– Воистину так, – кивнул диктатор. – Но сегодня мы будем говорить не о форсерах, а о людях.

Еженедельные совещания, проводимые обычно по вторникам, вошли в обиход с самого начала войны. Первое время на них обсуждали срочные проблемы, вызванные быстрым наступлением форсеров, а затем, когда конфликт перешел в стабильную фазу, начали заниматься стратегическими проектами.

– Все вы читали доклад командира корпуса «Иван Грозный», генерала де Сен-Жак, – проговорил Вэй Ляо, – а господин Такеда по моей просьбе сделал из этого доклада практические выводы. Прошу.

Хидетоши Такеда, один из старейших членов Совета Координаторов, наклонил седую голову и заговорил, медленно, тщательно подбирая слова.

Голос его звучал бесстрастно и размеренно, точно у автомата.

Когда Такеда замолчал, в комнате для совещаний повисла напряженная тишина.

– То есть… – Юсуф Кала, недавно разменявший девятый десяток, возмущенно кашлянул. – Вы предлагаете дать еще больше прав этой… контрразведке? До меня доходили сведения, что они и так слишком много себе позволяют. Люди недовольны…

– Они всегда недовольны, – скупо заметил Вэй Ляо. – Народ счастлив только в том случае, если он не должен работать, но имеет возможность жрать от пуза и развлекаться вволю. Но мы же не можем этого допустить, верно?

– И для этого начнем устанавливать везде камеры и микрофоны, поощрять доносы и вмешиваться в частную жизнь граждан? – Брыкалов набычился, глаза его гневно сверкнули.

– Какая может быть частная жизнь во время войны, когда речь идет о самом нашем выживании? – заметил Фабрицио Ла-Плата.

– Верно, – кивнул Вэй Ляо. – Кроме того, это же ведь временная мера. Как только война закончится, все права и свободы вернутся к нашим гражданам, а деятельность контрразведки будет ограничена. Вспомните, Иван, великого русского правителя Сталина. Он был диктатором не только по названию, но и по сути, и люди в его стране не знали, что такое свобода. Но он ведь сумел одолеть страшного врага, спасти страну.

– Это выглядит обоснованно, звучит красиво, – покачал головой Юсуф Кала, – но я против. Единый заповедал право человека на свободу выбора. Как мы взглянем ему в глаза после смерти, если отберем ее у наших граждан?

– И я против, – сказал Брыкалов. – Нельзя узаконивать репрессии.

– Что скажут остальные? – Вэй Ляо улыбнулся, тщательно скрывая охватившее его бешенство. – Все мы знаем, что указ диктатора может быть заблокирован, если против него большинство из вас.

– Я – за, – сказал Такеда. – Ради жизни можно пожертвовать свободой.

– И я, – проговорил Ла-Плата.

«Против» высказались еще двое, «за» – все остальные.

– Завтра указ будет предоставлен на подпись, – Вэй Ляо посмотрел на Юсуфа Кала, – вы можете заявить официальный протест, но толку от него, честно говоря, не будет. Так что решайте сами. А теперь перейдем к проблеме продуктовых квот, прошу всех посмотреть на графики…

Полыхнувшая за окном молния отразилась в экране вычислительного центра, и Вэй Ляо на мгновение увидел свое лицо, аккуратно прилизанные волосы, тонкие губы и горящие торжеством глаза.

Подняв руку, Марта невозмутимо стряхнула налипшие песчинки, потерла зудящую от сухости кожу на висках и оглянулась, чтобы посмотреть, что там поделывают ее подопечные.

В глубокой ложбине между двумя дюнами они провели целый день.

Бойцы скучали, сменялись часовые. Солнце чертило по небосводу идеальную дугу, начиналась и затихала пыльная буря. А Марта с помощью разведывательного модуля продолжала наблюдать за порталом и суетящимися около него людьми.

– Все в порядке? – спросила Марта у Хакима.

– Так точно, – ответил тот, преданно глядя на командира. – Ждем дальнейших распоряжений.

– Ну, ждите… – Едва Марта отвернулась, из ком-линка прозвучал голос Джонатана:

– С'Норли, слышишь меня?

– Да, – отозвалась она.

