Сашка кивнул и вновь умчался на кухню – следить за палтусом. Вэй Ляо исчез с экрана, и начали передавать военную хронику, из которой выходило, что люди везде, от Шипа до Антиона, громят противника, уничтожают его во множестве, но при этом почему-то не двигаются вперед.

Показали Сибирь, заснеженный лес, неестественно радостные лица строителей, прокладывающих через него дорогу.

– Ну что, выпьем? – проговорил Сашка, появляясь из кухни со сковородкой в руках.

По комнате поплыл запах жареной рыбы.

– Выпьем. – Роберт взялся за бутылку. Забулькала разливаемая по рюмкам водка. – За встречу!

– За встречу, – кивнул Сашка.

Водка провалилась в горло с видимым трудом, обожгла пищевод. Роберт заперхал, спешно ухватил вилку и потянулся к сковородке, к блестящим от жира, поджаристым кускам палтуса.

– Да, пить ты разучился, – хмыкнул Сашка. – Раньше мог прямо из горла, без закуски…

– Раньше я был моложе и глупее, – ответил Роберт. – А в полицию – это серьезно?

– Очень. – Не спрашивая, Батченко налил еще по одной. – Соседка моя, тетя Сима, приютила троюродного брата, он после катастрофы на одном из военных заводов в Рязани без крова остался.

– И что? – Вторая пошла куда лучше, ее даже не понадобилось закусывать. – Ухххх, зараза!

– Обоих забрали. – Сашка ткнул вилкой в колбасу, но попал только со второго раза. – Месяц назад. И во всем форсеры виноваты!

– Форсеры? – удивился Роберт.

– Они, проклятые. Кто же еще?

Выпили еще по одной. Сашка неожиданно быстро захмелел, принялся рассказывать какую-то историю, посредине сбился, перескочил на другую. Роберт, не вслушиваясь в болтовню приятеля, задумался.

Родная планета за то время, что он не был дома, сильно изменилась. Исчезло ощущение уюта, позволяющее чувствовать себя безмятежно и комфортно на любом материке, даже под пулями «химиков», спокойно жить, не опасаясь неприятных сюрпризов.

Раньше каждый человек знал, что о нем в любой ситуации позаботятся, не дадут пропасть, что он не останется без работы, не умрет с голоду и волен самовыражаться любым образом, только не мешая другим…

И все это, похоже, осталось в прошлом.

Теперь людей забирают в полицию, а то и в военную контрразведку только за милосердие к лишившимся дома родственникам. Телевизор превращается в рупор для примитивной и лживой пропаганды, а граждане Земли и колоний все сильнее попадают под «колпак» тотальной слежки…

– Ладно, сомий хвост, – проговорил Роберт, заставив Сашку удивленно замолчать. – Если честно, то с дороги я устал, спать хочу. Да и тебе, наверное, на работу рано. А время уже позднее.

– Точно. – Хозяин квартиры покорно кивнул. – Давай все уберем и будем ложиться. Ты вот тут, на диване, я в комнате…

И он глубоко, протяжно зевнул.

Марта как раз выбралась из санитарного блока, когда дверь комнаты открылась и, как обычно, без стука вошел Рональд.

– Привет, девчонки, – сказал он, – глядите, что я притащил…

Дремавшая Сара заинтересованно подняла голову. Марта вздохнула и кивнула в сторону кровати. Рональд уселся и поставил на колени большую пластиковую коробку, в каких пакуют оружейные батареи.

Сам чудо-техник двигался медленно, а вот кисти рук у него были настолько ловкие, что напоминали Марте шустрых песчаных пауков с родной Норли. Порой складывалось впечатление, что пальцев на каждой штук по восемь.

– Что у тебя? – спросила Сара, садясь, чтобы дать место притащившимся за Роном Анджею и Клиффорду.

Марта убрала громкость ожившего позавчера телевизора. Мужественный голос диктора, излагающего сводку о положении на фронтах, стих.

– А вот, – сказал Рональд, открывая коробку.

Вещица, которую он притащил на этот раз, выглядела довольно странно и напоминала боевого форсера сантиметров тридцать высотой, скомпонованного из проводков, кусков железа и пластика.

– Забавная штука. – Рыжий шеолец уселся на пол, ближе всех к входу, и потянул руку к поделке Рональда.

