Она лишилась родителей в возрасте тринадцати лет. Озлобленные завистники просто решили показать отцу, как стоит обращаться с рабами, но потасовка закончилась смертью четырех демонов и одной рабыни из народа сокианцев. В тот день Верия возненавидела мир, в котором живет и встала на путь силы, дабы впредь никто и никогда не смог ей навязывать свою правду.

Слухи об Альме стали для Верии глотком свежего воздуха, искрой надежды. Они будоражили сознание «неправильной» хаоситки. А сейчас ей хочется плакать...

– И долго ты собираешься жалеть себя? – За спиной девушки появился Тинон. Ее раб, ее слуга, ее учитель и верный друг.

– Я...

– Брат! Не дави на Верию! – Подбежала Саби – младшая сестра Тинона, и ткнула брата кулачком в плечо. – Наша госпожа просто очень добрая и ранимая. Ей жаль того парня, что тут такого?

Верия опустила взгляд, признавая свою никчемность. Какая она госпожа, если не в силах справиться с собственными эмоциями. Да и Гильдия снова отказала ей. Их троица сильна лишь тогда, когда ею руководит Тинон. Но так редки те случаи, когда это возможно...

– И что? – Подал голос Титон, холодя пространство вокруг себя уверенным и властным голосом. – Если не можешь помочь, то забудь. Если можешь помочь, то помоги. Истина на поверхности...

– Но он же... – всхлипнула Верия.

– Не похож он на того, кто идет на смерть, добровольно сдавшись, – Тинон бросил взгляд на внешний двор трактира, где мелькнул «хвост» отряда и через мгновение исчез в темноте улиц. – Хотя...

– Что? – Хором потребовали ответа обе девушки.

– Если только он не идет на встречу с ней, будто в гости к старому приятелю, – усмехнулся Тинон, и его глаза заблестели азартом, – и мне хотелось бы стать свидетелем этой самой встречи!

Спустя несколько минут на след отряда «вольных» встала троица людей, скрывших свои личности под мешковатыми балахонами. Три совершенно одинаковых пустынных варана покорно несли их на своих спинах в направлении Диких Земель. Туда, куда вел след таинственного отряда.

Тинан уверенно вел свой маленький отряд, для которого являлся негласным лидером, под покровом ночи, уже ставшей полноправной хозяйкой Пустошей, пусть и временно. Около часа они нагоняли «вольных», придерживаясь умеренного темпа, чтобы не привлекать внимания разведчиков. Их почти невозможно заметить, но опытные воины наверняка кружат вокруг своего многочисленного отряда, контролируя пространство. Иначе быть не могло.

– Двигаемся к тому бархану и спешиваемся, – шепотом отдал команду Тинон, указывая рукой в нужном направлении.

Девушки тут же вторили движению парня и потянули за поводья своих химер. Животные отозвались хрипящим недовольством, но требования выполнили и двинулись куда следует.

Когда отряд достиг нужного места, Тинон покинул седло своего варана и вогнал в песок артефактный крюк, к которому и привязал питомца. Верия подметила, что варкиец двигался непривычно дергано, будто чего-то опасался. Он постоянно вертел головой и принюхивался.

Обеим девушкам ничего не оставалось, кроме как молча следовать указаниям своего лидера, несмотря на повисшее напряжение, источник которого пока еще оставался неясен. Но все изменилось, когда вся троица ползком взобралась на пик высокого бархана.

– Что это? – Ошарашено пробормотала Саби.

– Не «что», а «кто»... – хмуро ответил ей брат, периодически поглядывая на мутную, импульсивно подрагивающую пелену небосвода. Казалось, что само небо готовится рухнуть вниз, дабы покарать наглеца, решившего бросить ему вызов.

Мироздание стонало тысячами голосов, то угрожая, то умоляя о пощаде. Оно смеялось и рычало. Визжало, разливая эманации всепоглощающего превосходства и равнодушия. А затем, мелкая сошка, что вызвала гнев мира, ответила ему:

– Ра-а-а-а! – Подобно грому пространство разорвал гулкий рык того, кто еще вчера с улыбкой разговаривал с Верией. Она хорошо запомнила его голос, но сейчас это был не он.

Тридцать четыре воина окружили черный сгусток пламени, укрывающий собой замерших от ужаса рабов. Он что-то сказал им, не оборачиваясь, и тут же рванул на своих врагов.

