— Вы не побоялись нас впускать. А ведь Тридевятое царство кишит разбойниками, мародерами и всяким отребьем, — сказал Дубыня, удивленный таким радушным приемом.

— Я решил, что вы люди добрые и порядочные. Надеюсь, я в вас не ошибся, — с улыбкой произнес Милован.

«Ну, с какой стороны глянуть», — подумал про себя Иван.

— Люди без своего Царя распустились, потеряли моральные ориентиры, озлобились, — рассуждал боярин. — Хороший человек в эти времена особенно ценен.

— Благодарим вас от всей души, что разрешили переночевать в вашем доме, — сказала Лиса.

— Здесь так скучно, — продолжил Милован. — Никаких событий. Я рад увидеть новые лица. Давно в этом доме не было гостей. Деревня вымерла. Усадьба удаленна от большака, местность тут сейчас безлюдная. Последний раз я принимал в доме человека полгода назад. То был бродяга. Рассказывал ужасы, что творятся в царстве. Тут спокойно, безопасно. Прошу вас, расскажите мне что-нибудь. Расскажите где были и что видели. Откуда пришли и куда идете. Что там снаружи?

— Хорошего мало, — озвучил факт Иван. — Мир искажается, творится странная дикая хуйня. Сама реальность сходит с ума.

— Разбой и насилие на каждом шагу. Люди мрут если не от Мрака или голода, то от рук разбойников, — дополнил бывшего витязя Дубыня.

— Мы вымираем. Все вымирает, — подытожила предыдущих ораторов Лиса.

— Ужас какой, — справедливо отметил Милован.

Наконец-то появился холоп Сенька. Он поставил тяжелый чан на стол. Из этого чана стал наполнять тарелки. То, чем были наполнены тарелки, выглядело не то что не аппетитно, а даже отвратительно. Это была жижа серо-зеленного цвета.

— Что это такое? — спросил Дубыня.

— Это очень питательная и вкусная похлебка. Из… из овощей и молока.

— Выглядит не очень, — высказал всеобщее мнение Иван.

— Есть такое. Но, это вкусно. Попробуйте, ну же, — заверил боярин.

Глядя на то, с каким аппетитом хозяин уплетает эту жижу, гости тоже решились это попробовать. Мерзкая на вид еда оказалась вполне сносной на вкус. К тому же довольно жирная и питательная. Охотнице было сложнее остальных запихнуть это себе в рот, но ей удалось побороть отвращение и попробовать. В итоге и ее тарелка была пуста.

Миловану слуга уже накладывал добавку. Гости отказались, им хватило.

— Погодите. Вино, у меня есть еще вино и мед.

— Вот это дело! — обрадовался Иван.

Когда-то бочек меда у Милована в амбаре было много. Перед наступления Мрака урожай был хороший. Теперь осталась последняя. Милован экономил вино и мед, но перед долгожданными гостям грех не понтануться.

Вкуснейший мед, пьянящее вино, не то что мерзкая похлебка. Тут Иван себя не сдерживал, в отличии от Дубыни и Лисы. От меда они не отказывались, но вина не пили. Дубыня должен быть трезв и собран, он же следит за Короной. А Лиса вообще не пьет, даже ни разу в жизни не ощущала алкогольного эффекта (по ее словам).

Через некоторое время появился холоп и дал знать, что баня готова. К этому моменту Иван и Милован уже были пьяны.

После бани, старый холоп проводил гостей в свои комнаты. Сытые, помытые, и довольные они пошли по своим комнатам, на втором этаже терема. Там уже было постелено. Мягкие теплые комфортные постели. Дубыня уснул сразу как только прилег. Сумку с Короной прижал к груди. Лиса тоже не долго ворочалась. А вот Иван уснуть не мог. Ему захотелось тяпнуть еще винца. Для этой цели он встал с постели.

Была тихая теплая безоблачная ночь. Луна светила ярко, видимость была хорошая. Проходя мимо окна, Иван увидел, как от дома отходит Милован со свечой в руках.

На первом этаже Иван столкнулся с холопом. Старик стоял в темноте, уткнувшись носом в угол. Это было странно. разбойник похлопал его по плечу. Холоп обернулся и уставился на него.

— Ты чего тут стоишь? Тоже не спится? — спросил его Иван.

Холоп раскрыл широко рот, демонстрируя свою особенность. Особенность в том, что у него отсутствовал язык.