– Не трогай, в лоб тебе магнит.

– И что она может? – нетерпеливо спросила Сара. – Если подумать, на этих похоже. – Она ткнула в пол, под которым в этот момент мирно спали полторы сотни форсеров новой модификации.

– Боевой робот? – спросил Стефан.

– Да нет. – Рональд поставил куклу перед собой. – Так, игрушка. Собрал от скуки. Вот, слушайте.

Дотронулся пальцем до пластины на груди куклы, и в комнате неожиданно раздался голос Марты: «А за это – наряд, клянусь Пророком!»

Марта нахмурилась, но Рональд прикоснулся к кукле снова, и та выдала фразу с замедленными интонациями Джонатана: «Да делайте, что хотите, ядерная мать, лишь бы они Стальной Кодекс не нарушали!»

Сара фыркнула, когда спокойный голос Стефана произнес: «На первый-второй рассчитайся!» Марта покосилась на друга, его глянцево-черная физиономия осталась невозмутимой.

После очередного прикосновения повторились слова Джонатана, затем прозвучала реплика Сары: «А если подумать, пора на обед!»

– Хэй, это ведь запись? А когда же я? – не выдержал Анджей.

– Угадай, – предложил Рональд.

– Ага, – хмыкнул шеолец. – Ты там, значит, как-то каверзно запрограммировал, а я угадывай, что в твою хитромудрую башку стукнуло.

– Никаких особых хитростей, – покачал головой чудо-техник. – Просто записаны голоса нас всех и тактика, плюс маленький генератор случайных чисел. Я сам не знаю, что он скажет в следующий раз. Сыграем в угадайку?

– На интерес? – Анджей оживился, глаза его азартно блеснули.

– Да хоть на щелчки. Какой с тебя еще интерес?

– Рон! – Сара подалась вперед, кровать под ней скрипнула. – А откуда ты вообще столько всего умеешь? Если подумать, это совсем не воинское дело.

– Я с Рахонавис, – не слишком охотно ответил Рональд. – Это та планета, где добывают кристаллин.

Марта кивнула – про материал, из которого изготавливают процессоры нового поколения, она слышала.

– Чем это вы тут занимаетесь? – заглянул в комнату Мигель. – Ага. В куклы играете.

– Точно, – кивнул Рональд и добавил: – У нас на планете часты электромагнитные бури чудовищной силы. Прошла такая буря – и технике привет. Не умеешь ремонтировать – можешь стать мертвецом гораздо быстрее, чем хочется.

– Так вы там, наверное, едва из репродуктивного центра выйдя, сами себе игрушки мастерите? – спросила Марта.

– У меня настоящие родители есть. – В голосе Рона неожиданно прорезалось раздражение. – И я с детства мечтал в Техническом отделе КОСМ работать, он главные кадры с нашей планеты набирает. Если б не эта война…

Марта почувствовала одновременно жалость и неловкость, как будто на ее глазах хороший товарищ шлепнулся в грязь, подумала, насколько тяжело быть боевым форсером, если ты никогда не хотел быть солдатом…

Как он умудрялся хорошо воевать в элитном соединении?

Возникшая пауза показала, что каждый из инструкторов задумался о чем-то подобном.

– И чего все помрачнели? – неожиданно сердито проговорила Сара. – Я, между прочим, тоже в семье выросла. И что я теперь, недофорсер, что ли?

– И смотрит так, будто сейчас укусит! – усмехнулся Густав. – Мало ли кто где родился. Важнее, кто где оказался и к чему пришел. У меня вот родители всю жизнь в шахтах провели, как многие на Драконе. Только военным я сразу хотел стать, чтобы родную планету защищать, когда люди явятся нас уничтожать. У нас там два портала в людские миры, один – на Диадему, другой – на Сибирь.

– Дело житейское. Мы с Анджеем тоже в семьях воспитывались, – сознался Клиффорд. – Только нам родители не пишут, давно уже.

– И не факт, что напишут когда-нибудь, – сказал Мигель.

– Что ты имеешь в виду? – Марта, да и все остальные глянули на лысого джампера подозрительно.

– Я слышал, что форсеров не по рождению, тех, что модифицированы из обычных людей, – сказал он, – начали переселять в отдаленные, самые сложные миры. Кто-то решил, что они могут предать Пророка…