– С тобой будет говорить стратег, командующий всеми силами на Нифелгейме. Будь точна, во имя Пророка.

Джонатан отключился, вместо него заговорил другой форсер, судя по голосу, привыкший командовать.

– Доложите обстановку, субтактик, – сказал он.

– Посадка модуля произошла примерно три стандартных часа назад. Когда был установлен визуальный контакт, портал уже открылся…

– В каком состоянии портал?

– Работает нестабильно, – доложила Марта. – Иногда свечение его гаснет, порой на довольно длительное время.

– Сколько людей успело проникнуть на территорию Нифелгейма?

– Около трех сотен.

– Так… – Стратег помолчал, обдумывая ситуацию. – Что-нибудь можете добавить?

– Модуль близко подвести нет возможности, но мне удалось разглядеть на грудном щите одного из прибывших голову животного с длинными ушами. Вероятно, к нам пожаловал корпус «Анубис».

– Не самая лучшая новость, – хмыкнул стратег. – Опытные ветераны, а у нас только необстрелянная молодежь. Хотя, с другой стороны, хорошая возможность для форсеров новой боевой модификации показать, на что они способны. Посмотрим, насколько оправданы те изменения, что были внесены в проект… Благодарю за службу. Оставайтесь на месте и ждите приказов.

– Слушаюсь, – ответила Марта уже в пустоту, стратег отключился.

– Все поняла? – зазвучал голос Джонатана. – Мы силами новобранцев, младшего командного состава и технического персонала базы должны сдерживать людей, пока не прибудет помощь.

– Когда она прибудет? – торопливо спросила Марта.

– Кто бы знал? – Джонатан вздохнул так тяжело, словно на плечи ему взвалили гору. – Мы выступаем через двадцать минут, довольно скоро будем у тебя. А там посмотрим, что из этого выйдет.

Марта покачала головой и подумала, что ничего хорошего выйти просто не может – полторы сотни новобранцев, плюс все остальные – двести форсеров против людей, имеющих возможность получать подкрепления через портал…

Исход такого боя может быть только один.

– Командир, разрешите обратиться, – окликнул Марту Хаким. – Да?

– На северо-западе замечены люди.

– Клянусь Пророком! – Марта выругала себя за то, что отвлеклась.

Она спешно развернула модуль и повела его назад. Успела заметить размытое движение, в глаз из окуляра ударила яркая вспышка, боль пронзила череп до самого затылка.

– Нас обнаружили! – прорычала Марта. – Отходим, быстро отходим…

Они успели покинуть ложбину за пять минут до того, как к ней подошла группа автоматчиков.

Транспортер явился из тьмы с сердитым гудением, перевалил через гребень дюны и замер, тускло сверкнули во мраке борта. Хлопнула дверца, выпуская долговязую фигуру, и Марта уловила сладковатый запах травки под названием свит.

Сегодня он был куда сильнее, чем обычно, а лицо Джонатана по безмятежности вполне могло сравниться с физиономиями новобранцев.

– Седьмое учебное звено… – начала докладывать Марта, но тактик раздраженно махнул рукой.

– Не время для этого, – сказал он, растягивая слова, – сейчас подойдут еще машины, в моей получите воду, сухой паек и боеприпасы. Тебе полагается новый модуль-разведчик. Один, больше просто нет.

– Ладно, хоть так.

Вслед за первым прибыли еще несколько транспортеров, из них начали вылезать новобранцы. К грузовой машине выстроилась длинная, необычайно молчаливая очередь из солдат.

Инструкторы собрались чуть в стороне, рядом с командирским транспортером.

– Подняли среди ночи, скоро первый бой, а они даже не волнуются, – вздохнул Анджей, глянув туда, где его подопечные получали батареи, фляги и по нескольку упакованных в фольгу брусков сухого пайка.

– Это ерунда, – вмешался Клиффорд. – Меня больше волнует другое – зачем нам вообще лезть под пули? Не проще ли подождать подкреплений?

– Дело вот в чем. – И Марта пересказала разговор со стратегом.

– А, проверить хотят, на что эта новая модификация годится… – вздохнула Сара. – А что при этом куча форсеров погибнет, им все равно?