– Кто же он такой? – Ахнула Саби, когда одинокий воин темным шлейфом стал терзать порядок отряда «вольных». Каждому его движению сопутствовала клокочущая агония умирающих демонов. Некоторые из ни погибали, не успев издать и звука, но большинству пришлось насладиться всеми прелестями этого кровавого представления.

Альм демонстрировал ужасающую мощь, которую Верия никогда прежде не видела. Его силой была Тьма, в этом нет сомнений. Но как он сумел пробудить ее и скрыть ото всех, ведь тех, кого зовут «черными» выглядят совсем иначе.

Слухи гласили, что возможности «черных» стражей крайне незаурядны. В отличие от обычных хаоситов, воины Первого Доминиона способны призвать на помощь сверх стихию, но их сила не может быть настолько безграничной. Здесь что-то иное, и маленькая девочка, скрытая в сознании Верии, сейчас ликовала, взирая на сражение глазами полными восторга.

Даже в темноте было видно, как медный песок окрашивается лиловым цветом. Дикие Земли с жадностью принимали эту дань, предвещая продолжение безумия, но уже в измененном составе. Кровь манила химер, и рано или поздно они объявятся.

– Останови-и-ись! – Верещал какой-то низкорослый демон в дорогих одеждах. По его холеному лицу и выпирающему животу было ясно, что воинское дело уже давно отошло на вторые роли, и меч, что он сжимал в своих руках, прячась за спинами соратников, не представляет угрозы для черного пламени.

Альм использовал какие-то неизвестные техники, постоянно мелькая в рядах опытных воинов. Его скорость была так велика, что лишь шлейф черной дымки и очередной вскрик настигнутой жертвы помогали глазу определить его местоположение.

Но больше всего Верию поразило оружие, призванное Альмом. Оно постоянно видоизменялось. Древко копья по воле хозяина обращалось дымчатой цепью, на концах которой черными отблесками скалились два смертоносных лезвия.

Несмотря на ужас неизвестного и постоянные потери, «вольные» дали бой Альму, изрядно потрепав его. Их клинки, пусть и редко, но достигали своей цели, отбивая сноп искр о черный доспех. Порой «вольным» удавалось поразить открытые участки тела Альма. Их было немного: руки, лицо, шея. Верии померещилось, будто раны Альма тут же затягивались под действием едва заметного зеленоватого свечения, но она тут же отругала себя за разыгравшуюся фантазию. Если пугающая сила Тьмы еще как-то соответствовала быту этого мира, то другие стихии недопустимы. Хаос пожрет их. Так было всегда.

Последним из «вольных» пал несуразный толстяк. Он верещал даже в тот момент, когда сама смерть улыбнулась ему. Слухи об этой таинственной организации навевали образы независимых и непоколебимых разломщиках. И если остальные воины, павшие от руки Альма, еще как-то соответствовали представлению Верии, то этот напыщенный боров не шел с ними ни в какое сравнение. Его смерть была самой незначительной, хотя Альм намеренно оставил его на «десерт». Видимо он получал удовольствие от того, как утопает в отчаянии разум лидера отряда «вольных».

Бой казался невыносимо долгим из-за того, как сильно он утомил нервную систему зрителей. Но вместе с тем он промелькнул так быстро, что когда верещание толстяка прекратилось, каждый, кому посчастливилось стать свидетелем этого кровавого представления, еще некоторое время искал силы, чтобы осмыслить все и осознать реальность происходящего.

Сам же юный воитель замер в центре побоища и, тяжело дыша, огляделся. Его взгляд мазнул по пику бархана, за которым пряталась троица озадаченных зрителей, и поплыл дальше, но затем резко вернулся назад, когда уже казалось, что он ничего не заметил.

Несмотря на темноту и приличное расстояние, Верия с ужасом отметила безумную улыбку на лице этого молодого парня. Силой мысли он развеял свое цепное оружие, которое подобно двум хвостам краснобрюхого скорпиона еще секундой ранее жалило «вольных», пробивая тела крепких воинов, будто их доспехи не крепче пергамента. Вместе с оружием развеялся доспех, и стала гаснуть черная дымка, вихрем окутывающая все тело Альма. Последние изменения коснулись его глаз. Алое пламя нехотя гасло, возвращая глазам хаосита привычный янтарный отблеск.