери? — теперь до Ивана дошло, кого ему напоминало лицо существа. Оно было похоже на его благоверную супругу.

— Папа, — раздался до боли знакомый и любимый голос. В комнате стояла его семилетняя дочь.

— Малуша. Моя Малуша.

— Только конченный мудак упустит такую возможность, — бесцеремонно заявила Малуша.

— Она дело говорит, — поддержала Малушу совесть Ивана.

— Ты же не совсем отбитый, — продолжала девчонка. — Был честным дружинником, отстаивал порядок, делал полезные вещи. Ты был хорошим отцом, хорошим человеком.

— Но…

— Никаких «но», сделай это! Прошу, спаси царство! Избавь от Мрака! Сделай это ради меня, — просила Малуша отца.

— Спаси всех нас, — вторила дочери Ивана его же совесть. — Спаси себя.

На глазах Ивана навернулись слезы.

— Хорошо, я это сделаю, — пообещал Иван и тут же проснулся.

Утро для Ивана было не добрым. Головная боль и лютый сушняк мучили его. Он доковылял до колодца во дворе и набрал ведро воды. Она была мутная, но холодная, что для Ивана, в его положении, было достаточно. Он умылся и напился.

Глупый сон заставил разбойника задуматься о том, кто он на самом деле. На протяжении уже длительного времени он думал только о себе, только о своем благополучии. Будучи плохим, выживать в суровом мире проще. И сама идея хорошего поступка теперь казалась ему странной, не рациональной. Однако, в глубине души иногда подавал признаки жизни тот самый молодой дружинник, который за все хорошее и против всего плохого. И сейчас, в состоянии жуткого похмелья, бывший витязь сделал окончательный, судьбоносный выбор.

Решив выдвигаться в путь, Удалой не нашел Сорогу там, где накануне ее оставил. Предыдущий вечер сохранился у него в памяти отрывками, но он прекрасно помнил, что оставил лошадь под навесом, во дворе. Он огляделся, ее нигде не видно.

— Сорога, кобыла сучья, ты где?! — крикнул он.

Раздалось ржание где-то неподалеку. Иван поднял голову и увидел старую кобылу на крыше избушки.

— Какого хуя? — не поверил он своим глазам. — Как ты там оказалась?

Озадаченный Иван почесал затылок. Как ее оттуда спустить?