— Ток недалеко, — добродушно согласилась госпожа Сторм, и, похлопывая себя по кармашку, направилась в лавку. Покупатель тащился за ней, как послушный пёс на верёвочке.
Я подумала, что она просчиталась, не уточнив, до каких пределов простирается это «недалеко». Так и вышло. Когда мистер Харден выгнал экипаж из пристройки, Хильди не спешила с нами прощаться, и когда комиссар с кем-то беседовал по коммутатору, она тоже не думала уходить.
Из хлебной лавки вышел, прихрамывая, старый гном с длинными усами, заплетёнными в косицы. Это оказался тот самый Роско. Он вынес нам пакет сырных булочек, а на вопрос, не видел ли он своего внука с чужой тростью, с сожалением ответил, что не видел.
Где-то в переулке бахнуло. Мистер Харден вздохнул и сказал, что ему некогда гоняться за мальчишками, а трость не последняя, так что можно забрать её позже. Старый Роско с сомнением почесал в затылке и без особой надежды пообещал, что если ему удастся вырвать трость из цепких ручонок внука, то он её, конечно, сбережёт.
Тем временем комиссар закончил разговор и вышел из экипажа.
— Нужно ехать в госпиталь, — хмуро сказал он. — Допросить тех двоих. Один из них выдавал себя за графа Слопмонта… Кто эти люди, Бернард? Что мне следует о них знать?
— Мошенники, — ответил мистер Харден. — Охотились за мисс Фогбрайт в своих целях. С нашим делом это не связано. У нас мало что на них есть…
— Подождите, — сказала Шарлотта.
Она извлекла из-за пазухи что-то среднее между пухлым блокнотом и небольшой книгой в обложке из красной кожи и, заметно поколебавшись, протянула комиссару.
— Здесь не всё, но большая часть. Всем заправляла миссис Тинкер. Она обманом и угрозами принуждала студенток из академии иллюзий участвовать в её делишках. Не повторялась, чтобы её не поймали. Украшения, ткани, шкатулки, статуэтки — всегда что-то новое. Здесь адреса и имена мастеров, у которых она заказывала товар, места, где она работала, и подсчёт выручки. Этого довольно?
— Миссис Тинкер? — без интереса спросил комиссар, принимая блокнот. — Не уверен, что у меня будет время этим заняться, но я постараюсь кому-нибудь передать.
Я сочла, что самое время блеснуть знаниями, и гордо заявила:
— Её настоящее имя — Изабелла Росси! Мы выяснили, что это она. Скорее всего.
Комиссар вскинул брови и уставился на меня.
— Не мели чушь, Сара Фогбрайт, — недоверчиво сказала Шарлотта. — Изабелла Росси живёт за границей, она младше на два десятка лет, и с чего бы ей заниматься подобным? Ты хоть думаешь, что говоришь?
— Ох, возраст она могла прибавить и иллюзией, и гримом, и у неё брошь-туфелька…
— Брошь-туфелька? Вот уж веский довод! Хочешь сказать, женщина, которая всегда пеклась о внешности, накинет себе лет? Да миссис Тинкер, если желаешь знать, высмеивала Изабеллу. Её любимая шутка…
— На споры нет времени, — прервал нас комиссар. — Если это и впрямь Изабелла Росси, думаю, я узнаю её. Ты был ещё молод, Бернард, а я застал пик её славы — увы, её звезда погасла слишком быстро. Так случается: успех кружит голову, и хочется больше, больше, больше. Вечеринки, дорогие подарки, не те мужчины, дурные привычки… Неужели она пала так низко? Благодарю, мисс, что рассказали мне всё.
Шарлотта красноречиво хмыкнула, но дальше спорить не стала.
Обдумав ситуацию, мистер Твайн сказал, что нам лучше разъехаться, чтобы зря не терять времени. Сам он собирался в госпиталь, где теперь, кстати же, находился и граф Камлингтон и ждал ответов, а мистер Харден, так уж и быть, мог отправиться к дочери перед тем, как ехать в столицу.
Я согласно кивала. Мне не терпелось поговорить с Дитой. Ей предстояло столько всего узнать! Мистеру Хардену наверняка понадобится помощь.
Но когда я уже начала продумывать речь, которая тронет сердце Диты, комиссар сказал нечто ужасное.
— Нельзя впутывать мисс Фогбрайт в это дело. Ведь она должна проходить практику в Беллвуде? Обменяй их со своей дочерью, Бернард. Сделайте вид, мисс, что находились там с самого начала. По крайней мере, эта проблема будет решена.
