– Г-господин? – Удивилась Исса, когда я надавил на нее своим весом, но тут же уткнулась носом в бархатистую после купания шерсть Пона.

Я же ухватился за специальные ремни на ошейнике химеры и чуть прижал его бока коленями:

– Пон! Покажи все, на что ты способен! – Воодушевленно воскликнул я в глаза удивленного питомца, который с недоумением повернул голову из-за моих действий.

Это было прекрасно! Понимаю, что мое представление о веселье весьма неоднозначное, и обычные люди, скорее всего, примут меня за безумца, но сквозь гул ветра я слышал восхищенный визг Иссы. Я специально усадил ее вперед себя, чтобы удерживать ее в седле своим телом. Само же седло я немного доработал из подручных средств и закрепил его немного выше, чтобы не осложнять движение химеры. Пон не умеет бегать, зато как он прыгает...

– У-и-и-и! – Смеялась юная датарийка, которая наверняка за пол года уже позабыла, что такое смех.

Пон мощными толчками отрывался от земли и пролетал каждым прыжком полтора десятка метров, не меньше. Вероятно, без лишнего груза он смог бы прыгнуть и еще дальше, но нам хватило и этого. Слева гремела буря, заволакивая пространство колючим занавесом песка, рядом плакала от восторга девочка со сложной судьбой, а под нами дикий зверь, полностью отдавшийся своей сути. Да, он совсем не похож на Моро. Я не могу общаться с ним ментально, но даже так, едва дернув рукой за ремень ошейника, я убеждался в сообразительности химеры. Пон держал нужный нам курс и послушно сохранял направление движения.

В какой-то момент стало казаться, что мы не успеем, шквальный ветер, наполненный пылью, перекрывал обзор и сильно отклонял нас в сторону, но Пон упрямо скакал на юг, без страха и сомнения. Лишь эти его качества и вырвали нас из лап неминуемой смерти. Когда химера в очередной раз мягко приземлилась на сыпучую поверхность земли, картина резко изменилась. Я смог разглядеть тяжелые тучи небосвода, подсвеченные огнем Барсула, однако, я потерял из поля зрения землю. Это я уже понял, когда мы летели вниз с высокого пика песочного бархана.

Исса завизжала, но уже не от радости. Датарийка испугалась, и я ее понимаю, ведь я не могу использовать навыки, которые даровала мне Тьма. Придумать выход из ситуации я не смог, ведь чувство невесомости быстро испарилось. Приземление вышло, на удивление, мягким, но мы с Иссой тут же перелетели через голову Пона и покатились вниз по склону. Химера не отставала, и, недоуменно урча, катилась вслед за нами, поднимая огромную тучу песка в воздух.

– Ха! Вы поглядите, кого нам тут ветром надуло! – Услышал я смеющийся возглас, отплевываясь от песка. Затем последовал разноголосый смех. Голова шла кругом, а на зубах противно хрустели сотни песчинок. Глаза и вовсе было страшно раскрывать, даже с закрытыми веками движения глаз отзывались дискомфортом.

– Не дергайся! – Рыкнул знакомый голос. Это был Зорас. Он силой схватил меня за волосы, и через мгновение я почувствовал, как на мое лицо полилась вода, омывая от ненавистного песка.

– Спасибо... – сглатывая сухой ком в горле, прохрипел я, когда смог безбоязненно открыть глаза и тут же бросился к Иссе, рядом с которой столпились рабы. – Что с ней?!

– С ней все хорошо, – добродушно улыбнулась мне синекожая акторианка, – я очистила ее организм от загрязнения. Девочка просто потеряла сознание от испуга.

– Ты способна воззвать к стихии? – удивился я и тут же мысленно отругал себя за несдержанность. Никого из демонов не интересует элементарная стихийная энергия. Ее считают кормом для Хаоса и с отвращением зовут магией.

– Вы первый хаос... – начала было акторианка, но ее тут же одернул парень, на вид лет двадцати пяти, принадлежащий, судя по всему расе варкийцев.

– Да-да, я странный, – отшутился я, – мне всегда об этом говорили.

Рабы заулыбались, но тут мой взгляд столкнулся с нездоровым блеском глаз девушки из лесного народа. На ее лице застыла маска неприкрытого обожания и восхищения. Я мысленно содрогнулся. Еще одна проблема на мою голову, благо, ситуацию спас Зорас:

– В дорогу! – Рыкнул он, и я с горечью осознал, что забыл о Поне.

