– Умри! – По-звериному взвизгнула Элиф, и изумрудным шлейфом заметалась по арене, кружа вокруг излишне спокойного демона. Кафиль неотрывно смотрел только на меня. Его лицо искаженное болью и разочарованием отозвалось в моем сердце приступом стыда. Я обманул, наверное, самое честное существо в этом мире, но поступить иначе не мог.
– Не делай этого... прошу... – прошептал я одними губами, но Кафиль будто услышал меня. Он горько усмехнулся, и лениво отмахнувшись изящным мечом от выпада ринийки, сощурил глаза, будто всматриваясь в постоянно расплывающийся силуэт. Будь на месте Кафиля кто-то другой, и результат боя мог предстать в ином свете. Но сын Тухора – это воин совсем другой категории. Каждую секунду он бьется со своим безумием, и красота боевого мастерства, которое демонстрирует сейчас Элиф, ему просто неинтересна. Главное ведь не утратить право на собственную свободу, остальное не важно.
– Замри! – Прошептал Кафиль, но его голос отозвался в моем сердце громогласным раскатом грома, столько «воли» он вложил всего в одно слово. Ринийка, конечно, не являлась бы моим элитным воином, если бы легко сдалась давящей ауре благородного хаосита, но... Элиф оступилась. Ровно в тот момент, когда ее клинки тянулись к шее Кафиля, незримая сила придавила девушка к земле. Элиф не упала, нет. Но момент атаки упущен, а для защиты просто не хватило времени.
Клинок Кафиля медленно вошел ей в грудь, тут же вырываясь наружу со спины. Кажется, я кричал, пытаясь вырваться из неведомо откуда взявшихся оков. Время липким студнем тянулось так медленно, но неотвратимо, что я сумел разглядеть каждую капельку алой крови, что с наслаждением втягивал в себя холодный металл, и не мог это предотвратить...
– Успокойся, сын... – шептал мне на ухо чей-то грубый голос. – Ты Лорд, не забывай об этом.
Но сейчас я не был Лордом, как и не являлся генералом. Я вновь стал мальчишкой, утопающим в собственной боли и тоске, на чьих глазах затухала дорогая сердцу жизнь...
– Нет... нет... нет... – бездумно шептали мои губы, а я все не мог оторвать взгляд от бездыханного тела девушки, чьи волосы, подобно свежей траве, накрыли зеленым покрывалом мертвый камень арены. Элиф умерла, став с ним одним целым. Так быстро и так непостижимо. Возможно, я должен быть благодарным Кафилю, за то, что он не стал мучить ринийку. Хотя безумие в его глазах выражало разочарование. Он хотел бы, но не стал. Вот и я, мог бы быть рассудительным, но вместо этого пылал яростью.
Я не видел, как мои люди забрали тело Элиф, как и упустил из внимания остальные поединки. Лишь дважды ловил на себе взгляды Тинона и Вайсура. Мои воины желали получить ответ. Будь вместо них кто-то другой, то и самого вопроса бы не возникло... «щадить или убивать». Признаюсь, хотел требовать смерти, но вовремя отгонял слабоволие. Я жаждал мести, но достигнуть ее таким путем – значит утратить ориентиры на пути воина. Не должны невиновные платить за то, чего не делали. А виновником я признаю тут только себя, но с радостью разделю этот горько-кислый пирог с теми, кого считаю достойными подобного угощения...
– Владыки! – Низко поклонился распорядитель, едва не роняя нелепый цилиндр со своей головы. Вначале наряд распорядителя боев казался мне просто забавным, а сейчас даже он вызывает во мне раздражение. – Великая Арена провозгласила трех лидеров состязания! На счету Энгура, Осторна и... Хиреста по три победы и два поражения. Оркот одержал две победы, а Сарос – одну. По прави...
– Не нужно этого, – прервал его Убэд. – Если мой брат не будет против, мы уступим Право Первого моему сыну.
– Вот, просто возьмем и уступим? – Возмутился Велиор, но как-то неискренне.
– Так ты хочешь провести еще ряд боев, чтобы выявить победителя? – Нахмурился Лорд Энгура.
– С нашим мнением никто считаться не собирается, я правильно понимаю? – Поднял на ноги свое грузное тело Тухор. Результат поединков его, конечно, не обрадовал, но и сильно расстроенным Лорд Сароса не выглядел.
– Мы проиграли, брат... – заметил Лофанк, и не нам сейчас решать судьбу Жатвы.
– Да я...