— Вот оно как. Не хозяин ли тебе его вырвал? — на этот вопрос холоп не ответил.

Раздобыв на кухне початую бутылку вина, Иван вышел на свежий воздух. Милован стоял недалеко от дома и разговаривал с кем-то в темноте. Немного приблизившись, Удалой увидел того, с кем говорил Милован. Это было огородное пугало. Старые шмотки на палке, набитые соломой, а ведерко, с нарисованными углем глазами и ртом, в качестве головы.

«Почему ты сегодня ко мне не приходил поговорить?» — предъявило претензии пугало к Миловану.

— Извини, некогда было с тобой болтать, у меня гости, — ответил боярин.

«Кто?! Гости?!» — изумленно воскликнуло пугало. «А как же я?! Я теперь тебе не нужен?!»

— Нет, ты мне нужен, не говори глупостей.

«Задуши их во сне! Скорми их Веселине!»

— Нет! Я не хочу их убивать и скармливать Веселине! — возразил Милован пугалу, а затем добавил: — Пока не хочу.

«Мне бы не помешали человеческие черепа для отпугивания ворон. Пернатые твари перестали меня боятся, садятся на меня и гадят».

— Тебе не нужны черепа для отпугивания ворон, так как вороны сюда не прилетают, поля то вымершие.

«Значит, я тут за зря торчу? Без пользы? Я тебе не нужен?»

— Не серчай, прошу. Ты приносил мне пользу все это время. Я не могу сейчас с тобой говорить, — отмахнулся боярин. — Меня ждет Веселина.

Разумеется, Иван слышал лишь слова Милована, слова пугала дорисовало его воображение. Вы же понимаете, пугало не может говорить — оно не живое (по крайней мере, это пугало). Разбойник не придал бы увиденному и услышанному особого значения, если бы не слова про убийства. Он даже забыл про вино.

«Похоже, боярин наш с поехавшей крышей. Что у пьяного на языке, то у трезвого на уме», — подумал Иван.

Милован пошел дальше, к сараю. Иван пошел за ним. Он ступал аккуратно и тихо. Из сарая доносилось хрюканье. Боярин зашел в сарай, а разбойник подкрался к стене сарая и заглянул в щель между досками.

Боярин поставил подставку со свечей на пол. Встал на корточки перед огромной бесформенной свиноматкой. Та лежала на боку, шевелила ногами и хрюкала. Встать она не могла. Удержать такой чудовищный вес на своих ногах ей было не под силу. Вот картина! Он стал сосать ее титьку! Мерзость! Он причмокивал и стонал от удовольствия. Иван не знал, что ему делать и что думать в этой ситуации. Он с трудом сдержал рвотные позывы. Любопытство брало верх и он продолжал наблюдать.

Милован встал, вытер с губ серую жижу. Эта субстанция напомнила Ивану недавний ужин. Содержимое его желудка вновь захотело наружу. Тем временем, боярин подошел к свинье сзади, снял портки, схватил за крученный хвост и…

«Какого хуя он вытворяет?! Больной выродок!»

От мерзкого зрелища Ивана вырвало. Из-за визга свиньи Милован не услышал шум за стеной.

— Веселина, моя Веселина, — доносился из сарая голос боярина.

Иван собрался прекратить это непотребство, но потерял сознание от удара по затылку.

Иван очнулся. Милован и его холоп стояли рядом и ждали, когда он придет в себя. Голова у разбойника трещала по швам. Холоп Милована хорошо по ней приложился обухом топора. Иван сидел на земляном полу сарая, привязанный к деревянному столбу. Кисти его рук также были туго связаны.

— Моя башка…

— Ты сунул нос не в свои дела. Чрезмерное любопытство до добра не доводит, — осуждающим тоном сказал Милован и отхлебнул вина из бутылки.

— Ну ты и мерзкий. У тебя с головой беда, — слова Ивана были полны презрения.

— Смотря что называть бедой. Мы с Веселиной не обычная пара, это правда, но не тебе нас осуждать.

Ивана переполняли ненависть и отвращение к Миловану. Лежащая рядом свинья хрюкнула.

— Ты не представляешь, как мне было тут скучно, — говорил Милован. — Знал бы ты, как мне опостылила такая жизнь. Моим главным развлечением были сны. Только там происходило что-то интересное. Я очень рад, что вы пришли ко мне. Очень. Я давно ни с кем не разговаривал, не считая немого холопа и огородного пугала. Мне хочется, чтобы вы здесь задержались.