– Знаю... знаю, приятель, я плохой хозяин... – тяжело выдохнул я, придерживая одной рукой голову химеры, а другой лил воду из фляги на запыленные лиловые глаза. Пон успел поранить один из них, расцарапав его песком, и издавал возмущенный дробный визг.

– Приложи руку к его глазу... – прошептала вдруг Луарис, будто ее кто-то мог услышать, – не могу смотреть на то, как животное мучается.

Я послушно выполнил команду Богини, и тут же почувствовал приятное покалывание на пальцах и легкий холодок. Пон в последний раз взвизгнул и удивленно уставился на меня, когда я убрал руку. Все раны на его морде исчезли. Я суетливо огляделся. К моей радости все были заняты сбором в дорогу.

– Спасибо, – мысленно поблагодарил я Луарис, почесывая довольного своим излечением Пона.

– И что бы ты без меня делал... – обреченно вздохнула Богиня.

– Наверняка пропал бы... – с наигранной горечью ответил я, теша самолюбие Лу.

– Во-о-т! – Победно воскликнула она. – Никогда об этом не забывай!

– Не забуду, Лу... не забуду, – улыбнулся я под недовольное шипение Богини.

Хаоситы тем временем уже оседлали своих скакунов и с раздражением поглядывали на меня. Мне оставалось лишь поторопиться.

– Ох... – простонала Исса, когда я брызнул водой ей в лицо, приводя в чувства, а затем с жадностью прильнула губами к фляге с водой. Пила она настолько громко, будто и не юная дева, а отчаянный пропойца, в руки которого попала дармовая кружка браги. – Спасибо... – смущенно отвела глаза девушка, и протянула ко мне руку с уже пустым сосудом.

Уже в дороге я с удовольствием потянулся в постоянно раскачивающемся седле из-за переваливающегося из стороны в сторону шага химеры:

– Ох, вот это мы повеселились!

– А? – Обернулась Исса с удивлением глядя на меня.

– Разве не весело было? – Пожал я плечами, продолжая счастливо улыбаться.

– Ну-у... – неуверенно протянула датарийка.

– Вообще ни капельки, хочешь сказать? – Возмутился я, уязвленный реакцией своей рабыни.

– Ха! – В голове раздался мелодичный смех Богини, в то время как Исса, виновато отвела взгляд. – Даже собственная рабыня считает тебя недалеким! – Продолжала веселиться моя ментальная сожительница.

– Ага, конечно... – отмахнулся я мысленно, вспоминая, как смеялась Исса в первое время нашей безумной скачки. Ну, потом чуть не разбились, да. С кем не бывает? Главное, что все целы, остальное нюансы.

Плато Стихийных Узлов показалось на горизонте спустя несколько часов монотонного движения по скучным пейзажам Диких Земель. Несмотря на то, что Пустоши, в привычном понимании, являются обыкновенной пустыней, есть тут места, которые сильно выделяются. Пункт нашего назначения как раз входит в их число.

Еще издали мы заметили огромную стелу, представляющую собой артефакт концентрации. Именно она притягивает крупицы стихий, случайным образом попавшие в этот мир, которые тут же вступают в реакцию с Хаосом. Собственно, так и образуются эти самые узлы. Некая аномалия, которая впоследствии становится червоточиной. Однако, в этом мире их никто не уничтожает. Проводятся лишь регулярные зачистки, чтобы контролировать прирост дикой живности, и только.

Более того, в Пустошах количество разломов растет очень медленно, потому как энергия стихий вместо того, чтобы создать новый узел, подпитывает уже образовавшиеся разломы. Все это благодаря стеле, на которую мы сейчас все и смотрим, стоя на пике последнего бархана. Дальше уже только грубая поверхность Плато, которая напоминает помесь камня и грязного стекла, спекшихся под действием высокой температуры. Только в данном случае виной совсем не огонь, точнее сказать, не только он. Стихийный фон в этом месте заставляет воздух вибрировать от напряжения.

– Ах, – облегченно вздохнула Исса, и я заметил, как приободрились и остальные рабы. Теперь понятно, почему они с радостью лезут в это гиблое место. Они рабы, и у них нет права выбора, все так, но эмоции то они испытывают искренние. Сейчас каждый из них чувствовал, как стихия заполняет иссохшие каналы энергией. Пусть она и подобна грязи в луже мутной воды, из которой побрезгуют пить даже дикие звери. Это не имеет значения для умирающего от жажды путника, ведь именно в этот момент, именно эта вода – самое вкусное, что он когда-либо пробовал.