Его зубы царапают нижнюю губу, когда его глаза обегают нас, осматривая окружающую обстановку, прежде чем снова останавливаются на мне, широко раскрытыми и нетерпеливыми. Легким наклоном головы, незаметным ни для кого, кроме меня, он указывает на выход.

И тут до меня доходит. Ему нужно увести меня со сцены.

— Что скажешь, mo bhanríon? — Его губы кривит улыбка, но это не та, о которой я мечтаю наяву. Она натянутая. — Ты готова провести остаток своей жизни с нами?

Он выделяет слово мы, тонкость, включая Лиама, заверяя меня, что это ничего не меняет.

— Да.

Как в тумане, он поднимается с колен, обвивает руками мою талию и прижимается своими губами к моим в слишком мимолетном поцелуе. Когда он отстраняется, его лоб прижимается к моему, когда он понижает голос, чтобы его слышала только я.

— Я объясню позже. Просто следуй моему примеру, хорошо?

Моя рука сжимает его, молча выражая ему свое доверие. На следующем вдохе он тащит меня через сцену, пока Габриэль выкрикивает свой протест в микрофон.

— Я знаю, что тебе не терпится, сынок. Но вы были на достаточном количестве подобных вечеринок, чтобы знать, что сейчас самое время для вашего первого танца в качестве недавно помолвленной пары.

Мои глаза метаются между Габриэлем и Роуэном, и я замечаю, как крепко сжата челюсть Роуэна, прежде чем он кивает. Внезапно он выводит меня на танцпол, и море людей окружает его, расступаясь, когда оркестр начинает с кинематографичной женской кавер-версии «I'll be».

Роуэн притягивает меня ближе, крепко удерживая ладонью там, где изгибается моя спина. Затем, приблизив губы к моему уху, он шепчет:

— Как только эта песня закончится, мы направимся к выходу, хорошо?

Я киваю в изгиб его шеи.

— Ты собираешься рассказать мне, что происходит?

— Я расскажу. Обещаю. Но прямо сейчас мне просто нужно вытащить тебя отсюда. Пообещай мне, что бы ни случилось, ты доберешься до выхода, Сирша.

Прижавшись грудью, я чувствую, как колотится его сердце.

— Скажи мне почему.

Он разворачивает меня, крутя под мышкой, прежде чем снова притянуть к своей груди. Его глаза ловят мои, и он прижимается своим лбом к моему. Для внешнего мира мы — образ идеальной пары, наслаждающейся моментом любви, но я вижу бурю, бушующую в глазах Роуэна, и он совсем не спокоен.

— Я подслушал разговор нескольких членов синдиката. — Его слова касаются моей шеи. — Здесь небезопасно, любимая. Хрен знает, что они запланировали, но ты нужна мне в безопасности.

Протягивая руку, я обхватываю его щеку ладонью.

— Да, — уверяю я его. — Я прямо здесь.

Его хватка усиливается, почти лишая меня воздуха из легких.

— Посмотри в сторону выхода. Твои мама и папа ждут. — Он снова разворачивает меня, и я мельком вижу Лоркана, сканирующего толпу в поисках какой-либо угрозы.

Когда мы снова сталкиваемся, он добавляет:

— Когда прозвучит последняя нота, мне нужно, чтобы ты взяла меня за руку и не отпускала, если только у тебя не будет другого выбора. Понятно?

— Да.

— Хорошая девочка.

Вместе мы раскачиваемся еще несколько секунд, и когда песня заканчивается и начинается другая, остальные участники выходят на танцпол, загораживая нас от посторонних глаз. Роуэн берет меня за руку и прокладывает нам путь сквозь толпу, скрывая нас.

Когда мы подходим к двери, Роуэн оглядывает комнату.

— Где Лиам?

— Он пошел искать Беван, с тех пор его не видел, — говорит Лоркан, когда мы протискиваемся в приемную и направляемся по коридору ко входу.

— Черт. — Роуэн останавливается, притягивая меня к своей груди, прежде чем вытащить телефон из кармана брюк от смокинга и набрать номер Лиама, прежде чем перевести звонок на громкую связь. К счастью, он берет трубку после первого гудка.

— Где ты?

— Я в машине. Я искал Беван, но оказалось, что она уже вернулась в коттедж. — Через динамик мы слышим, как Лиам со звуковым сигналом отпирает машину, а затем открывается дверь, когда он садится внутрь. — Я как раз собирался…

На середине предложения в реплике воцаряется гробовая тишина, и новая волна паники подступает к моему горлу.