– Закрой свой рот, Тухор! – Прорычал Убэд, едва сдержавшись, чтобы не кинуться на собрата. – Иначе уже я начну задавать вопросы! И кто знает... может времена «Красных барханов» окажутся не такими далекими?
– Ты не посмеешь... – с сомнением мотнул шевелюрой Тухор, медленно оседая в кресло.
– Ла-а-а-адно! – Звонко хлопнул ладонями Велиор, подскочив к Убэду, и крепко обхватил того за плечи. – Дорогу молодым, да, брат? Тем более, его девочка сражалась с благородным. Это... – он изобразил свободной кистью ничего не значащий символ в воздухе.
– Это не претит правилам Великой Арены! – Выкрикнул Тухор.
– Да, но это подрывает авторитет монархии в Пустошах. Что совсем не красит тебя, братец... – скривился Велиор.
– Неси «ключи» распорядитель, – вновь подал голос Лофанк. – Пришло время Жатвы. И пусть каждый возьмет то, что ему причитается!
– Сила и Честь! – В унисон пророкотали Лорды, а я все еще пребывая в потерянном состоянии, усмехнулся мысли о том, что нынешнее поколение демонов живет по законам предков, только сильно исковерканным. Девизом Первого Императора было: «Доблесть и Честь», но сейчас это не имело значения, ведь понятия и без того потеряли свой истинный смысл. Какая разница, что и слова теперь другие...
Торжественную часть мероприятия я мысленно пропустил. Принял лишь все «ключи», что объединившись, смогут разорвать своей силой пространство, и откроют путь в Срединный мир.
Признаюсь, где-то в глубине души, зрела клокочущая злоба, что требовала уничтожить все эти артефакты и вернуть времена «Кровавых барханов». Устроить настоящую резню в мире Пустошей, дабы уничтожить все живое в нем. Но мерзкий шепот в голове стих, когда я вернулся в расположение своей армии.
Меня встретили десятки хмурых лиц, которые утратили одного из своих соратников, друга, командира, и просто прекрасное создание Великого Леса, каждый день радовавшее глаз своей хищной красотой. Не заслужили эти люди участи жертв моего праведного гнева. Я обещал им будущее, так тому и быть!
– Где она? – прохрипел я, ступая на негнущихся ногах.
Меня сопроводили вглубь номинального лагеря, где в кругу близких людей покоилось тело Элиф. Она лежала на сложенных ящиках, укрытых толстыми шкурами. Зеленоватый оттенок ее кожи стал более заметным, но не портил нежного лика. Казалось, что девушка заснула, и снится ей что-то умиротворяющее. Ее тело не содрогается из-за борьбы с кошмарами, а лицо застыло маской спокойствия.
– Элиф... – склонился я над телом ринийки. Где-то рядом слышались обрывки фраз, утопающие во всхлипываниях. Чуткие сердца рыдали. Заплакал и я. Как-то неожиданно лицо обожгло горячей влагой, что, скатываясь, оставляла на запыленных одеждах Элиф темные следы. В детстве я слышал, что некоторые одаренные настолько сливаются со своей стихией, что становятся частью ее. Похоже, это произошло и со мной. И сейчас Тьма горевала вместе со своим протеже, испуская черные кляксы слез.
– Бедняжку следует похоронить... – обронил кто-то из толпы.
– Ни за что. – Холодно ответил я. – Элиф вернется домой! Пусть даже мертвой, но ее примет родная земля. – С этими словами на устах я решительно поднял на руки хрупкое тело девушки и зашагал в сторону врат. – Давайте завершим этот день по ту сторону мира...
Наша процессия, наверное, казалась весьма странной. Я не таил в себе Тьму, выпустив на волю свою силу. Она окутала мое тело непроницаемо черным доспехом. Лицо закрыл глухой шлем, верхнюю часть которого увенчали изогнутые рожки, точно такие же, как носил Моро. Мои глаза пылали алым светом, а дымчатая черная вуаль, плывущим каскадом ниспадающая с плеч, растянулась на десятки метров, укрывая собой безмолвные ряды моих воинов. И лишь тело Элиф ярким зеленым огоньком покоилась на моих руках, вырываясь и в то же время, дополняя мрачную картину.
Я отрешился от мира, как и от мыслей о том, что мои дальнейшие действия принесут много горя тем, кого отгородили от Пустошей резные тяжелые врата. Могли ли я повлиять на это? Не знаю. Зато помню, что говорил своим людям. Помню, что обещал сам себе. Мой путь лежит в Срединный мир, и я пройду по нему, чего бы мне это не стоило. Безусловно, не забывая о чести и достоинстве воина, но что это меняет?