Проблема? Как он мог назвать меня проблемой! Я запротестовала, но тщетно.
— Довольно с вас приключений, Сара, — мягко сказал мистер Харден. — Счастье, что всё обошлось. Ведь вы понимаете, это не развлечение. В Беллвуде вас никто не станет искать, и мы позаботимся о том, чтобы вам больше ничего не грозило.
— Но я могу помочь, — не сдавалась я. — Ведь я уже столько всего сделала, без меня вы бы не справились!
— Помощь больше не потребуется, — непреклонно заявил он.
Ох, он всерьёз намеревался оставить меня в Беллвуде! И никто не встал на мою сторону.
Хильди, к слову, и теперь не спешила домой. Более того, она одной из первых забралась в экипаж, несколько раз подпрыгнула на сиденье, довольно похлопала рукой по обивке и устроилась так, будто в лавке её никто не ждал.
Мы все набились на заднее сиденье: Шарлотта, я и Сэм. Господин Сторм с удобством устроился впереди. Хильди с горящими глазами трогала дверные рычажки и выглядывала в окно, но при этом помалкивала. Видно, боялась, что отец может спохватиться и отослать её. Я думала: как будет досадно, если даже она отправится в столицу, а я — нет! Я всё порывалась сказать, что ей пора домой, уже набрала воздух, но мне не хватило решимости.
Я зевнула и вспомнила, что почти не спала этой ночью. Удивительно, сколько всего случилось за день! Мы угнали аркановоз, и взорвали тюрьму, и я обручилась с мистером Харденом — ох, конечно, мы оба выдавали себя за других людей, но кольцо, надетое им, всё ещё оставалось у меня на пальце.
Я подумала, что навсегда его сохраню. Просто на память о приключениях, ничего больше. Я выглянула из-за сиденья: и он не снял своё.
— Хорошо, что вы заметили, — сказал мистер Харден, проследив за моим взглядом, и стянул кольцо. — Совсем позабыл. Давайте сюда ваше.
Я сказала, что спрячу кольцо в сумке, но мистер Харден и слышать ничего не желал.
— Давайте, — сказал он твёрдо, протягивая ладонь. — Это вещественное доказательство.
Мне было ужасно, ужасно обидно, но кольцо пришлось отдать.
Мы тронулись. На улицах загорались огни, а в салоне было полутемно, и экипаж мягко покачивался, будто колыбель. Я вовсе не собиралась засыпать, просто моргнула — и оказалось, что мы уже стоим в каком-то дворе под фонарём, и моя голова лежит у Шарлотты на плече, а Сэмюэль спит на моих коленях. Шарлотта невозмутимо ела сырную булочку и никого не собиралась будить. Даже удивительно, как это она упустила такую возможность съязвить!
Хильди дышала на стекло и выводила рожицы. Мистер Харден барабанил пальцами по рулю и смотрел, как в свете фонаря кружится снег.
— Так чё, идёшь? — толкнул его в плечо господин Сторм. — Топай ужа!
— Ведь она там под чужим именем, — нервно сказал мистер Харден. — Под каким предлогом я её позову?
— Да уж будто не смекнёшь!
— Не торопи меня, Мэтью. Сейчас придумаю и пойду.
— Да струсил, так и скажи. Чё, до завтра просидим? Вперёд! Двигай-топай!
Похоже, мы прибыли в Беллвуд. Крошечная гостиница глядела на нас слуховыми окнами, будто гномы в снежных колпачках выстроились в ряд. Вывеска над входом гласила: «Старый колокол». Раскидистые клёны едва заметно покачивали белыми ветвями.
Хильди вздохнула и сказала:
— Ладно уж, я пойду.
— О! — удивился господин Сторм. — А ты ишшо тут откудова? Чё-то я и не приметил!
Я помогла Хильди открыть дверь, потому что она не знала, как правильно дёргать рычажок, а мистер Харден и не думал ей помогать. Хильди спрыгнула и решительно побрела в гостиницу, утопая в снегу по колено. Шарлотта вышла из экипажа, и я решила выйти тоже.
— Сэм! — прошипела я. — Сэм, поднимайся!
— Не брал я твои ботинки, — заявил он сонным голосом, не собираясь открывать глаза.
Вздохнув, я попыталась выбраться, и тогда он схватил меня за колено, воскликнул: «Перси! Отдай мою подушку, не смешно», резко отстранился и замолчал, моргая глазами, весь встрёпанный. Я поспешила выйти, чтобы его не смущать.