— Лиам … Лиам, ты все еще там?

— Роуэн, — хрипит Лиам, его голос срывается на последнем слоге. — Под сиденьем. Что-то щелкнуло. Я слышал, как оно щелкнуло.

— Какой щелчок ты слышал?

— Черт. — Паника в его голосе разрывает мою грудь на части. — Я не могу пошевелиться, чувак. Если я пошевелюсь… черт.

Затем, прежде чем кто-либо сможет меня остановить, я вырываюсь из хватки Роуэна. Я хватаюсь обеими руками за свою фатиновую юбку, сбрасываю каблуки и срываюсь с места.

— Сирша. Подожди!

Я слышу, как они несутся по коридору позади меня, но я не останавливаюсь, мчусь к машине, мне нужно добраться до него.

Паника угрожает затянуть меня на дно, мое сердце вырывается из груди с каждым шагом. Через несколько секунд я сбегаю по ступенькам, лихорадочно осматривая парковку в поисках металлически-серого Aventador Роуэна, когда имя Лиама вырывается из моего горла с остротой тысячи бритвенных лезвий.

— Лиам!

— Сирша! — Роуэн рычит. — Остановись! — Но я не могу. Мне нужно добраться до Лиама.

Я бегу так сильно, как позволяют мои легкие, и, наконец, машина появляется в поле зрения. Воздух режет каждый вдох, а слезы текут по моим щекам, затуманивая зрение. Чем ближе я подхожу, тем лучше могу его разглядеть, голова откинута на подголовник, пальцы крепко сжимают руль.

— Лиам!

Следующее, что я помню, я прижата к окну, моя ладонь прижата к стеклу, я борюсь за его внимание.

— Дев, пожалуйста. Пожалуйста, посмотри на меня.

Мои слова срываются с языка, отражая заикающиеся звуки. Горячие слезы текут по моему лицу, и я крепко сжимаю веки. Затем, сквозь прерывистое дыхание и слезящиеся глаза, я возвращаю свой взгляд к нему и умоляю снова и снова.

— Лиам. Пожалуйста, посмотри на меня.

Я думала, что знаю, на что похоже разбитое сердце, но… ничто в мире не могло сравниться с выворачивающей внутренности болью, пронзающей каждую мою конечность. У меня перехватывает дыхание, когда крики вырываются из груди, сотрясая все мое тело.

— Нет, нет, нет! Выйди из машины, Лиам. Пожалуйста. Я умоляю тебя.

Не меняя веса тела, он наклоняет ко мне лицо, и я ломаюсь. Падая на колени, я не отрываю от него взгляда, наблюдая, как поток слез течет из его глаз, когда он крепко сжимает челюсть.

— Теперь я понимаю, Сирша. Ты всегда должна была быть любовью всей моей жизни, но я… — Его слова сбивают с толку. — Я никогда не должен был быть твоим. Он был. — Он слегка приподнимает подбородок, и я смотрю через плечо, обнаруживая, что Роуэн стоит в стороне, позволяя нам насладиться этим моментом.

Когда я возвращаю свое внимание к Лиаму, запредельная душевная боль прорезает морщины на его лбу и в уголках глаз.

— Мне нужно, чтобы ты кое-что запомнила для меня, хорошо?

Я качаю головой из стороны в сторону, отказываясь слышать его прощание.

— Запомни это сам, потому что я не позволю тебе покинуть меня. Не так.

Игнорируя меня, он удерживает мой взгляд.

— Я люблю тебя, вольная птица. Всегда любил и всегда буду любить.

— Нет-нет-нет-нет. Ты должен… — Слова застревают у меня в горле, но я преодолеваю это, не позволяя ему вот так сдаться. — Ты должен выйти из машины.

Его глаза ненадолго закрываются, пока он борется со своими эмоциями.

— Просто запомни это ради меня, хорошо? Помни, что я любил тебя до конца.

— Нет. Пожалуйста. — Мое тело содрогается от разбитого сердца. — Дев. Для меня. Пожалуйста, вылезай из этой гребаной машины.

— Я бы хотел, если бы мог, детка.

Стуча зубами, я кладу руку на окно.

— Не надо. Пожалуйста, не бросай меня. Ты обещал, Дев. Ты обещал мне все свои закаты.

— Мне жаль, дорогая. Мне так жаль.

— Нет. Не говори так. Не смотри на меня так, будто это прощание.

— Присмотри за Бев ради меня, хорошо? Ты будешь ей нужна